Эвакуатор 3
Шрифт:
Взрыв заставил воду вскипеть, выжег морду монстру, оставив только обгорелый череп с раскрытым клювом, а я уже перевел прицел на следующую тварь. Охранники бились, не жалея себя, защищали маячившие где-то за их спинами гнезда из мусорных куч, но сегодня был явно не их день, ведь, судя по запискам, мне нужно было в ту сторону.
— Да твою ж, — выругался я, когда затвор глухо лязгнул, а из ствола ничего не вылетело. — Надо учиться считать патроны!
Выругавшись, я отбросил пустой магазин и зарядил новый, телепортируясь дальше по коридору. Приходилось внимательно вглядываться в каждую дверь, чтобы не
Из-за сгоревшей электроники я лишился не только рации и кпк, но и прибора ночного виденья. Остался только фонарик, которым и приходилось выуживать надписи на дверях в темных, залитых по пояс водой коридорах. Телепорт, пропустить тварь мимо, осмотреть дверь — повторить до нахождения нужной. Вот только заветные знаки радиационной опасности никак не попадались на глаза. А патроны уже кончились.
Я перешел на хлыст и молнию. Подпрыгивая, хватался за крепления навесного потолка и люстр, а затем бил плетью подбегающих тварей и активировал шок. Работало безотказно, даже когда я мазал и клинок-грузило уходил чуть в сторону. Соленая вода оказалась отличным проводником, особенно на близких расстояниях, и черепахи тут же падали, пораженные током. А шанса подняться я им не давал.
— Да где же эта гребаная дверь?! — выругался я, проходя мимо очередной комнаты, когда позади послышался скрип. Я резко обернулся и едва успел отдернуть летевший прямо в голову девушки клинок.
— Прошу, не шуми. Сюда! Быстрее! — шепотом позвала она, вероятно, не успев заметить, как я спрятал оружие в подпространство.
Дважды меня просить было не нужно, тем более что открытую дверь я до этого не видел, а ведь проходил там минуту назад и точно подсвечивал эту часть стены фонарем. Прыгнув к девушке, я перемахнул высокий бортик и помог женщине запереть дверь. Изнутри это была обычная тяжелая металлическая дверь. Точно такая же, как те, что ставят в защищенные комнаты.
— Вы пришли за нами? — спросила женщина, которую я с трудом мог рассмотреть в тусклом свете ламп. Не слишком молодая, около тридцати, но при этом явно давно недоедающая, сутулящаяся и с глубокими фиолетовыми мешками под глазами. Красивой такую женщину явно не назовешь.
— Я доставлю вас в безопасное место, — кивнул я, мазнув по ней лучом фонаря. — Отведите меня к остальным выжившим, я должен оценить масштаб бедствия.
— Боюсь, своими силами мы уже выйти не сможем, — ответила женщина, приглашая меня за собой. — Идемте.
Причина такого пессимизма стала очевидна, стоило нам только войти в небольшой зал, заставленный оборудованием. У стен лежало несколько человек. Замотанные в куртки, крайне отощавшие — они тихо дышали, не делая попыток двигаться. Единственный, кто еще оставался на ногах, — сидящий за каким-то прибором бородатый мужчина лет сорока.
— Степа… Степан! — позвала женщина, и тот, вздрогнув, обернулся.
— У меня почти все готово, — слабо улыбаясь, сказал он, надетые на глаза очки с многослойными линзами-микроскопами не позволили ему увидеть нас сразу, а в руках он продолжил держать паяльник с крохотным дымящимся жалом.
— Степан — наш Тони Старк, — слабо улыбнувшись, сказала женщина. —
— Да, я уже много раз говорил, мы сможем. Нужно только… постой, Мила, с кем это ты разговариваешь? У тебя голодные галлюцинации? Погоди секунду, — мужчина повернулся обратно к прибору и аккуратно положил паяльник в держатель, а затем, сняв очки, снова взглянул на нас. — О боги…
— Я предпочитаю называться Эвакуатором, Эваком, если угодно. — улыбнулся я, глядя на изможденного, но все еще крепкого мужчину. И главное, кажется, я знал причину его хорошего, относительно других, самочувствия. От него исходило слабое, едва ощутимое чувство опасности. Такое же я испытывал при встрече с другими одаренными.
— Степан Крут, — протянул мне сухую ладонь ученый. — Кандидат физико-технических наук. Хотя скорее уже просто физик.
— Изяслав Блинкин, позывной Эвакуатор, одаренный, сотрудничающий с военными и СВР, — вытерев ладонь от крови, сказал я. — Если честно, я приходил не за вами, но никого не оставлю. Вы готовы убраться из этого ада?
— Я еще не закончил, — попробовал было возразить Степан, но женщина положила ему руку на плечо. — Да, если вы сумеете нас вывести. Но обязательно всех, я не оставлю здесь своих товарищей и сотрудников!
— Об этом я даже и не собирался просить, — кивнул я, подходя к ближайшей двери.
— Погодите, но как вы собираетесь всех спасти, если вы один? — внезапно спросил ученый, но я уже вскрыл ладонь и начертал первые символы. — Что вы делаете? В с ума сошли?
— Весь этот мир давно сошел с ума, и я очень надеюсь, вы не остались нормальными, — усмехнулся я, вкладываясь в открытие портала.
Глава 25
В этот раз выбрать конечную точку оказалось чуть проще, но мне все равно понадобилось сосредоточиться, выбирая из множества воспоминаний нужное.
— Стоять! Кто здесь?! — раздался хорошо знакомый возглас охраны, и несколько ярких фонарей осветили меня с головы до ног.
— Эвакуатор дома! Дайте рацию для связи, — крикнул я, и через несколько секунд фонари погасли. Рядом с военными стоял усталый, но в меру довольный Михаил. — Все, рация отменяется. Нужна группа медиков, у меня тут люди с крайним истощением.
— Понял, сейчас будет, — кивнул наш Танк, и через минуту ученых уже выволакивали на носилках. Быстро, слаженно и организованно. Лишь Степан все еще сопротивлялся, отказываясь уйти от своего прибора.
— Так, что конкретно вам нужно? — спросил я, окинув взглядом несколько сведенных вместе столов и набросанных на них схем.
— Все это. Вы можете мне не верить, но я готов сделать прорыв, которого человечество не знало со времен изобретения электричества! — горячо сказал бородач. — Возможно, это прозвучит как безумие, но у меня почти получилось!
— Безумие? Я только что открыл пространственную дверь на другой конец Москвы, так что вряд ли меня что-то может удивить, — хмыкнул я, а затем, дотронувшись до стола, переместил его вместе со всем наваленным сверху в подпространство. Ученый едва успел схватить воздух руками и уставился на меня полным непонимания и обреченности глазами.