Евангелие от Дарвина. Эволюция доверия
Шрифт:
Вы можете сомневаться в бессмертии сознания или в его сопричастности с Абсолютом, но когда кто-то утверждает, что наука не обнаружила никакой души, то отрицается не только наличие у человека сознания, но и свободной личности. Более того, этим утверждением откровенно признается, что сам процесс, приведший к таким заключениям – это даже не выхлоп печени или селезенки, а попросту случайный набор слов, поскольку наука, по их словам, не обнаружила даже свободно-разумной личности, которая могла бы всё это обдумать и разумно обосновать.
С душой связана одна из самых важных идей христианства и мусульманства. Так как душа является частичкой Бога, а Бог бессмертен,
Большей универсальности представить себе даже трудно. Не только сам Бог есть абсолют, но все, включая жизнь и смерть, имеет свой смысл и включено в одному Богу ведомый план. Столь всеобъемлющая и гармоничная картина вызывала миссионерский подъем у миллионов верующих на протяжении веков. История переполнена примерами самопожертвования от первых христиан и далее ко временам крестовых походов, религиозным войнам, миссионерским миссиям на вновь открытых континентах и вплоть до наших дней.
Даже когда вера распространялась огнем и мечом, миссионеры были убеждены, что делают это во благо, спасая вновь обретающих души. Убийство неверных не считалось грехом. В этом сквозит некая преемственность от племенного общежития. Поскольку неверующий не обладает душой, что значит не совсем человек, но ещё и не происходит от Адама, что значит и не родственник.
Конечно, это выглядит весьма противоречиво на современный просвещённый взгляд. Не совсем понятно, каким образом принятие веры может иметь обратное действие и наделять сразу же после обряда не только душой, но и родством с Первым Человеком. Пожалуй, всё же не стоит слишком углубляться в такие материи, хотя бы потому что вряд ли кто-то до конца понимают, скажем, теорию относительности Эйнштейна. При этом никто же не ставит её истинность под сомнение. Между прочим, теория Эйнштейна во многом касается вопросов относительности времени и пространства, а Бог стоит и над временем и пространством, так что хотя бы ради Эйнштейна лучше не будем углубляться в столь сложные материи.
Несмотря на родство всех верующих христиан от Адама, люди не в состоянии в одночасье проникнуться столь же сильным доверием к единоверцам, как к самым близким родственникам.
«Люби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 19:18-20) оставалось важнейшей целью на протяжении веков, но столь сложной, что в Евангелии от Марка сказано: «любить ближнего, как самого себя, есть больше всех всесожжений и жертв» (Мк. 12:32—34).
Как тогда выстроить государство, если люди продолжают держаться своего небольшого круга родственников? Как соединить воедино разные территории и разные сословия не слишком доверяющих друг другу людей?
Только через такую семью, члены которой будут представлены в каждом городе и селении, которые будут на равных разговаривать с крестьянином, землевладельцем и самим королем. Так возникла церковь с Папой во главе в католицизме и Патриархом (греч. ??????????, от др.-греч. ????? – «отец») в православии и его детьми прелатами, многие из которых не имели никакой иной семьи, кроме своих церковных братьев.
Для того, чтобы разговаривать на равных с каждым представителем государственной иерархии церковная семья выстроила собственную иерархию от епископов и до монахов и сельских священников. Так церковная семья смогла объединить все остальные семьи и сословия. Государство могло сколь угодно долго оставаться рыхлой структурой, в которой высшие не смотрят на низших, а жители одной деревни не знают ничего о жителях другой, пока существует костяк государственности из членов церковной семьи.
По крайней мере до наступления абсолютизма феодальные монархии держались на церковном единстве, скрепляющем все территории и
Что же двигало историю во все времена? Если доверие скрепляет общности, то и к их разрушению может подтолкнуть лишь утрата взаимного доверия. Стремление к свободе и чувство собственного достоинства пробуждаются тогда, когда люди утрачивают желание поддерживать устоявшийся порядок.
И бунты, и смуты возникали не столько оттого, что становилось особенно плохо жить, сколько на волне сомнений в легитимности власти, которые возникали не на пустом месте, подпитывались слухами (социальными каналами того времени), толкая народ браться за вилы и топоры под лозунгом: А царь то не настоящий!
Если бы историю двигали стремления людей к свободе и достоинству, как считает Фукуяма, то вся история была бы непрекращающейся чередой революций и войн за независимость. Если уж стремление к свободе является естественным человеческим стремлением, то оно никуда не исчезает, а поскольку революции всё же случаются не каждый день с утра (чему я лично несказанно рад), то и свобода, и чувство собственного достоинства не могут выступать причинами исторических катаклизмов, а лишь следствиями утраченного доверия.
Историю толкает в пучину неопределенности утрата доверия к власти и веры в установившийся порядок. В эти моменты люди особенно остро осознают, что их предали. Как правило это происходило в периоды смены модели экономики с созидательной на распределительную или наоборот.
Когда в той или иной автократической державе бурно развивалась торговля (росли излишки), то увеличивалась и несправедливость распределения. Одни богатели, а другие если и не беднели, то чувствовали себя сравнительно более бедными на фоне чужого богатства. От любого негативного события могло вспыхнуть негодование, и тогда вспыхивали бунты и революции, поскольку доверие, скрепляющее созидательную экономическую систему, было попрано и больше не работало.
Справедливо и обратное. Как только ситуация в стране ухудшается, и товаров для торговли (перераспределения) становится всё меньше, то люди перестают чувствовать себя свободно и готовы поддержать сильную власть, способную всех сплотить на борьбу за выживание.
Такие исторические переломы вызревают не молниеносно в силу инертности и определенного запаса прочности, который поддерживает какое-то время государственную структуру даже после утраты взаимного доверия.
Кратко. Если государственные образования скрепляет взаимное доверие, то двигателем истории является его утрата. Утрата доверия естественно сопровождается стремлением к освобождению от ненавистного порядка, а чувство собственного достоинства не позволяет более мириться с невыносимой несправедливостью.
9. Конец Старого Света и Новый Свет.
На протяжении веков в христианстве важнейшими из добродетелей являлись исполнение заповедей и аскеза.
Народонаселение неуклонно росло, а производительность сельского хозяйства нет. Частые неурожаи приводили к голодным зимам и полуголодным летам. Обеспечить населению всё более возрастающее удовлетворение потребностей было практически невозможно. Посты, исполнение обетов воздержания и иные умерщвления плоти были призваны помочь верующим спасти бессмертные души, а заодно и ограничить потребление. Любые излишества, желание не то, что роскоши, но простого комфорта, считалось греховным. Любые потакания человеческой природе, стремление к богатству воспринималось как утрата связи с Творцом.