Евангелие от Гаримы
Шрифт:
– Что ж хозяйка гостя печеньем угощаешь? И чаем? Может голоден он?
– Нет, что вы, спасибо, я не голоден. Кстати, очень вкусное печенье.
– Марина на все руки рукодельница, печёт такие пироги с яблоками, за уши не оттянешь.
Марина покраснела, и отец Сергей, по-отечески погладил девушку по голове.
– Оставь нас ненадолго, Марина. Мне нужно поговорить с глазу на глаз с нашим гостем.
Марина поднялась, не сказав ни слова, вышла в другую комнату. Хотя я успел заметить на её лице смущение и недовольство.
Когда мы остались вдвоём, отец Сергей вопросительно посмотрел. Меня не переставали
– Понимаю, Михаил, что ты устал, и хочешь отдыхать. Только наверняка есть вопросы ко мне, без ответов на которые уснуть не сможешь. Я прав?
– Правы, отец Сергей.
Мне стало удивительно легко на душе.
– Спрашивай. Я не всё знаю, но многое.
В ответ я кивнул, соображая с чего бы начать.
– Скажите, отец Сергей, что это за город, где мы сейчас находимся.
– Земля, конечно Михаил, земля. Только другая. Это Чехословакия. Прага.
– Не понимаю, в каком смысле другая земля? Чехословакия? Так её давно нет, если я не ошибаюсь, было, разделение страны в тысяча девятьсот девяносто третьем году.
– Так и есть, друг мой. Чехия и Словакия, члены Евросоюза и НАТО. Только до этого времени, ой как далеко. Хорошо, давай по порядку. Ты сейчас находишься в 1968 году, в самый разгар советской операции «Дунай». В шестидесятых годах, разделившись на два лагеря, коммунистическая партия Чехословакии во главе с Дубчеком, первым секретарём, стала проводить реформы. Рабочие приходили к власти, и так называемый «социализм с человеческим лицом», объединивший европейскую социал-демократию и социализм, вызвал недовольство лидеров других стран.
Президентом Чехословакии стал легендарный командующий Чехословацкой бригадой Людвиг Свобода. Поддерживая реформы Дубчека, всячески помогая, в Чехословакии началась «Пражская весна». В Советском союзе понимали, Варшавский договор, ослабнет, между странами соцлагеря, границы Чехословакии граничили с Западной Германией, которая была членом НАТО.
И в августе 1968 года советские войска начали вторжение в братскую республику для борьбы с «контрреволюцией». Так началась операция «Дунай» – единственная не учебно-военная акция стран Варшавского договора. Кто-то сказал: перестань цепляться за свой мир и увидишь иной.
Это альтернатива земле, мир Гаримы, к которому не всем людям открыт доступ. Здесь больше духовности у людей, и чаще случаются чудеса. Не простые. Библейские.
– Вот, значит, как.
– Ты человек военный, я изучал твою биографию. Не раз был на полях сражений. Знаешь не понаслышке, что такое война.
– Только я здесь оказался по воле случая.
– У меня есть о тебе полная информация от друзей.
– Друзей?
– Друзей, друзей, какие они друзья, на самом деле, время покажет.
Я хотел рассказать, как всё произошло, но не стал. В данной ситуации это не столь важно.
– Никогда не мог подумать, что придётся воевать с контрреволюцией. Выявлять предателей, ловить шпионов, участвовать в правительственных заговорах, наводить в Праге порядки.
Он рассмеялся громко и заразительно.
– Не совсем. В правительстве и без нас разберутся. История, как впрочем, и сама жизнь, любит преподносить сюрпризы. Иногда острые, с перчинкой, да такие, что из глаз льются слёзы, и требуется проточная вода, для промывания
– Странно всё, честное слово.
– Жизнь весьма и весьма странная штука, Михаил, вот ты наверняка не раз встречал в крупных магазинах, супермаркетах людей набивающих под завязку тележки продуктами, и задавался вопросом, куда столько, и главное зачем? Если дефицита нет, всего полно на прилавках, и набивать впрок, как это было в девяностые годы закрома, не имеет смысла.
– Было такое, не раз.
– Человек весьма и весьма странное существо, в нём всегда присутствует страх, боязнь, потерять работу, жену, детей и т. д. Заболеть смертельным заболеванием, например, раком. И страх провоцирует на поступки, которые кроме недоумения, в глазах окружающих, ничего не вызывает.
– Причём здесь магазин? Я не совсем вас понял.
– Притом, что люди за внешней мишурой, не видят главного. Обогащаются, набивая золотом закрома, ведут праздный образ жизни, стараются заработать миллионы, потратить которые при всём желании за одну жизнь не смогут. Не понимают, что в один миг, всё может закончиться. Бац! и нет ничего. И деньги, золото, драгоценности не помогут, когда самое дорогое упущено. Это время. И назад вернуться, исправить ошибки, никто не сможет. Как сказал Омар Хайям, я был богатым как раджа, а ты – был беден… Но на тот свет – без багажа, мы оба едем.
– Не вижу в этом ничего плохого. Есть дети, им останется то, что заработали родители.
– Если останется, Михаил, если останется.
Лицо моего собеседника стало печальным, он тяжело вздохнул.
– Знаешь, большинству кажется, что тяжелое бремя его не коснётся. Болезнь обойдёт стороной, военный конфликт, на другом континенте, не затронет семью и детей. Пронесёт. Проскочит и выйдет сухим из воды. Ведь так?
Он снова улыбнулся.
– Проблемы, мирового масштаба решит другой. Сосед. Дядя Вася. Терять ему нечего. Ни работы, ни друзей. Нищий, голодранец. И если он пропадёт, сгинет, никто не вспомнит. Разве, что найдутся невнятные родственники, претендующие на жилье. Тема апокалипсиса – байки из склепа. Ведь так? Сказочки, древней книги, Библии. И Сатана, не более чем мифический образ, придуманный служителями церкви, для устрашения народа. Для того чтобы держать в узде, непокорных, и муки в геенне огненной, в аду, лишь плод больного воображения.
– Ну-у-у, может быть и так, – ответил я, и налил себе в чашку чай. Разговор затягивался и мой собеседник не думал останавливаться.
– В Бога веришь?
Вопрос застал меня врасплох. Честно говоря, я никогда об этом особо не задумывался.
– Вижу задумался, значит не веришь.
– Нет, почему же, верю, – ответил я, и насупился.
Не зная, как и чем аргументировать свои знания о Библии, Боге, если я никогда не читал и даже не держал в руках эту книгу.
– Мы находимся на тёмной стороне земли, Михаил. Это мир Гаримы. Когда-то, очень давно, я жил в Киеве, учился в духовной семинарии, и не предполагал, что существует другая земля, кроме той, где родился и вырос. И так сложилось, что оказался здесь. И теперь моя цель, даже можно сказать – работа, предотвратить то, что неизбежно. Тебя прислали помочь, и постепенно, я введу тебя в курс дела. Грядёт тот самый мифический апокалипсис, и наша с тобой задача, помешать этому.