Евангелие от Сатаны
Шрифт:
Он ощупывает эту дверь, быстро обнаруживает открывающий ее балансирный механизм и приводит его в действие. Дверь со скрипом поворачивается на шарнирах. Открывается потайная комната. На ее полу – следы тех же сандалий. В стене – открытый тайник. В центре комнаты Ландегаард видит открытые ларцы и куски навощенного холста. Тогда он понимает, что обломки кости, которые он нашел в камине, – это все, что осталось от останков Януса. Но он точно помнит: в пепле не было ни зубов, ни челюстного сустава. Он цепляется за эту надежду. Если затворнице, которая забрала отсюда останки, немного повезло, она, возможно, сумела сохранить череп Януса.
Если только
Ландегаард уже собирается покинуть потайную комнату и присоединиться к своим людям. Но в этот момент с верхних этажей монастыря доносится звук рога. Отряд, посланный в эту часть здания, что-то нашел.
Убийца идет по Комнате Тайн. Валентине кажется, что он едва касается пола. Он одет в монашескую рясу, капюшон которой полностью скрывает его лицо.
Валентина укрывается за одним из столбов и достает из кобуры свой пистолет «беретта».
Она вкладывает в него пулю, снимает оружие с предохранителя и прислушивается, но не слышит ничего: монах движется беззвучно.
Когда, по ее подсчетам, расстояние между ней и убийцей становится меньше пятидесяти метров, она отходит от столба и прицеливается. Наведя пистолет на эту фигуру, которая скользит вперед в синеватом свете, созданном очками, Валентина кричит:
– Стоять! Полиция!
Монах почти не обращает внимания на ее предупреждение. У Валентины от тревоги сжимается желудок. Или этот тип глухой, или он полный дурак. Она взводит курок.
– Предупреждаю в последний раз: немедленно остановитесь, или я буду стрелять!
Монах разводит руки в стороны, и Валентина видит, как блеснуло в темноте лезвие. Ее охватывает мощный порыв гнева, смешанного с ужасом.
– Слушай меня внимательно, ублюдок! Или ты сейчас же бросишь свое оружие, или я застрелю тебя как собаку.
Монах поднимает голову. Валентина видит, как блестят его глаза в тени капюшона, и чувствует спазм в мочевом пузыре. Убийца улыбается.
Женщина-комиссар выпускает с близкого расстояния четыре пули, их светящиеся следы упираются в плечо монаха. Удар первой пули мгновенно останавливает его. Остальные попадания заставляют его сделать несколько шагов назад. Валентина слышит стук отскакивающих от пола упавших гильз. Снова подняв взгляд, она видит, что монах продолжает двигаться вперед. Валентина делает над собой усилие, чтобы успокоить беспорядочные удары сердца. Она целится снова, на этот раз целится в грудную клетку, отставляет одну ногу назад и, как на тренировке, выпускает из пистолета девять бронированных пуль. Они разрывают в клочья грудь монаха, при каждом попадании разбрызгивая кровь длинными струями. Монах падает на колени. Девять дымящихся гильз замирают в пыли. Валентина зажмуривается. Когда она снова открывает глаза, запах пороха обжигает ей ноздри. Дрожа от ужаса, она видит, как монах медленно встает с пола. Несколько секунд он шатается, а потом снова идет вперед, прижимая ладонь к ранам.
– О
Молодая женщина большим пальцем выталкивает из пистолета пустую обойму, та падает на пол и отскакивает от него. Теперь монах всего в десяти метрах от Валентины. Она вставляет в пистолет новую обойму и выстреливает ее всю, крича изо всех сил:
– Черт бы тебя взял! Ты подохнешь или нет, падаль?
Капюшон словно обваливается внутрь под градом пуль, которые раскалывают лицо монаха. Он шатается, роняет кинжал и падает на колени, а потом валится на пол.
Валентина выбрасывает из пистолета вторую пустую обойму, вставляет новую – последнюю, которая у нее осталась, и щелкает затвором, чтобы вставить пулю в патронник. Задыхаясь от усталости, она медленно подходит к убийце и выпускает еще четыре пули в полный крови капюшон. Выстрелы в тишине грохочут, как раскаты грома. Убедившись, что монах больше не встанет, она начинает плакать.
Становится все холоднее. Отец Карцо смотрит на лиловые пятна, которые кожаные ремни оставляют на предплечьях Марии Паркс. Он по-прежнему слышит свистящее дыхание молодой женщины. Но ритм, в котором поднимается и опускается ее грудь, совершенно не совпадает с этими вздохами. Как будто посредством Марии дышит другое существо, которое постепенно овладевает ее телом. Или, вернее, это существо постепенно захватывает контроль над Марией Паркс и становится все более… присутствующим. Да, именно от этого застывает кровь в жилах у Карцо, когда лицо молодой женщины искажается судорогой: в Марии растет другое существо, и оно побеждает ее.
– Мария?
В ответ раздается низкий хриплый свист. Кожаные ремни растягиваются под давлением предплечий. Карцо поворачивается и видит, что все в трапезной меняет цвет. Старые ковры, которые украшали ее в Средние века, возвращаются на свои места. На стенах, там, где остались белые пятна от ковров, теперь проступили узоры – тяжелые драпировки, сотканные из пыли и воспоминаний. Вдали раздается звук рога. Карцо вздрагивает, поворачивается к Марии – и видит, что она пристально смотрит на него.
– Мария?
Священник всматривается в глаза молодой женщины. Это не ее глаза.
– Черт возьми, Мария! Сейчас вам надо проснуться! Я снова теряю вас!
Тишина. Потом рог звучит снова. Карцо напрягается всем телом, услышав стук сапог на лестнице.
– Мария?
Горло Марии Паркс дрожит от звуков низкого мелодичного голоса.
– Мое имя Томас Ландегаард, главный инквизитор провинций Арагон, Каталония, Прованс и Милан.
– Будьте добры, Мария, проснитесь!
Застежки щелкают, и ремни расстегиваются. Молодая женщина встает и идет к столам, расставленным в трапезной.
Оставив труп монаха лежать в Комнате Тайн, Валентина идет по кровавым следам, которые он оставил на полу, когда тащил тело Баллестры. И выходит из зала в потайной ход через дверь в стене, которая осталась открытой в конце зала.
Чем выше она поднимается по ступенькам, тем сильнее раздаются в тишине звуки большого органа. Пройдя лестницу до конца, она выходит из тайного прохода и осматривает узкий сводчатый коридор, в котором оказалась. Она узнает освещенную нишу с останками святого Петра. Значит, это открытый для посетителей коридор под той гробницей, которая стоит в соборе. Валентина кладет пистолет в кобуру и преодолевает несколько последних ступенек, которые отделяют ее от поверхности.