Евангелие тамплиеров
Шрифт:
Внимание аббата привлек Жоффруа, бродивший около алтаря.
— Что-то не так? — спросил заметивший это Марк.
— Что он ищет?
Хороший вопрос, подумал Марк.
— Может, он молится и хочет быть поближе к алтарю.
Священник взглянул в лицо Марка:
— Вы не умеете лгать.
Стоявший напротив него старик оказался намного умнее, чем могло показаться с первого взгляда.
— Почему бы вам просто не сказать мне то, что вам нужно? Вы очень похожи на своего
Марк с трудом подавил изумление:
— Вы знали моего отца?
— Он много раз бывал в этих местах. Мы часто разговаривали.
— Он вам что-нибудь рассказывал?
Монах покачал головой:
— Это вам лучше знать.
— Вы знаете, чем я занимаюсь?
— Ваш отец сказал мне, что если вы когда-нибудь тут появитесь, значит, вы уже знаете, что вам нужно.
— Вы знаете, что он умер?
— Конечно, мне сказали. Он покончил с собой.
— Может быть, и нет.
— Любопытное предположение. Но ваш отец был несчастным человеком. Он приходил сюда в поисках, но, к сожалению, ничего не нашел. Это привело его в отчаяние. Услышав, что он покончил жизнь самоубийством, я не удивился. Для него не было покоя на этой земле.
— Он говорил с вами на эти темы?
— Много раз.
— Почему вы сказали, что никогда не слышали имя Беранже Соньера?
— Я не лгал. Я действительно никогда не слышал это имя.
— Мой отец никогда не упоминал о нем?
— Ни разу.
Очередная загадка поставила его в тупик, огорчая и вызывая раздражение. Подошел Жоффруа. Церковь, по всей видимости, не таила в себе ответов, и Марк спросил:
— Как насчет аббатства Хильдемара, замка, который он подарил Агулусу в тринадцатом веке? Оно все еще существует?
— О да, эти развалины еще сохранились. Вверху в горах. Недалеко отсюда.
— Это больше не аббатство?
— Нет, конечно. Там никто не живет вот уже триста лет.
— Мой отец когда-нибудь говорил об этом месте?
— Он бывал там много раз, но ничего не нашел. И это опечалило его еще больше.
Пора было уходить. И он задал последний вопрос:
— Кому принадлежат руины аббатства?
— Много лет назад их купил один датчанин. Хенрик Торвальдсен.
Часть V
СОСУД ПОЗНАНИЯ
ГЛАВА LVII
Аббатство де Фонтен
11.40
Раймон де Рокфор сидел за столом, глядя в упор на капеллана. Священник ждал его возвращения из Живора, что было хорошо. После их вчерашней конфронтации магистр хотел поговорить с итальянцем наедине.
— Не смейте
— Это мой долг — быть вашей совестью. Капелланы служили магистрам таким образом с самого начала.
Но решение снять капеллана с должности должно быть одобрено братством. И в этом была трудность, поскольку итальянец пользовался большой популярностью и авторитетом. Так что де Рокфор дал задний ход.
— Не смейте бросать мне вызов перед братьями.
— Я не бросал вам вызов. Просто заметил, что трагическая гибель двух братьев лежит тяжелым грузом на совести всех нас.
— А не на моей?
— Вы должны быть осторожны.
Они сидели за закрытыми дверями в покоях магистра, окно было открыто, в отдалении нежно журчал водопад.
— Такой подход никуда нас не приведет.
— Осознаете вы это или нет, но смерть этих людей пошатнула ваш авторитет. Братья уже обсуждают это, а вы стали магистром лишь несколько дней назад.
— Я не потерплю несогласия.
Капеллан улыбнулся грустно, но спокойно:
— Вы говорите в точности как человек, против которого вы выступали. Что изменилось? Сенешаль так повлиял на вас?
— К сожалению, это единственное его имя, которое я знаю. Вам, по-видимому, известно гораздо больше.
Но он сомневался, что скрытный венецианец, сидящий напротив него, будет с ним правдив. До него доходили разговоры и шпионы доносили, что капеллан очень интересовался тем, что делал магистр. В намного большей степени, чем полагалось духовному советнику. Что, если этот человек, обязанный быть его другом, стремится к большему? В конце концов, он сам делал то же когда-то.
Он действительно хотел обсудить этот вопрос, объяснить, что происходит, получить мудрый совет, но делиться секретами, связанными с Великим Завещанием, было сомнительным риском. Достаточно того, что Кларидон был в курсе, но он хотя бы не принадлежит к ордену. Этот человек был совсем другим. И в любой момент мог стать его врагом. Поэтому де Рокфор озвучил очевидное:
— Я ищу Великое Завещание и близок к успешному завершению поисков.
— Ценой двух жизней.
— Да будет так, — ответил он, повышая голос. — Во имя того, во что мы верим, погибли многие. В первые два века нашего существования своими жизнями пожертвовали двадцать тысяч братьев. По сравнению с этими жертвами двое убитых сейчас не имеют значения.
— Теперь человеческая жизнь имеет большую ценность, чем прежде. — Голос капеллана понизился до шепота.