Евангелие
Шрифт:
«Кто меч возьмёт, тот от меча и сгинет!
Не нужно говорить,
что Мой Отец в беде Меня покинет,
когда Я о спасении молить
Его начну. По Моему желанью
Он Ангелов пошлёт Меня спасти.
Но должен Я Своим путём идти,
иначе, как же сбудутся Писанья
о жертвенно пути»?
Он
и исцелил его.
Потом Он к нападавшим 2 повернулся
и тихо вопросил их: «Отчего
с мечами, с кольями сюда пришли вы,
чтоб взять Меня, как будто Я злодей –
губитель вдов и старцев, и детей?
Ведь каждый день вы в храме молчаливо
словам души Моей
внимали, но схватить Меня не смели?
Теперь, во тьме ночной
в безлюдном месте вижу – осмелели.
Власть тьмы и мрак – вам этот час родной»!
Солдаты римские, трибун военный
и храмовые стражи подошли, 3
связали Иисуса, повели
обратно в город по тропе весенней
проснувшейся земли.
Он к тестю Каиафы 4 был отведен.
Ананом звался он.
Анан всем властьимущим был приветен
и тайной властью был он обличён.
А Каиафа был первосвященник.
(Анан для зятя место расчищал,
его на этот пост он продвигал).
Он в доме зятя тихо и степенно
в те годы проживал.
Первосвященник вопросил сурово:
«Нам правду говори –
Скажи всё о Твоём ученье новом.
Над кем Ты замышляешь воцарить?
И о Твоих учениках поведай:
кто за тобой идёт, и что за люд?
И не молчи – минуты ведь идут.
А не ответишь – на судьбу не сетуй:
под пытками не лгут»!
Ответил Иисус: «Ведь Я со всеми
открыто говорил.
Учение Моё всё это время
от общества Я в тайне не хранил.
Учил и в синагогах и во храме,
где иудеи слушали Меня
не ночью, а при ясном свете дня.
Спроси
И в тайнах обвинять
Меня не станут слушавшие люди».
Тут стражник подбежал,
ударил Иисуса: «Кто здесь судит?
Как смеешь Ты, – он гневно закричал, –
дерзить первосвященнику? Довольно»!
«Что ж, если что-то Я не так сказал, –
поведай всем, в чём Я сейчас солгал,
а, если прав Я, то за что так больно
Меня ты наказал»?
Анан, услышав это, убедился:
«С таким не по пути»!
И к Каиафе он распорядился
немедля Иисуса увести.
Когда Христа схватили лунной ночью,
за ним пошёл один лишь Пётр вослед –
мечтал Его спасти от страшных бед,
хоть и не знал, что будет делать точно,
но шёл за Ним след в след.
А во дворе у Каиафы стражи
уселись у костра.
И Пётр Симон погреться с ними жаждет.
Стояла ведь холодная пора.
При свете пламени его узнала
одна служанка: «Этот тоже с Ним,
с учителем захваченным своим, –
Петра увидев, всем она сказала.
Но Пётр ответил им:
«Я человека этого не знаю»!
Потом сказал другой:
А ты один из них, я полагаю»?
«О, нет! – ответил Пётр, махнув рукой.
Прошёл лишь час, когда один служитель
опять узнал Петра:
«С Ним точно был сей галилейской житель,
что здесь сидит у нашего костра».
Но Пётр отверг и это заявленье:
«Не ведаю, о чём ты говоришь»!
Пётр трижды отрекается от Иисуса Христа
И тут, прорезав утреннюю тишь,
раздалось петуха шального пенье.
«Ты что со мной творишь! –
подумал Пётр. А Иисуса стража
доставила во двор –
здесь ждать утра, предчувствуя, что скажет
синедриона страшный приговор.
И на Петра Он глянул, обернувшись