Эверест. Смертельное восхождение
Шрифт:
Затянув свой рюкзак, Моро выпрямился, и тут раздался страшный грохот. Оглянувшись, он увидел, как на него летит огромная, размером с дом, глыба льда.
Это обвалился незаметный снизу ледовый карниз. Его падение вызвало сход лавины. За те несколько секунд, пока лавина не смела Моро, он успел крикнуть вниз лишь одно слово: «Анатолий!»
Букреев в этот момент находился на высоте примерно 5 650 метров, следом за ним шел Соболев. Обернувшись на крик, они увидели приближающуюся к ним стену из снега и льда. Моро сказал, что Анатолий поймал его взгляд и стал быстро, но спокойно выбираться из кулуара.
Лавина с силой товарного состава налетела на Моро, протащила вниз по склону и выбросила чуть выше их палатки в первом высотном лагере. Когда лавина прошла, он был
Кожа на ладонях Моро была содрана веревкой до сухожилий, поэтому он зашел в палатку за запасными перчатками. Затем последовал мучительный шестичасовой спуск к базовому лагерю. К счастью, шерпа, которому разрешили покинуть этот лагерь, еще оставался на месте. Был вызван вертолет, который и забрал Моро в Катманду для оказания срочной медицинской помощи. Перед тем как отправиться к хирургу, Симоне позвонил в Соединенные Штаты.
Печальное известие дошло до Санта Фе поздним вечером 26-го декабря. Оно потрясло нас, хотя мы и отнеслись к нему с недоверием. Накануне мы с Линдой Уайли и Дианой Тейлор [88] отметили Рождество, взойдя на пик Аталайя в северной части штата Нью-Мексико. Сама по себе эта гора весьма несложная, однако во время подъема разыгралась метель. Тем не менее, все наши мысли в тот день были обращены к Непалу. Мы обсуждали вопрос о том, когда Симоне и Анатолий решатся на штурм вершины. Нам казалось, что они постараются дождаться полнолуния.
88
Кинооператор, участвовавшая в печально известной женской экспедиции на Аннапурну, закончившейся гибелью двух участниц.
28 декабря Линда вылетела в Непал для участия в поисках Анатолия и Дмитрия. Была надежда, что им удалось выбраться из-под снега и вернуться к первому лагерю, который лавина обошла стороной. Там оставались еда, горелки, газ, теплые вещи – словом, все необходимое для того, чтобы выжить и спокойно дождаться прихода спасателей.
В последних числах декабря группа спасателей несколько раз пыталась пробиться к первому лагерю на вертолете, но всякий раз погода препятствовала их успешной высадке. Тем временем журналисты по обе стороны океана увлеченно обсуждали судьбу пропавших альпинистов. Мне, в частности, позвонил репортер издания «U. S. News & World Report», чтобы, как он выразился, «сверить детали». В следующем номере журнала должна была появиться статья, рассказывающая о гибели Букреева, и звонивший хотел, чтобы я проверил, нет ли в тексте фактических неточностей. Неприятно удивленный тем, что журнал собирается сообщить о смерти Анатолия и Дмитрия прежде, чем окончательно будет выяснена их судьба, я все же согласился прослушать текст статьи и дать свою оценку ее достоверности. Первая же фраза звучала примерно так: «В памяти людей Букреев наверняка останется как главный отрицательный герой бестселлера Кракауэра „В разреженном воздухе“». На этих словах я был вынужден прервать своего собеседника Я сказал ему: «Нет, это не так. Если Анатолий погиб, то он останется в памяти друзей, прежде всего, превосходным альпинистом и исключительно отважным человеком».
Наконец 3-го января 1998-го года команде казахских альпинистов во главе с Ринатом Хайбуллиным и нескольким шерпам удалось высадиться около первого высотного лагеря. Они обследовали лавинный вынос и палатку, в которой Анатолий ночевал в ночь накануне Рождества. Никаких следов найти не удалось – после того как здесь побывал Моро, ничего в палатке не изменилось. Линда Уайли написала мне из Катманду: «Это конец… Больше надеяться не на что».
Я получил это сообщение дома. В глубине души я все же надеялся, что Дмитрию и Анатолию удалось добраться до палатки, что их найдут живыми. Едва ли кому-нибудь удавалось спастись
Положив трубку, я посмотрел на небольшой машинописный листок, который когда-то повесил над письменным столом. Там были слова великого русского кинорежиссера Андрея Тарковского:
Более всего меня интересует тип человека, готового пожертвовать собой или тем, к чему он привык… Его поведение нам часто кажется абсурдным и непрактичным. Но вопреки – или даже благодаря этому – только таким, как он, и под силу менять кардинально жизнь других людей или даже ход самой истории.
По-моему, эти слова можно в полной мере отнести к Анатолию Николаевичу Букрееву. Я счастлив, что мне довелось работать с ним. Не нахожу слов, чтобы выразить как все мы, друзья Анатолия, его соратники-альпинисты, все, кто был с ним близок, скорбим об этой утрате.
Дмитрий Соболев, Анатолий Букреев – навсегда в наших сердцах.
Приложение 1
Наш ответ Кракауэру
Я понимаю, что Вы столкнулись с серьезной проблемой: приведенные мною факты шли вразрез с Вашим взглядом на события.
В течение нескольких месяцев после трагедии на Эвересте я практически ежедневно встречался с Анатолием Букреевым, обсуждая с ним нашу будущую книгу. Наши встречи начинались обычно рано утром, поскольку во второй половине дня Анатолий бегал кроссы или тренировался в горах Сангре-де-Кристо на севере штата Нью-Мексико. В один из таких дней мы сидели на кухне у него дома. На столе лежал горячий, только что испеченный хлеб, рядом стояла баночка с непальским медом. Ожидая, когда остынет хлеб, мы пили чай и обсуждали свои планы на будущее.
Анатолий готовился к отъезду на Чо-Ойю и Шиша-Пангму, поэтому нам предстояло распределить, что каждый из нас должен написать, пока Анатолий будет в отъезде. Зачитывая вслух свои записи, я помечал галочкой то, что Толя согласился сделать самостоятельно. Дойдя до конца, я поднял глаза на Анатолия. Медленно поднося кружку ко рту, он смотрел на меня и в то же время словно меня и не видел. Решив, что он не все сумел разобрать в моих словах, я снова прочел ему весь список, на этот раз более медленно. Несколько секунд Анатолий сидел молча, глядя мне в глаза Наконец он очнулся, поставил чашку на стол и сказал самым обычным своим тоном: «Если я вернусь, то, конечно, сделаю, что ты мне велел. Но если нет, то тебе придется все сделать самому».
За время написания «Восхождения» Анатолий трижды уезжал из Санта Фе в различные экспедиции. Всякий раз я обещал ему, что если он не вернется, то я допишу книгу до конца.
Наконец, в конце октября 1997-го года «Восхождение» было опубликовано. Вскоре после выхода книги мы с Анатолием отправились в большое турне, организованное нашим издательством «Мартин Пресс». Наш рабочий день тогда начинался в шесть утра и заканчивался поздно вечером. Анатолий был недоволен таким распорядком, поскольку тем самым срывался график его тренировок, но он терпеливо переносил все неприятности. Для него это была такая же работа, как и когда-то в горах, он относился к ней со всей серьезностью и жаловаться не любил.