Эвервилль
Шрифт:
Она оглянулась на Фебу, которая улыбалась одними губами.
— Там, наверху, дети, — прошептала она.
— Кажется, да.
Не успела она договорить, как ребенок снова появился, по-прежнему резвясь и смеясь. На этот раз Тесла разглядела, что это девочка. Тело у нее было худое, совсем детское, но уже заметно округлились небольшие груди. Спереди ее волосы оказались выбриты до середины головы, а сзади собраны в длинный хвост.
Ловкая и подвижная, она вдруг оступилась, угодив ногой в одну из трещин, и упала. Смех оборвался.
Феба ахнула. Молоток
— Прятаться больше нет смысла, — заметила Тесла.
Девочка громко кричала, поднимая тревогу.
— Давай лучше в обход, — предложила Тесла и потянула Фебу за руку, торопясь уйти с опасного склона.
Идти быстро по растрескавшейся земле было почти не возможно, но они без передышки преодолели ярдов пятьдесят и только потом остановились и прислушались.
Стук молотка прекратился, пение тоже. Теперь раздавался только плач.
— Так не горюют, — сказал Рауль.
— Отчего же тогда этот плач?
— От боли. Кому-то очень больно. Тесла содрогнулась и посмотрела на Фебу.
— Послушай… — произнесла она шепотом.
— Хочешь вернуться?
— А ты нет?
Фебы побледнела, лоб стал влажным от пота.
— Да, — выдохнула она. — Наверное, хочу. — Она оглянулась, хотя сквозь туман ничего не было видно. — Но не очень… — Она колебалась. — Мне нужно найти Джо.
— Ты так часто повторяешь это, что я начинаю тебе верить, — сказала Тесла.
С губ Фебы слетел нервный смешок, а потом она заплакала.
— Если мы выберемся отсюда живыми, — проговорила она, пытаясь справиться с собой, — я буду тебе обязана по гроб жизни.
— Ты будешь обязана пригласить меня на свадьбу, а больше ничего, — ответила Тесла.
Феба крепко ее обняла.
— Мы еще не дошли, — напомнила Тесла.
— Знаю, знаю, — кивнула Феба. Она отступила на шаг, судорожно всхлипнула и отерла рукой глаза. — Я готова.
— Ладно.
Тесла оглянулась назад. Все стихло, но расслабляться было нельзя. Туман искажал расстояния, но все равно вряд ли там затаился выводок ликсов или детей, жаждавших наброситься на незваных гостей.
— Вперед, — сказала Тесла и первая двинулась вверх по склону.
Они не могли разглядеть, куда идут, но, поскольку склон под ногами уходил вверх, они точно знали, что движутся к вершине.
Спустя некоторое время они услышали первое подтверждение тому, что не заблудились. Они услышали стоны, с каждым шагом становившиеся все громче, а потом кто-то снова запел. Женский голос взял фальшивую ноту, будто пытался исполнить слишком трудную для себя мелодию; потом во все умолк. Затем завел новую песню, печальнее первой. Песня походила на жалобу или на колыбельную, какую можно петь умирающему ребенку. От нее Тесле стало так страшно, что она готова была обрадоваться даже выводку ликсов. Да же они лучше, чем эти стоны, песни и смех ребенка с темными безжизненными
И тут, когда голос начал новый заунывный куплет, туман отодвинулся и открыл картину, какая может привидеться лишь в кошмарном сне.
Немного выше на склоне, шагах в двадцати над собой, они увидели то, что строил плотник. Он сделал не дом и не часовню. Он свалил в лесу три дерева, обтесал их, приволок и установил на склоне так, что теперь перед Фебой и Теслой стояли три креста высотой футов в двадцать. Он их установил, а потом кто-то — сам плотник или его хозяева — распяли на них трех человек.
Тесла их не видела, потому что кресты стояли спиной к ним с Фебой. Но зато она хорошо разглядела плотника. Не высокого роста, широкогрудый, с приплюснутой головой и такими же пустыми черными глазами, как у здешней девочки, он собирал инструменты в тени крестов с таким видом, будто починил ножку стола. Невдалеке от него, откинувшись в шезлонге, сидела женщина. Она сидела лицом к распятым и пела свою колыбельную.
Никто из них не заметил Фебу и Теслу. Обе стояли, потрясенные зрелищем, а плотник тем временем складывал инструменты. Потом он поднялся и небрежной походкой ушел, растворившись в тумане, даже не оглянувшись на кресты. Женщина же томно откинулась в кресле, оборвала пес ню и достала тонкую сигарету.
— Что все это означает? — спросила Феба дрожащим голосом.
— Какая, на хрен, разница, — ответила Тесла, доставая из кармана револьвер. — Сейчас что-нибудь придумаем.
— Например? — спросил Рауль.
— Например, снимем этих бедолаг, — сказала она вслух.
— Мы? — спросила Феба.
— Да, мы.
— Тесла, послушай, — заговорил Рауль. — Понимаю, это ужасно. Но им уже не поможешь…
— Что он тебе сказал? — поинтересовалась Феба.
— Пока ничего.
— Мы сваляли дурака, когда пришли сюда. Но пришли и пришли…
— Ну и что теперь? Пройти мимо?
— Вот именно!
— Господи Иисусе.
— Знаю, — сказал Рауль. — Это черт знает что, и лучше бы нас здесь не было. Но мы должны найти проход, отправить туда Фебу, а потом сваливать отсюда на хрен.
— Знаешь что? — сказала Феба и кивнула в сторону женщины в шезлонге. — Она может знать, где проход. По-моему, надо спросить. — Она выразительно посмотрела на револьвер в руках у Теслы: — Вот с этим.
— Хорошая мысль.
— Только не смотри на кресты, — предупредил Рауль, когда они двинулись вперед.
Женщина больше не пела, а просто лежала в шезлонге, закрыв глаза, и смолила свой косячок. Тишину нарушали лишь едва слышные стоны одного из распятых.
— Гляди под ноги, — сказала Тесла Фебе. — Нечего себя терзать.
Так, опустив взор вниз, они продолжили подъем. Тесле ужасно хотелось посмотреть на лица распятых, но она не поддалась. Рауль прав. Им уже ничем не поможешь.
Они почти подошли к шезлонгу, когда женщина заговорила как будто сама с собой, в блаженном трансе:
— Эй, Лагуна? Ты меня слышишь? Я их поймала, поймала на месте. На месте. Белые. Совсем белые. Ты не поверишь, какие…