Евграфьев
Шрифт:
Мишка жмурится от бесчисленности ярких пятнышек, сливающихся в огромное млечное море, переливающее перламутром.
– Почему, папа? Ведь должен
– Хорошо, - соглашается отец.
– Мы у края. Что дальше?
Мишка задумывается. Беспредельность мира пугает его.
– Па, значит, там кто-то живет?
– Конечно, сына, обязательно живут. Глянь, сколько планет! А за ними еще есть.
– Миллион миллионов?
– Миллиард миллиардов миллиардов, - весело говорит отец.
Мишкино сердечко тревожно сжимается.
– Папа, а если там есть злые... ну... как мы... люди. Они прилетят и убьют нас? И никого не будет?
– Нет, сына. Если были бы, то уже давно бы прилетели.
– А если они еще не построили ракету? И вот-вот построят?
– Не построят, - уверяет отец.
–
Тьма, покачиваясь, перекатывалась голубоватым мерцанием бессчетного количества голубоватых пятнышек.
...Евграфьев жадно водил глазами, но так и не увидел ни единой звездочки.
Лейтенант заплакал. Слезы катились из его глаз и бежали по лицу. А рядом с вздрагивающим от рыданий телом дурашливо орал сверчок.
...Через несколько дней лейтенанта Евграфьева в срочном порядке перевели в одно из самых опаснейших афганских мест - "Лошкаревку", Лашкаргах, в батальон спецназа, где он и погиб через месяц, наткнувшись грудью на духовскую пулю. И вырвавшаяся из=под ног лейтенанта земля плеснула напоследок ему в лицо мириады крупных теплых созвездий.