Эвис: Заговорщик
Шрифт:
— Вэйль, если ты не погасишь свой Дар прямо сейчас и не утащишь мужа куда подальше, то я за себя не ручаюсь!
Дарующая сфокусировала на ней взгляд, сообразила, чего от нее хотят, прислушалась к эмоциям окружающих, покраснела и… под веселый смех остальных женщин поволокла меня в сторону лестницы. Я не сопротивлялся. Эдак первые шагов пять-шесть. Пока не ощутил себя бычком на веревочке и не взял власть в свои руки. А заодно с властью — еще и юную супругу. Рыкнул что-то невразумительное, унес добычу в «логово» на втором этаже, опустил на кровать, прикоснулся губами к тоненькой жилке на шее и ощутил приближение очередной волны жара. В
Превратился ли я в Ати и любил ли весь окружающий мир? Нет! Я был ветром, усиливающимся с каждым сдвоенным ударом бьющихся в унисон сердец. То терпеливым и ласковым, легчайшими дуновениями раздувающий искорки еще не проснувшихся оттенков желаний. То неудержимым и беспощадным, бесцеремонно раздувающим из этих искорок пламя страсти и превращающим его во всепоглощающий пожар.
Да, был ветром. Целую вечность. А когда ураган, вызванный нашим общим желанием, охватил целый мир, превратился в Свет, вырвал из темноты даже самые дальние уголки наших душ, и вдруг понял, что чувствую не только себя и Вэйльку, но и всех, находящихся в доме! Говоря иными словами, ЗНАЮ, где они находятся, и могу их услышать в любое мгновение!
Прислушался к Майре и Альке, вспыхнул от желания, нежности и любви, которое они испытывали, послал им волну благодарности вместе с нашими в Вэйлькой общими ощущениями, и тут же понял, что был услышан! Потом потянулся к сознаниям Найты и Тины, но был мягко остановлен супругой. Точнее, просьбой, родившейся в глубине ее половинки нашей общей души:
«Не надо… Пожалуйста… Ладно?»
Согласился… и погасил ее Дар. Сам! А когда «вернулся» в крошечную, но такую уютную комнатку на втором этаже «донжона», почувствовал, как под правой ладонью заполошно колотится сердце жены, и ощутил запах ее разгоряченного тела, внезапно услышал собственный голос, доносящийся откуда-то со стороны:
— И что это было?!
Вэйль ответила очень нескоро. Когда восстановила дыхание и смогла собраться с мыслями:
— Дар усилился. Скачком и очень сильно. И что-то не так с ощущением мира…
[1] Такт — единица измерения времени в боевых искусствах этого мира.
[2] Тут — по воздуху. Отработка идет без партнера.
[3] Блин — аналог нашей «лапы», но для отработки ударов ножом.
Глава 24
Глава 24.
Четвертый день пятой десятины второго месяца лета.
Первые изменения в поведении Вэйльки проявились еще на пути к озеру: она иногда уходила в себя настолько глубоко, что не реагировала ни на обращения, ни на шутки, ни на смех. Почти сразу же после прибытия на место, когда мы не на шутку разошлись, играя в безумного слепня, стало еще хуже: она вдруг сказала, что ей надо подумать, вышла на берег, оттащила одно из покрывал в тень и стражи на две выпала из жизни. А ближе к вечеру того же дня оказалась прыгать с валуна, мотивировав
— Не обижайтесь, пожалуйста! Я хочу быть с вами и душой, и сердцем. Но во мне что-то не так, и я должна понять, что именно!
Мое предложение вернуться на заимку она отвергла, даже не дослушав:
— Не надо, наоборот, чем ярче ваши эмоции, тем меньше я себя боюсь. А ваше беспокойство отвлекает и заставляет сомневаться в том, что я смогу совладать с тем новым, что во мне проснулось. Поэтому, пожалуйста, пока я буду разбираться в себе, думайте о чем-нибудь хорошем, ладно?
Видимо, для того чтобы придать больше веса своим словам, Вэйль на несколько мгновений пробудила свой Дар. Полностью. И, на миг подавив нас воистину невероятной мощью, вдруг добавила в свои чувства столько любви, что у меня захватило дух.
— Для меня ваша радость — как глоток свежего воздуха! — с грустной улыбкой продолжила она, дождавшись, пока мы слегка оклемаемся от вспышки ее эмоций. — Пока счастливы вы, счастлива я! Поэтому веселитесь, а я к вам присоединюсь чуть позже…
Не принять такое объяснение было бы свинством, поэтому я нежно коснулся своими губами ее щеки, шепнул «если что — сразу зови», подхватил на руки «первую попавшуюся под руку» девушку, тут же забросил ее на плечо, взлетел на самую верхушку валуна и, разогнавшись, прыгнул как можно дальше. А когда вместе со страшно довольной Майрой вынырнул на поверхность, то еле слышно спросил:
— Она отвар кровавика[1] пила?
Старшая супруга не задумалась ни на мгновение:
— Пила, конечно! Как и мы с Алькой. Так что дело в чем-то другом.
Мелкая, сиганувшая с валуна чуть позже нас, поинтересовалась тем же. А Тина, подплывшая чуть погодя, успокоила:
— Найта смотрела дочку своим Даром, и утверждает, что с Вэйлькой все хорошо.
— Слава Пресветлой! — облегченно выдохнула Алька. Потом задумчиво посмотрела на противоположный берег и повернулась ко мне: — Любимый, для того чтобы она побыстрее разобралась с собой, надо радоваться, так? Может, тогда поныряем где-нибудь ближе к центру озера?
Вместо ответа я помахал рукой старшей хейзеррке, все еще стоящей на среднем уступе валуна. А когда она начала клониться вперед, сорвался с места и в несколько гребков достигнув места падения, ушел вертикально вниз.
Найта висела над самым дном в облаке волос и в одних панталонах и аж светилась от гордости. Увидев меня, раскинула в сторону руки, изображая то ли птицу, то ли полет, и лишь потом рванулась к поверхности. А когда пробила головой серебряное зеркало, то пару раз вдохнула, торопливо нащупала мою руку и, чуть приподнявшись над водой, заверещала на всю округу:
— Девки, вы видели?! Я спрыгнула с камня головой вниз! Сама!!!
— У тебя получилось просто здорово! — нисколько не преувеличивая, сообщил ей я. — Ты падала так красиво и так ровненько, что до сих пор душа радуется!
— А ленты на белье стоит завязывать потуже! — хихикнула подплывшая к нам Майра.
Я перевел взгляд на мелкую, слегка приотставшую от своей любимой подруги, понял, что она тоже вот-вот что-нибудь ляпнет, и не ошибся:
— … или вообще оставлять эту часть комплекта на берегу! Тогда твое последнее изменение можно будет оценивать более… э-э-э… всесторонне!