Эвис: Заговорщик
Шрифт:
Насчет «заждалась» можно было бы и поспорить — когда я переступил порог гостиной, аресса Доргетта усиленно делала вид, что наслаждается кисленьким компотом из сухофруктов. А сама поедала взглядом «плавательную» рубашку Майры. Вернее, то ли ее подол, обрезанный почти под самое лоно, то ли длинные, сильные и на редкость красивые ноги, вопреки традициям, не прикрытые даже одним слоем ткани.
Что интересно, скрывать истинную причину своего появления в такую рань она и не подумала — после того, как мы обменялись пожеланиями доброго утра, хозяйка манора Маггор обезоруживающе
— Каюсь, любопытство оказалось сильнее меня: Катлина и мои горничные рассказывали о ледяной красоте твоих полуночниц с такой лютой завистью, что я захотела посмотреть на соотечественниц своей матери там, где им некого морозить.
— И как, посмотрели? — усаживаясь напротив нее, спросил я.
— Как тебе сказать? — расстроено вздохнула бабулька. — В твой ближний круг я еще не вхожу, поэтому смогла оценить только исключительную красоту твоей старшей жены и ее невероятное равнодушие к правилам приличий.
— Это вас расстраивает? — усмехнулся я.
— О, нет, скорее, радует. Но и заставляет задуматься — сколько же тайн скрывает самый странный Старший род Маллора?
— А разве в ее красоте есть какая-то тайна? — развеселился я.
Аресса Доргетта веселья не поддержала — задумчиво побарабанила пальцами по подлокотникам и посмотрела на меня, как несмышленого ребенка:
— Если эта девочка уберет холод из своего взгляда, то никто и никогда не поймет, что она опасна, как аспид! Сравни ее предплечья со своими, посмотри на ее шею, бедра и икры, а потом скажи — ты сам увидел бы в ней воина?
Я отрицательно мотнул головой:
— Нет.
— Во-от! Поэтому она — просто находка для Ночного приказа! Или его же кошмар…
— Не понял? — нахмурился я. — Вы хотите сказать…
— Я хочу сказать, что твои девочки, вне всякого сомнения, вызовут нешуточный интерес у Призрака[1]. И он очень захочет видеть их не только обычными Тенями, но и в роли возможных паучих[2].
Я разозлился не на шутку:
— Они мои супруги, а не девки с Цветочной[3] улицы!
— Такие мелочи арра Кранга никогда не останавливали! — криво усмехнулась хозяйка замка. — В общем, обдумывая планы на будущее, имей в виду и этот чеснок в траве[4].
— Спасибо! — отложив в памяти новую проблему, глухо поблагодарил я. А моя гостья, убедившись, что смогла озадачить меня описанием возможной угрозы, «вспомнила» и о настоящих целях своего прихода:
— А теперь о результатах наших вчерашних договоренностей. В Лайвен я выеду уже завтра, так что буду в городском доме дней через семь-восемь и пробуду там до конца первой десятины второго месяца осени. Далее, уже кольца через три-четыре на тренировочной площадке тебя будут ждать двадцать самых молодых, но толковых кабанов из младших родов в готовности выехать из замка уже сейчас. Можешь не ограничиваться десятью и забрать всех. И последнее: арр Сурайн просил передать вам искреннюю благодарность как за урок учтивости, с таким мастерством и тактом преподанный его сыну, так и за то, что это хамло осталось в живых.
— А что ваш
— Орал половину ночи! — ухмыльнулась аресса Доргетта. — Сначала на меня, за самоуправство и за что-то там еще. Дослушав объяснения до конца и сообразив, что поединок не только вылечил Фарреса от излишнего самомнения, но и лишил этого придурка излишне романтического флера в глазах младшей меньшицы Бриела, уже почти решившейся уступить натиску «надежды и опоры рода Сулон» — уже на Сурайна. А когда слегка успокоился, то признал, что имей он представление о том, что творится в голове этой дуры Хейтир, то отправил бы ее ухажера не к лекарям, а к предкам. И, тем самым, превратил бы самого близкого друга в кровного врага.
В этот момент в гостиную вплыли обе хейзеррки, уже одетые в дорогу. Поздоровались с хозяйкой замка, уселись по левую руку от меня и, тем самым, позволили Майре удалиться.
Оглядев их с ног до головы, аресса Доргетта внезапно помрачнела:
— Нейл, могу я задать тебе пару очень личных вопросов?
Я пожал плечами:
— Задать можете. Но ответов не обещаю.
— Вчера вечером ты сказал, что принял на себя обязанности защитника Алиенны и отказываться от этого статуса не собираешься.
— Было такое! — кивнул я, затем ощутил короткую вспышку пробуждающегося Дара и явственно почувствовал приближение Тины с Алькой. Непонимающе посмотрев на Вэйльку, я увидел знак «только ты» и заставил себя успокоиться, решив, что вытрясу из нее подробности чуть позднее: — А к чему вы это спрашиваете?
— Что ты знаешь о Юргене ар Лиин?
— То, что он стал главой рода после Готта ар Лиин, и еще кое-какие мелочи.
Аресса Доргетта снова постучала пальцами по подлокотникам, а затем уставилась мне в глаза взглядом, полным злобы:
— Этот выкидыш Бездны считает, что место женщины — в доме супруга. Поэтому выпнет мою внучку замуж еще до конца первого месяца осени!
— И будет в своем праве… — прозвучало от дверей.
— Тина, не зли меня! — побелев от бешенства, прошипела хозяйка замка. — Ты признала права Юргена, даже не поборовшись за собственную дочь, поэтому готова везти ее в Лиин прямо сейчас! А я считаю своим долгом попросить о помощи единственного человека, которого действительно волнует судьба Алиенны, и у которого достаточно мужества, чтобы плевать на любые правила, мешающие жить так, как считает нужным и правильным он сам!
В этом коротком монологе было столько чувства, что я невольно скосил глаза на Вэйльку. И увидел один из тех условных знаков, которые мы придумали перед выездом с заимки:
«Искренна!»
Я мысленно хмыкнул, повернулся к Тине с мелкой, и не без труда удержался от улыбки, увидев, что Алиенна, плотно закрывшая дверь в коридор, решительно потянулась к вороту дорожного платья:
— Бабушка, ты плохо знаешь собственную дочь. Зато с выбором человека, которого надо было просить о помощи, не ошиблась. Поэтому посмотри на это колечко и сделай выводы…