Evocati
Шрифт:
– Мы похороним её утром. Подумайте о произошедшем, - закончил я разговор отпуская всех.
Следующее утро. Кладовка. Андреа и ТиДог.
Андреа, спешно надевала свой бюстгальтер, ТиДог же просто наблюдал за ней, с полным моральным удовлетворением и лёгкой усталостью оперевшись на стену рядом с коробками заполненными моющими средствами. Он заметил, как лицо девушки, ещё с закрытыми глазами, пока она выбиралась из-под бежевой блузки которую надевала, на краткий момент сохранило брезгливое выражение. Вопреки складывающемуся о нём мнению, он был не глупым человеком. Просто он предпочитал держать
Андреа же, думала сразу использовать произошедшее, или подождать, чтобы окончательно решиться, она решила прощупать почву.
– Ти, - подмигнула она, - я хотела у тебя кое-что спросить.
– Она всем своим существом, стремилась очаровать тупого, как она считала качка.
– Спрашивай, - пробасил он с улыбкой.
– Что ты думаешь о Герберте?
– с нетерпением задала она вопрос, едва сдержав порыв поморщиться.
– Я думаю, что он хороший лидер, - сказал он, отведя глаза, и на мгновение, задержав взгляд на овальном синяке, который желтел на правой руке, продолжил:
– А ещё я жив благодаря нему, наверное.
– Но он же просто использует нас всех, - Андреа покачала головой, постаравшись сделать это как можно более завораживающе. Как адвокат, она часто пользовалась этим методом, чтобы сбить с толку свидетелей.
– Да нет, глупости, - отмахнулся здоровяк. И, окинув взглядом её фигуру, предложил "заняться этим" ещё раз. Девушка отказалась и быстро вышла из кладовки. Её миловидное лицо, было искажено в гримасе отвращения и досады.
– Твердолобый дебил, - прошипела она.
Чуть позже. Похороны.
Я стоял у свежей, и пока ещё пустой могилы, и размышлял. Сколько ещё людей мне придётся хоронить на своём пути. Десяток? Сотню? Сколько ещё славных, и не очень, людей сведут себя в могилу, просто по тому, что не умеют приспосабливаться? Население потихоньку подтягивалось, естественно, что Кэрол со сменой присутствовать не могли, но наблюдали с крыши, периодически осматриваясь.
Место для похорон мы выбрали внутри стен. Почётная привилегия для своих. Как оказалось, мысль пришлась к месту. Я же настоял, чтобы на импровизированной могильной плите помимо имени была и краткая история смерти. Сложно переоценить воспитательную силу кладбища, где на каждом камне выбита история чьей-то смерти.
Вот тварей, мы хоронили по-другому, я интуитивно сказал их закапывать скучено и не очень глубоко. И теперь до меня дошло, что получится не плохое удобрение. Только, пожалуй, их надо будет сжигать, перед тем как хоронить.
А тем временем, труп девушки, завёрнутый в ткань, осторожно опустили на дно прямоугольной ямы. Каждый подходил и говорил прощальные слова, некоторые клали мелкие вещицы, которые напоминали о ней. Я же, после слов о том, что она была хорошим человеком, повторил свои слова сказанные вчера. Я давно уже запомнил, что люди лучше запоминают то, что им хорошо и наглядно растолковали. Хоть порой и начинаешь из-за этого считаться занудой.
Потом, уже вечером после работ, были не долгие
Я в одиночестве стоял на крыше, и курил. Дежурных я отправил на праздник, собираясь отдежурить сам. Похоже, я прикипел душой к этой крыше. Потому что мне здесь нравилось. Особенно ночью. Тишина и темнота обволакивали меня прохладным саваном, даря какой-то странный покой, прохладный осенний ветер дул мне в спину. Сзади послышался стук закрывающейся двери, и лёгкие шаги. Я, не поворачиваясь, почувствовал лёгкий запах духов и пота. И кто же из дам почтил меня присутствием?
– Привет, почему ты один?
– знакомый голос О...Эми заставил меня поёжиться, не думал, что я такой сентиментальный, до сих пор.
– Мы уже виделись, - немного грубо бросил я, прогоняя навязчивые мысли.
– Я знаю, но как ещё завязать разговор, если ты такой бука?
– опираясь спиной на парапет, повернулась она ко мне.
Я пожал плечами, всё ещё гоняя свои мысли. Она, немного подождав, снова попыталась завести разговор:
– Ты всегда так странно смотришь на меня, я что, тебе нравлюсь?
– уже без улыбки спросила она, слегка покраснев.
"Девушке всего восемнадцать, Герберт, побойся духов", - заткнул я свой внутренний диалог.
– Ты очень напоминаешь мне мою жену, - прокашлявшись, выдавил я в ответ.
– Прости, я не знала, - снова смутилась девушка. В воздухе повисло неловкое молчание. Для неё было очевидно, что раз её тут нет, то она мертва.
– Ничего, я ...смирился давно. Её нет со мной уже почти двадцать лет, - я снова закурил, немного обижено посмотрев на последнюю сигарету в пачке. А ведь пачка тоже последняя.
Потом мы, ощущая неловкость, недолго поговорили на разные темы. Она рассказала мне, что сблизилась с сетрой. Рассказала, что с ней что-то не так в последнее время. Потом она, не дождавшись ответа, попрощавшись пошла спать. А я всё пытался выбросить её из головы. Простояв минут пятнадцать я послал всё к чёрту, и выкинув смятую пачку и пытаясь отогреть замёрзшие руки последовал её примеру.
Через несколько дней. (9 октября)
– Дойч, у Брайанов от фермы осталось обгорелое пятно метров на двести. Что случилось, сказать не могу, но судя по тому, что я нашёл, могло быть что угодно, - зевая, отчитывался Морган. Не удивительно, учитывая, что его с Гленном не было два дня. Спать вне безопасных зон, то ещё удовольствие.
– А у Поттеров?
– нахмурившись, спросил я.
– А у Поттеров - горшки, - пошутил Джонс (для тех, кто не в курсе Potter - в переводе с англ.
– "горшечник", "гончар").