Эволюционер из трущоб. Том 2
Шрифт:
— Как вы смогли это проморгать?! — вспылил Черчесов, вскочив с кресла.
— Но вы ведь сами велели преребросить все имеющиеся силы на фронт с Архаровым… — робко заметил дворецкий и, набравшись смелости, добавил. — Твари продвигаются очень быстро, если мы их не уничтожим, то можем потерять значительную часть земель.
— Идиоты! Всех повешу! — срывая глотку, рявкнул Черчесов. — Пошел вон отсюда!
Дворецкий пулей вылетел из кабинета, а Черчесов дрожащими руками достал сотовый и позвонил генералу, командующему наступлением.
— Бери же трубку, скотина нерасторопная! Как такое могло случиться? Мы заняли лишь десяток поселений Архарова. И если бы не это, то победа была бы гаранти… — В трубке послышался щелчок. — Генерал, мать твою! Ты вообще мышей не ловишь? — в ярости прокричал Черчесов.
— Ваше сиятельство, я не понимаю, о чём вы, в текущий момент мы штурмуем…
— Какой, нахрен, штурмуем?! У тебя под боком прорыв тварей, а ты о нём даже не знаешь?! Живо снять половину бойцов с фронта и перебросить на зачистку наших земель!
— Ваше сиятельство, если мы перебросим…
— Да мне плевать на твои оправдания! Выполнять!
Черчесов, потеряв терпение, сбросил вызов и в два прыжка оказался рядом со шкафчиком, за дверцами которого прятался алкоголь. Руки сами собой схватили первую попавшуюся бутылку, зубы вырвали пробку, а через мгновение в глотку графа хлынул обжигающий напиток. Золотистая жидкость пахла пшеницей и дубовой корой, она лилась повсюду, в рот графа, на камзол, на пол.
Граф продолжал пить, пока бутылка не закончилась. Со злости он швырнул пустую тару в стену и прорычал, глядя в пустоту.
— Архаров, сука. Я тебя в порошок сотру. Может, не сегодня. Но это так или иначе произойдёт.
* * *
Приоткрыв дверь предбанника, я услышал сдавленное дыхание и замер. Сквозь крохотную щель я увидел, что Гаврилов обнял маму за талию и прижал к себе. Вот это поворот. Быстро же они… Сдружились. На днях дядя Коля, глядя на Гава и маму, сказал одну поговорку: «Баба с кашкой, а мужик с ложкой». Боюсь, в слова «кашка» и 'ложка он вкладывал исключительно похабный смысл.
Они стояли, глядя друг другу в глаза, и страстно дышали. В этот момент я понял, что пришел домой не вовремя и, если не свалю потихоньку, то заставлю двух взрослых людей ещё очень долго играть в гляделки. А оно мне надо? Совет да любовь тебе, Станислав Каллович. Хе-хе. Наверное, так нельзя к отцу обращаться, да? Или к отчиму? Плевать. Нужно сваливать по тихой грусти.
Я аккуратно прикрыл дверь и сделал шаг назад, потом ещё и ещё один. Отбежал к воротам и выскользнул на улицу. Ну и сколько времени им потребуется? Пару минут или пару часов? Ладно, до темноты покупаюсь на речке, а потом вернусь домой. А в случае, если решат всыпать мне по шее, я сам прижму их к стенке и заставлю краснеть.
* * *
Тюмень.
В кабинете графа Малышева играла приглушенная музыка. Он сидел на диване, обнимая дочерей. Снежана справа, а Виолетта слева. Сегодня Снежана пахла ванилью, а Виолетта лавандой. Дочери графа обожали парфюмы, а отец не мог им отказать и задаривал духами, купленными во всех уголках мира.
Прямо сейчас девочки с улыбками на лицах слушали сказки, которые отец выучил наизусть и по кругу рассказывал каждый вечер. Вот и сейчас Сергей Алексеевич смотрел на огонь, горящий в камине, думал о войне, но при этом рассказывал милую сказку.
— … И вот, маленький слоник нашел желтый листочек. Он поднял его и посмотрел на дерево. «Как же мне вернуть его на место? Ведь его ждут братишки и сестрички, осенние листики! Нехорошо убегать от родных»…
В дверь постучали и не дожидаясь разрешения в кабинет вошел седой дворецкий которому на вид было не меньше шестидесяти лет.
— Сергей Алексеевич, можно вас на минутку? — поклонившись, спросил старик.
— Это может подождать? — спросил Малышев, стараясь сдержать раздражение.
— Никак нет. Очень важное донесение.
Вздохнув, Сергей Алексеевич посмотрел на дочерей, поцеловал в лоб сначала Снежану, а потом и Виолетту.
— Родные, порисуйте пока. Папа отлучится на пару минут, а когда я вернусь, вы покажете мне свои рисунки. Идёт? — Граф лучезарно улыбнулся, и дочки согласно закивали. — Вот и славно.
Не спеша, Малышев встал с дивана и направился в коридор, где его уже ждал дворецкий. На лице дворецкого не было эмоций. За долгие годы он давно растерял способность переживать и удивляться. Жизнь превратилась в кинофильм, который ты смотришь уже в тысячный раз. Таким кино тебя не удивить.
— Ваше сиятельство. Наши войска заняли третью часть Ирбита, — сообщил дворецкий.
— Я знаю. Уже читал сводки, — нетерпеливо сказал Малышев, желая вернуться к дочерям.
— Вас понял. Значит, вы уже знаете, что Черчесов отвел половину войск в глубь своих земель. А оставшиеся бойцы прекратили наступление и окапываются на занятых позициях, — меланхолично проговорил дворецкий.
— Какого чёрта?! Если он прекратит наступление, то Архаров перебросит свои резервы к Ирбиту. Мы и так целый месяц бьёмся с этой треклятой крепостью! — шепотом выкрикнул Малышев.
Его рука нырнула в карман и достала сотовый. Пальцы быстро пробежались по кнопкам и набрали номер Черчесова. Увы, первый звонок закончился ничем. Черчесов не взял трубку. Как и второй, а также третий вызов.
— Да этот ублюдок издевается?! Он что, подставить меня удумал? — прорычал Малышев.
На четвёртой попытке Малышев услышал в трубке щелчок, за которым последовало нетрезвое приветствие:
— Вас приветствует граф Шершесоф, — едва выговаривая слова, сказал Черчесов. — Шем могу помощ?