Эволюционер из трущоб. Том 4
Шрифт:
Михаил Константинович Архаров. Возраст 5 лет. Не женат. Характер скверный. Ха-ха. Не такой уж и скверный, но кашу может заварить ту ещё.
За невероятно долгую жизнь успел обзавестись доминантами:
Бытовые:
Шулер 1 рангМедбрат 1 ранг
Физические:
Пищеварение 3 рангКрепкие сухожилия 3 рангОстрый слух 2 рангСопротивление ядам 3 рангФехтование 3
Магические:
Контроль маны 3 рангМагия льда 3 рангМагия огня 1 рангВсевидящее око 1 рангСопротивление ментальному воздействию 2 ранг
Демонические они же звериные:
Животные рефлексы 3 ранг
Божественные:
Генокрад с тремя модификаторами.
Отрицатель — позволяет быстро отторгнуть нежелательную доминанту
Похититель — позволяет украсть доминанту у живого существа.
Селекционер — позволяет встраивать доминанты в другие живые организмы.
Питомцы властелина каши:
ГалинаМимо
А ещё у властелина каши есть не много артефактов. Их настолько не много, что он всего один:
Пространственное кольцо на 4 ячейки
Леший, он же Лёха. Фамилия и отчество неизвестны. Возраст 8 лет. Не женат. Характер вспыльчивый. Готов зарубиться с кем угодно и где угодно.
Получил в дар следующие доминанты:
Бытовые:
Танцор 3 ранг
p.s. переходи в комментарии, там подъехали арты Галины, надо разобраться какой образ ей больше подходит.
Глава 8
Я почувствовал мощный выброс энергии, волна которой прокатилась по стенам. Здание окутал голубоватый защитный барьер — всего за мгновение до того, как на нас обрушился огненный шторм. Неукротимое пламя бушевало за окном, пытаясь прорваться внутрь, сорвать своим горячим языком плоть с наших костей и унести наши души на новый круг перерождения. Если, конечно, перерождение существует. Мало ли, может это была одноразовая акция, под которую я попал, разгадав тайну мироздания?
За окнами клокотало пламя; ревело, трещало. Я посмотрел на друзей, они что-то кричали. Их рты безмолвно открывались, но я не слышал ни единого звука за воем пожарища. Внезапно всё затихло. Всё, кроме пронзительного писка в ушах. Я вылез из-под стола и направился на выход из здания.
Синеватый защитный барьер выполнил свою задачи и отключился. Но стоило прикоснуться к дверной ручке, как ладонь обожгла острая боль. Проклятая железяка раскалилась, опалив кожу. Пришлось открывать дверь ударом ноги. Створка отворилась, показав мне, как выглядит ад…
Трава, деревья, хозяйственные постройки — всё обратилось в пепел. Тут и там алели раскалённые угли, земля потрескалась от высокой температуры. Запах гари и смерти был
Рядом в дымящихся остатках роскошной клумбы, покоился ещё один. Некогда белые камни, служившие оградой цветнику, растрескались и раскалились, не хуже, чем осколки угля в печи.
Справа яркая вспышка взрыва. Она буквально в десяти метрах от меня. Земля летит в лицо, но звука взрыва я не слышу. Ещё один взрыв слева. И ещё. Звуки постепенно возвращаются, и сквозь монотонный заунывный писк я различаю нескончаемую канонаду выстрелов и взрывов. Судя по звукам, стреляют за пределами академии, а вот артиллерия утюжит нашу территорию в надежде добить выживших.
Кто атакует? Черчесов или Малышев? Проклятые звери. Здесь же тысячи детей. Выйдя на лестницу, я поднял голову и увидел осыпавшуюся лепнину, за которой прятался защитный артефакт. Он-тои спас здание от разрушения. Не повезло лишь третьей общаге, видимо, артефакт не сработал — и её разрушило до основания. Надеюсь, ребят, живших там, Углов успел увести в безопасное место.
В центре академии пульсировал мощный поток энергии. Я его сразу узнал. Отец. Барон Архаров был где-то там, за стрелковым павильоном.
— Миха! Надо валить отсюда! — закричал мне на ухо Леший и указал в сторону бассейна, из которого выбежали курсанты в сопровождении десятков вооруженных гвардейцев.
Над головой захрипела оплавленная, всё ещё чадящая струйкой дыма, колонка, выдав скрипучее «Эва…ция… Эвак…я… Все… срочно…довать…тр… академии».
Услышав сообщение, Остап рванул было по прямой к Углову, но я остановил его.
— Обстрел идёт с западной стороны, значит, мы движемся всегда с восточной стороны строений. Короткими перебежками, от здания к зданию. Бетон прикроет нас и от снарядов, и от осколков. За мной, — провёл я краткий инструктаж и побежал к ледовой арене.
На бегу про себя подумал, что если в здание удачно попадёт снаряд, то нас может и пришибить этим самым бетоном. Но даже так куда безопаснее, чем нестись через открытое поле и надеяться, что тебя не посечёт осколками.
Я посмотрел налево и увидел танк, который на всём ходу протаранил кирпичный забор академии. Далеко он не уехал. Гвардеец Архарова потянулся к мане и создал каменный шип, который повредил гусеницу машины. В следующий миг гвардеец умер, перерубленный пополам очередью из пулемёта.
Из-за повсеместных пожаров и взрывов, было светло, как днём. Я заметил в чёрном небе шесть вертолётов, они зависли в воздухе и выпустили десятки ракет, которые летели не абы куда, а в общежития. В тонком звоне разлетающихся оконных стекол, два здания с грохотом завалились на бок, объятые пламенем. От их падения задрожала земля. Облако пыли взметнулось вверх.
На крыше ледовой арены появились три точки. Это были гвардейцы. Они держали переносные зенитно-ракетные комплексы — такие показывали нам на занятиях, но стрелять из них не доводилось. Направив их в сторону вертолётов, бойцы дали залп. Струи огня вырвались на свободу и устремились к бездушным машинам. Две ракеты попали в цель, а третья, чиркнув о борт вертолёта, ушла в сторону, так и не взорвавшись. Потеряв две машины, вертолёты тут же отступили.