Эволюционер из трущоб. Том 6
Шрифт:
— Тебе-то чего переживать? — усмехнулся Прохоров. — Будешь тухлятину всякую жрать вместе с Серым, а вот нам с Макаром придётся поголодать пару деньков.
— Ничего страшного. Будет стимул быстрее вернуться, — улыбнулся Макар.
— Вы с ума сошли? Мы старику вообще-то заплатили за питание. Пусть наготавливает, возьмём с собой в дорогу, — сказал я и поймал на себе радостные взгляды. — Нет, ну если хотите, можете жрать тухлятину, кто я такой, чтобы вам запрещать? — Я поднял руки вверх, как бы капитулируя перед их вкусовыми предпочтениями.
— Не, не, не. Пусть старый готовит. Сейчас
* * *
Уфа.
Остров Козарез.
На берегу реки Белая расположился детский спортивный лагерь на две тысячи человек. Он был построен ещё двадцать лет назад, но открылся только сейчас. Владимир Владимирович Титов построил этот лагерь за деньги Архарова, для детей Архарова. И Владимир Владимирович, и Константин Игоревич надеялись, что этот день никогда не настанет, и лагерь не заполнится посетителями до отказа, но подстелить соломку было необходимо.
Двадцать лет спустя строения, покрывшиеся пылью, расконсервировали и заселили туда детей Константина Игоревича. Вокруг лагеря был возведён шестиметровый забор для того, чтобы местные жители не знали, что творится в лагере, и живёт ли там кто-то вообще. Прошли года. Сперва людям было интересно, и они стремились проникнуть за забор, а после этот самый забор стал привычным фоном.
Лагерь вместил в себя ребят в возрасте от года до пятнадцати. Дети были напуганы, не знали, чего ждать от завтрашнего дня. Титов, конечно, пытался их успокоить и пообещал, что всё наладится. Но кого этим обманешь?
Ребята видели собственными глазами, как всполохи взрывов уничтожают привычный им мир. Видели, как их преподаватели и ровесники гибнут под пулями. Забыть такое невозможно. По крайней мере, не сейчас. Все до единого знали, кого винить. Красные мундиры Имперцев многим снились в кошмарах, заставляя просыпаться в холодном поту.
Так продолжалось, пока Юрия Константиновича не выписали из реанимационного отделения. Болезненный вид кареглазого брюнета усугубила сутулость, согнувшая его рослую фигуру после уничтожения рода. От широкой улыбки остались лишь мимические морщины, которые невозможно было стереть.
Сегодня Юрию исполнилось тридцать лет, и за все годы он, пожалуй, не чувствовал себя более отвратно. Он скорбел об отце, о роде, о том, что выжил, а не пал смертью храбрых, защищая свою землю. А ещё он винил себя. За то, что слаб, за то, что он не абсолют, не Александр. Уж он-то смог бы…
А что бы он смог? Этот чёртов идиот даже не выбрался из разлома. Что бы он противопоставил мощи Императора? Выиграл пару минут? Да. Спас сотню-другую жизней? Определённо. Но итог был бы точно таким же. Тотальное уничтожение всего того, что их отец строил долгие десятилетия. То, ради чего трудился Юрий и все, кого он знал. Трудились и отдавали свои жизни ради общей цели. Общей мечты.
Юрий стоял спиной к реке Белая. С воды дул пронзительный ветер, развевая волосы брюнета. Привычную рапиру Юрий сменил на булаву. Да, она была куда меньше той, которой орудовал его отец. Но сейчас это оружие
Пришитая недавно нога чертовски болела. Ходить с трудом получалось, но при этом Юрий постоянно хромал. Теперь он — старший в роду, по крайней мере, самый старший из тех, кто остался на свободе. Молодая поросль должна видеть его сильным и непоколебимым. В самом деле, ну кто в здравом уме прислушается к словам о светлом будущем, если они исходят из уст калеки?
Юрий перенёс вес тела на рукоять булавы и осмотрел выстроившихся перед ним бойцов. Последний оплот рода Архаровых. Две тысячи мальчишек и девчонок. Девочки с военным ремеслом не были связаны, а вот парни… Примерно треть из них имели хоть какой-то боевой опыт, остальные…
Юрий не знал, смогут ли они оправиться от увиденного и взять оружие в руки. Да, у части ребят в душе пылает пожар ненависти, а вот другие в таком ужасе от увиденного, что готовы рухнуть на пол и зарыдать от любого громкого звука.
Что делать с этой «армадой»? Как спасти отца или вернуть утраченные земли? Ответа нет. Юрий знал наверняка лишь одно. Жизнь его не готовила к такому. Он всегда был на вторых ролях. Сначала все надежды возлагали на Александра, потом он исчез, и отец замкнулся, вернув бразды правления в свои руки.
Как только отношения Юрия и отца начали налаживаться, и показалось, что Константин Игоревич вот-вот доверит тому род и обучит всем тонкостям. Бац! Вмешался чёртов Император. Юрий никогда не жаловался. Он был стойким бойцом, готовым умереть ради рода. Но сейчас ему было трудно. Невообразимо трудно смотреть в эти тысячи растерянных глаз.
Инстинктивно Юрий стиснул рукоять булавы до боли в руках, расправил плечи. вдохнул полную грудь воздуха и гаркнул так, словно вместо него кричал горный великан:
— Гордые дети рода Архаровых! Воспряньте духом! Вы и есть род! Земли, титулы, всё это не важно! Род жив, пока живы вы! Мы вернём утраченное, и наши враги умоются кровью!
Хищный оскал появился на его иссушенном лице, правая рука с трудом вскинула вверх булаву, словно факел, чтобы осветить путь молодой поросли. Но ответом ему была тишина. Дети переглядывались, шептались и не знали, как реагировать на услышанное. Но тишину нарушил парнишка лет шести. Выбежав вперёд, он вскинул кулаки вверх, приветствуя нового главу рода, и заорал, срывая глотку:
— Порвём им жопы!!!
Толпа сперва взорвалась хохотом, а после — всё больше и больше ребят стали выкрикивать то, что они сделают с врагами. Боевой дух рос на глазах, а вместе с ним возрождался и род. А всё благодаря мелкому шестилетке по имени Федька. Юрий улыбнулся и в глубине души почувствовал, что ещё не всё потеряно. Род Архаровых снова станет великим!
Глава 10
Грохот тележки, заполненной свежей едой, и трёхэтажный мат — эти звуки приближались к нашему номеру, намекая, что сейчас в комнату ворвётся старик и станет ныть о том, как мы его эксплуатируем. С грохотом дверь отворилась, и спиной вперёд зашел дед, волоча за собой тележку, заставленную полулитровыми банками, завёрнутыми в фольгу. Таких банок я насчитал пятнадцать штук.