Эволюционер
Шрифт:
— Что вы предпочитаете, барон, чай, кофе, коньяк? — спросила она, показывая, что в этом разговоре тот является гостем, а не подчиненным.
— Благодарю, Ваше Высочество, кофе, — ответил он, — Коньяк, возможно, подойдет немного позже.
Люсиэль улыбнулась. По сути ей сейчас безупречно вежливо ответили «как договоримся». Она, как хозяйка, наполнила кофейную чашку барона, указала жестом на сахарницу и сливки, затем налив и себе. Барон взял чашку с благодарным поклоном, как есть, без сахара, отпил маленький глоток, и поставив чашку обратно на блюдце, внимательно уставился обратно на хозяйку. Люсиэль взяла чашку с блюдцем, расслабленно оперлась на спинку кресла,
— Барон, я сейчас говорю с Вами не как с подчиненным, а как одним из лидеров ключевого члена Конфедерации Вейстляндии. Я отлично понимаю, что хотя Ваш родовой титул — барон, по влиянию Вы — как минимум герцог. И это как минимум. Мы также оба знаем несколько более расширенную версию последних событий, нежели известную большинству. Что ставит меня перед непростой проблемой. Мы планируем выполнить первоначальный приказ императора, с одной поправкой. Вместо Роттенура у Фенеки останется Блюхер, а Роттенур отправится дальше с основным составом экспедиции. Я бы хотела видеть вас капитаном Роттенура, но как вы понимаете, я не могу доверить второй по мощности корабль флотилии тому, кому я не могу доверять.
— Я понимаю, Ваше Высочество.
Вот так вот, подумала Люсиэль. Ни слова лишнего. Другой бы начал задавать дурацкие вопросы, вроде «и что, я выйду из этого кабинета в наручниках?» Нет, этот отлично понимает, что ничего подобного не будет, а даже если и было бы, не опускается до озвучивания своего беспокойства. Впрочем, несмотря на его выдержку, эту часть лучше сразу прояснить. Шантаж неопределенностью в таком разговоре может только повредить.
— Должна сообщить Вам, что император советовал мне оставить Вас возглавлять группировку с Блюхером для улаживания ситуации на Фенеке. Но это не приказ, а лишь совет. Решение будет зависеть от того, сможем ли мы придти к взаимоприемлемому соглашению. Мое предпочтение было бы продолжать видеть вас капитаном Роттенура.
Вот так вот, подумала опять Люсиэль. Никаких наручников, все прилично, вежливо, даже в чем-то почетно. Вот только придется разбираться с Фенекой и брать на себя ответственность за все, что здесь произойдет. Это фон Линденхоф забрал бы беженцев и улетел, не того масштаба фигура, чтобы представлять Конфедерацию, да и ни к чему это. Это барона бы нагрузили дипломатическими полномочиями по полной программе.
А ведь потом, если не уладить отношения с императорской фамилией, ему еще жить под лупой рубрейских спецслужб. Которые, кстати, еще и позаботятся, чтобы провал тайной операции приписали ему, барону фон Келлеру. А возможно еще и пару арестов фигур попроще сделают, кивнув в сторону барона. После чего, не то что заговорщики, но и многие серьезные люди Вейстляндии вряд ли будут охотно иметь с ним дело. Но, разумеется, не будем говорить об этом вслух. Он — фон Келлер, он это и так понимает. А оскорблять потенциального союзника угрозами — глупо.
— Я понимаю сложность Вашего решения и полностью согласен, Ваше Высочество, что взаимоприемлемое решение было бы идеальным вариантом в данной ситуации, — ответил барон, — Но прежде могу я узнать, чем вызвано ваше желание видеть меня рядом с собой в экспедиции?
А ведь верный вопрос, мысленно согласилась Люсиэль. Ему ведь только что сказали, «Ты — проиграл, и мы можем сделать с тобой, что захотим.» Резонный вопрос, почему бы это победившая сторона решила вдруг договариваться.
— Если я скажу, что мне так подсказывает интуиция, то Вы мне вряд ли поверите, верно? — спросила она.
— Уверяю Вас,
Ну, да, для него интуиция не звучит серьезным аргументом, что было и так понятно.
— Когда мы встретимся с этой новой цивилизацией, то мы столкнемся не только с опасностями, но и с возможностями. Вероятно, очень большими возможностями. Если Вейстляндия не будет частью начальных переговоров, в дальнейшем может возникнуть некоторая толкотня локтями среди именитых родов. Если же там будет кто-то свой, я уверена, процесс будет значительно более цивилизованным и упорядоченным. Поэтому я бы хотела, чтобы Вейстляндия в лице рода фон Келлеров, также была представлена при начальном обсуждении этих возможностей.
— Я понял, что предложено мне, Ваше Высочество, — кивнул головой барон, — И ценю щедрость предложения. Могу я теперь услышать, что бы Вы хотели взамен?
— Я понимаю, что вы действуете в первую очередь в интересах рода фон Келлеров. И недавние события показали как далеко вы готовы зайти в случае конфликта интересов. Я бы хотела исключить такие ситуации в будущем.
— Я внимательно слушаю, Ваше Высочество.
— Когда Вы вошли сюда, я сказала, что собираюсь говорить с политиком фон Келлером, а не с офицером фон Келлером. Однако, политик может взять слово обратно, а офицер, принесший присягу, как мы, увы, увидели, может истолковать ее несколько слишком гибко. Так что ни с одним из них я договариваться ни о чем не могу.
Пока Люсиэль говорила, барон хмурился, но продолжал слушать. А она продолжила после паузы:
— Поэтому я хочу от вас слово чести прусского барона Вальтера фон Келлера, что вы никогда не будете действовать мне во вред.
— Лично вам?
— Мне и императорской фамилии Рубреи.
Если и раньше барон сидел будто проглотив аршин, то сейчас он вообще стал подобным памятнику, который ставят на площадях. «Надо вот в таком виде памятник и сделать,» — машинально подумала Люсиэль, и тут же одернула себя, — «Что за чушь лезет в голову? Какой еще памятник?» Тем временем барон пришел для себя к какому-то выводу и спросил:
— Ваше Высочество, вы в полной мере понимаете, что вы просите, и готовы взять на себя вытекающие взаимные обязательства?
— Разумеется, вам по-прежнему будет оказываться покровительство императорского дома, которым вы и раньше не были обижены, если Вы об этом, барон.
Мгновение поколебавшись, барон поднялся с кресла, встал на одно колено, и, отцепив кортик, протянул его принцессе на вытянутых руках. Она отставила чашечку с кофе, и встала перед ним, приняв оружие.
— Я, барон фон Келлер, маркграф Бранденбургский, глава рода фон Келлеров, — произнес Вальтер, — клянусь никогда не выступать против принцессы Люсиэль Рубрины или императорского дома Рубреи, принимать их сторону и поддерживать их начинания, в обмен на их дружбу и покровительство.
— Я, принцесса Люсиэль Рубрина, от имени императорского дома Рубреи, принимаю Вашу клятву и обещаю дружбу и покровительство, — ответила она, протянув кортик обратно.
Барон с поклоном принял оружие, прицепил его обратно на пояс и поднялся на ноги. Люсиэль уселась обратно, указала фон Келлеру на его кресло, и спросила:
— Чай, кофе, коньяк?
— Спасибо, у меня еще есть кофе. И, мне кажется, пришло время для коньяка.
* S13 Барон Вальтер фон Келлер, адмиральский салон на Люсиэли