Эволюционирующая бездна
Шрифт:
«Я возношу аномийцев. Остальная часть галактики мне недоступна».
«Ты не в силах преодолеть это ограничение?»
«Я такой, какой я есть. Я существую для вознесения аномийцев на следующую ступень жизни».
«Ладно. Я все понял».
Мысли машины стали удаляться, пока разум снова не погрузился в состояние дремоты, в котором пребывал все прошедшие столетия.
— Вы не получили того, на что надеялись, — заговорил Тизак. — Я вам сочувствую. Но история машины уходит корнями в далекую древность и не может измениться.
— Да, я понимаю. Увидимся утром.
Гор
Экспедитор от него ничего подобного не ожидал. Поспешно вскочив, он заторопился следом, тщетно стараясь не чувствовать себя несмышленым учеником, трусцой догоняющим премудрого гуру.
— И что теперь?
Меняющееся освещение города бросало странные блики на золотое лицо Гора. Если оно и выражало какие–то эмоции, определить их Экспедитор был не в состоянии.
— Мы получили довольно приличную схему функционирования, которая, к счастью, предполагает открытие маршрута в червоточину после проверки основного источника энергии.
— Ага. И ты сумеешь ее взломать?
— Я не знаю. Она чрезвычайно сложна, чего и следовало ожидать от машины, обладающей собственной психологией. По крайней мере, мы теперь знаем, как можно было бы попытаться это сделать. В механизме есть физические узлы, имеющие определяющее значение для вспомогательных программ. Вот в них можно проникнуть.
— Ты собираешься начать прямо сейчас?
— Нет, конечно. Другие системы на этой планете разделяют мысли друг друга. Сомневаюсь, чтобы они дали мне хоть несколько минут, прежде чем заблокировать любые попытки вмешательства злобного чужака.
— Ох, конечно. Значит, сначала надо будет восстановить энергетический сифон?
— Сифон и червоточину. Сколько времени понадобится для изготовления генераторов модифицированного поля?
— Еще несколько дней, — нехотя признал Экспедитор.
— Хорошо. Надо запустить эту часть плана сразу, как только в Бездне все будут на месте.
— В Бездне? Ты имеешь в виду флотилию паломников?
— Нет. Я ожидаю прибытия единомышленников.
— Единомышленников? В Бездне?
— Да.
— Когда же?
— Джастина даст нам знать.
Корабль райелей был огромным. Аарон изучил отклик с бортового гисрадара. Большая часть изображения получилась расплывчатой и не позволяла рассмотреть мелкие детали. Где–то в дальнем участке мозга таилось сомнение, а хочет ли он их увидеть. «Вряд ли это мое собственное чувство, — с легким недоумением подумал он. — Та часть Рыцарей–Хранителей, по всей видимости, утрачена». Обеспокоило его все же другое. Даже имя Леннокс ему ни о чем не говорило, и на уровне инстинкта он сознавал, что это хорошо: он хотел освободиться от того, что было. Там, в прошлом, жила она.- Мелькая в отвергнутых воспоминаниях, дразня, источая яд, оставляя после себя только тьму. Только там она могла причинить ему боль.
Он вспомнил последние ужасающие мысли Черитона. Его мольбы.
«Это не существенно. — Решительное заключение, дающее уверенность в себе. — Я все еще
Корабль райелей–воинов теперь шел тем же курсом, что и «Искупление Меллани». В десяти световых годах впереди тянулась кромка звездной Стены — множество тесно сбившихся шаровидных скоплений, чье сияние светящимся экраном заслоняло Пучину и полную тьму ядра галактики.
— Что дальше? — спросил Троблум.
Его оставшиеся пассажиры неуверенно молчали. Оскар и его Рыцари-Хранители погрузились в небытие, но Корри–Лин отказалась расстаться с Иниго, а Аарон подозревал, что райели могут потребовать подтверждений от первого Сновидца. Так что бодрствовать их осталось пятеро, и даже после перемещения медицинских камер в передний грузовой отсек в каюте было тесновато. Арона это не беспокоило, но он видел, как нервничают остальные. Необщительность Троблума ничуть не помогала, а уж сколько он ел…
— Они до сих пор не разнесли нас в щепки, — заметил Аарон. — Это уже хорошо. Так что остается только спросить, позволят ли они нам пройти сквозь Стену и углубиться в Бездну.
— И что ты собираешься им сказать? — поинтересовалась Корри–Лин.
Появление райелей–воинов произвело на нее сильное впечатление.
Стоило показаться боевому кораблю, как ее осторожный оптимизм, появившийся после прохода сквозь червоточину, рассеялся без следа.
Аарон оставил ее вопрос без внимания.
— Иниго, Араминта, я считаю, это задача для вас.
Сновидцы обменялись многозначительными взглядами, в которых сквозило раздражение.
Араминта–два вздохнул.
— Я сделаю это.
Аарон открыл свои гея–частицы и ощутил, как он обращается мыслями к гигантскому кораблю. Пассивная близость к разуму Араминты позволила ему ощутить аспекты Гея–сферы, о которых он никогда не догадывался. Он узнал о присутствии чужого разума, явно не человеческого происхождения. Для этого он был слишком бесстрастным. И еще он ощутил связь с Небесным Властителем, отозвавшуюся в его нервной системе холодным огнем. «Уже так близко».
— Мы Сновидцы человеческой расы, — передал райелям Араминта–два.
«Верно. Вы два Сновидца. Третий ваш собрат находится очень далеко отсюда. И часть вас присутствует повсюду».
— Правильно, — согласился Араминта–два, слегка удивленный таким подсчетом. — Мы хотели бы попасть в Бездну. Мы надеемся, что сумеем предотвратить фазу поглощения.
«Это нам известно. Кватукс говорил с нами. Вы можете пройти».
— Благодарю.
«Но корабли, ведомые тоже тобой, будут остановлены».
— Да, я понимаю.
«Если мы поступим так, погибнут миллионы твоих сородичей. Почему вы не пытаетесь их отговорить?»
— Это довольно сложно. Но я надеюсь на успех нашей миссии. Я уверена, что нам удастся отвести угрозу, представляемую Бездной для всей галактики, без потери жизней.
«Как пожелаешь».
— У меня есть еще одна просьба. Вместе с флотилией паломников движется существо по имени Иланта, чья природа для нас неясна. Если появится хоть какая–то возможность предотвратить ее проникновение в Бездну, я прошу ее использовать.