Эволюция мага
Шрифт:
Фигассе. Когда он успел этому научиться?!
Я быстро обернулся, отчего-то не веря, что эта штука безобидно врежется в купол, и не ошибся — вместо того, чтобы погаснуть, «комета» ловко свернула и, словно самонаводящаяся ракета, снова ринулась в мою сторону.
Ай-ай-ай. Как нехорошо. Как же я мог не заметить, что Босхо научился чему-то новому?!
Но тут Эмма своевременно напомнила мне про факультатив, и я досадливо поморщился.
Точно. Некоторое время назад лэн Аруд сказал, что Босхо недостаточно усерден на его занятиях, а победы ему слишком легко даются,
Вот, выходит, чему он его научил?
Я ловко увернулся от «кометы» во второй раз. Попытался сбить ее сразу двумя своими молниями, но безуспешно — эта сволочь даже при прямом столкновении не пожелала взрываться, тогда как я свои молнии снова потерял. И только-только успел создать новые, как «комета» атаковала меня в третий раз, и это едва не стоило мне сожженной шевелюры.
— Давай, Босхо! — вдруг азартно крикнул кто-то из толпы.
— Соблюдайте дисциплину, лэны, — строго одернул излишне эмоционального ученика лэн Аруд.
Я, сосредоточившись на «комете», не стал смотреть, кого прищучил преподаватель, но в этот момент в руке Айрда возник еще один огненный шарик и, подловив удачный момент, чуть не тюкнул меня по темечку.
Я, если честно, едва успел увернуться, да и то после этого чуть не потерял равновесие. Но я бы справился, координацию мне Эмма корректировала после каждого посещения подвала. Однако я слишком увлекся, следя за «кометой» и ее напарником, тогда как Босхо в нужный миг вдруг сорвался с места и, пользуясь тем, что я смотрю в другую сторону, провел на редкость стремительную и удачную подсечку.
Сделать я уже ничего не успел — даже с учетом того, что мы оба с ним получали аппаратное обучение, то он первичный курс точно уже закончил. Да, я все-таки расспросил вчера доктора и выяснил, что на самом деле у аппаратного ступеней обучения несколько. Ну как поясов в каратэ. Причем каждая ступенька позволяла добиться все большего прогресса. Нортэн сказал, что аристократы обычно на первой не останавливаются — проходят три или четыре, если денег хватит. Тогда как самые яростные фанаты кханто осваивали и больше, только что это было дорого, очень дорого и очень долго. Аппаратов, которые могли такое делать, в тэрнии насчитывались единицы. Ну и, само собой, рано или поздно ученики все равно взрослели, и чем старше они становились, тем менее эффективно было применение спортивно-обучающих модулей.
Взрослые бойцы обучались уже обычным способом. В Норлаэне даже школы специальные существовали, соревнования проводились, поскольку кханто в тэрнии действительно было очень популярным видом боевого искусства. После седьмой ступени его адепты получали звание мастера. После достижения седьмого круга мастерства они становились великими мастерами.
Но мы с Босхо пока еще только учились. И я ему, по крайней мере в этом, явно проигрывал, поэтому неудачно грохнулся на пол и даже среагировать не успел, когда крепыш подскочил и от души двинул мне кулаком в морду.
— Это тебе за прошлый раз, ур-род! — с чувством прошептал он, добавив
У меня перед глазами звездочки заплясали, глаза и рот тут же залило кровью, однако сознания я не потерял — боли практически не было.
«Внимание, нарушена целостность мягких тканей в области переносицы, — доложила заранее проинструктированная мною Эмма. — Целостность костного скелета и хрящевой ткани сохранена. Остановить кровотечение?»
«Не надо», — буркнул я, сделав вид, что обмяк, а как только Босхо ухмыльнулся, проворно вскинул руку и, цапнув его за мундир, повалил рядом.
Айрд, к сожалению, сориентировался почти мгновенно, поэтому мой удар прошел мимо, сумев его лишь несильно задеть по скуле. После чего крепыш умело меня оттолкнул, благоразумно разорвал дистанцию и еще до того, как я успел подняться, шарахнул по мне и чудом удержавшейся в воздухе «кометой», и одновременно вторым шаром, который за это время явственно подрос.
Атаковать шар, не сбивая комету, я смысла не видел, тогда как сама «комета» моим молниям почему-то не поддавалась. Поэтому я утер рукавом льющуюся по лицу кровь, после чего создал перед собой сразу десяток крошечных молний, а затем соединил их в своеобразный щит и выставил перед собой.
Особенность моего дара заключалась в том, что, в отличие от огня, мои молнии друг рядом с другом нередко конфликтовали. Они, как ревнивые засранцы, стремились первыми себя мне показать, поэтому создавать из них более крупные структуры было проблематично.
Но я не нашел другого выхода, чтобы иначе остановить опасную для меня «комету». Да, щит я планировал продемонстрировать чуть попозже, ну да фиг с ним. Потом что-нибудь другое придумаю, да и надо же было посмотреть, на что он у меня способен.
Я, если честно, ждал, что щит от удара попросту распадется и за счет большего количества молний просто погасит чужой удар. Молнии у меня привередливые, порой даже упрямые, так что если я давал им волю, они начинали тут же хулиганить. То из щита выберутся, то толкаться начнут…
Но сегодня они, словно почуяв, что дело пахнет керосином, вдруг сплелись в единую паутину и вместо того, чтобы тянуть одеяло каждая на себя, неожиданно сплотились, переплелись этакой электрической паутиной и отгородили меня от противника сверкающей, непрерывно искрящейся преградой.
«Комета» Босхо, налетев на нее с приличной скоростью, сердито зашипела.
Сеть, угрожающе прогнувшись, яростно затрещала.
Угодивший в нее шарик с недовольным пшиком исчез, тогда как «комета» все еще упорно рвалась вперед. Забуксовав в моей защите, словно попавшаяся в рыбацкую сеть акула, она чуть ли не с воем пыталась ко мне пробиться.
На лице Босхо появилось странное выражение. По его лицу уже градом катился пот, руки отчетливо тряслись, да и вообще он выглядел неважно. Все-таки и ему поединок, несмотря на лихое начало, давался нелегко. Но он не сдавался, его «комета» ревела и плевалась злыми искрами. Тогда как у меня от напряжения волосы затылке стали дыбом, и в них, по-моему, тоже заискрилось электричество, а из носа с новой силой пошла кровь.