Эволюция вооружения Европы. От викингов до Наполеоновских войн
Шрифт:
Причины, приведшие к Тридцатилетней войне, слишком сложны, чтобы обсуждать их здесь. Религия и международная политика в них неразрывно связаны, а мотивы участия в ней шведского короля Густава достаточно неопределенны. Обычно в исторических исследованиях он предстает защитником протестантизма от сил католицизма, однако он был прежде всего шведом, и хотя он глубоко воспринимал религиозные проблемы, раздиравшие тогдашнюю Европу, но шведские притязания на севере были его главной заботой, а больше всего его занимало желание превратить Балтийское море во внутреннее шведское озеро. Швеция на заре своей истории как государства, в XVII столетии, включала в себя обширные территории, которые она в сражениях отбирала у своих соседей. Однако, сколь бы эффектными ни были успехи Густава
При всем том, что крепкое шведское крестьянство было великолепным солдатским материалом, секрет успехов Густава заключался в военных реформах и в том вкладе, который он лично внес в выработку усовершенствованной военной тактики.
Даже к концу XVI века построение войск на поле боя продолжало базироваться на старой испанской системе. Пехота обычно выстраивалась в центре большой прямоугольной «рати», пикинеры посередине, прикрытые бастионами «фортов». Перед таким строем обычно помещалась артиллерия, прикрываемая цепью стрелков, а кавалерия, составлявшая в среднем четвертую часть численности всей армии, располагалась на флангах или в тылу.
Неспособная, как правило, прорвать плотный строй пикинеров, кавалерия стала все больше вооружаться пистолетами, а палаши с копьями отодвинулись на второй план. Кавалеристы, облаченные в солидную броню, защищающую их от мушкетного огня, действовали вытянутыми в глубину эскадронами. Эти эскадроны на рысях приближались к вражескому строю, и, по мере того как каждая шеренга оказывалась перед пикинерами, они разряжали в них свои колесцовые пистолеты (каждый конник имел два, а порой и четыре таких пистолета) едва ли не в упор, а затем разворачивали коней и оттягивались в тыл строя, предоставляя возможность следующей шеренге проделать то же самое.
Доспехи, принятые в кавалерии в начале и середине XVII столетия, состояли обычно из нагрудника и наспинника, надеваемых чаще всего на куртку из толстой кожи. Такая солидная подложка в виде куртки представляла собой довольно хорошую защиту от сабельного удара и зачастую использовалась даже без кирасы. Самым распространенным шлемом была «раковая шейка», с пластинчатым прикрытием шеи и подвижным протектором для носа. Высокие кожаные сапоги и поножи завершали облик кавалериста.
Офицеры, а также солдаты подразделений, вооруженных копьями, обычно были облачены в доспехи из закрытого шлема (со смотровой щелью и забралом), латного воротника, нараменников, нагрудника и наспинника, а также брони, полностью закрывающей ноги до колен. Некоторые офицеры оставались по старинке приверженцами громоздких доспехов, закрывавших три четверти тела, но их становилось со временем все меньше и меньше.
Пикинеры обычно были облачены в наспинник и нагрудник, к последнему же прикреплялись набедренники, защищавшие переднюю поверхность бедер. Шлем-морион с небольшим гребнем или низкий «горшок пикинера» с широким опускающимся козырьком и накладками для щек защищал голову.
Мушкетеры иногда носили круглый шлем, но гораздо чаще — только войлочную шляпу с плюмажем. Время от времени в их облачении появлялись нагрудник и наспинник.
Густав был большим поклонником Морица Оранского и поэтому разделял тактику этого генерала, состоявшую в применении на поле боя небольших полков, образованных из отрядов менее чем в 150 воинов каждый, в которые входили в равных пропорциях пикинеры и стрелки. Густав увеличил число мушкетов до семидесяти пяти и сократил число пик до примерно пятидесяти пяти на отряд. Он также уменьшил длину 18-футовой пики до одиннадцати футов.
Шлем с «раковой шейкой» и колесцовый пистолет
Облегчен был мушкет, и тяжелые сошки с вилообразной головкой стали теперь не нужны. Применение бумажного патрона (не был изобретением Густава,
Совершенно уникальной была его реорганизация отрядов мушкетеров и пикинеров таким образом, чтобы они поддерживали друг друга, позволяя сосредоточить максимум огневой мощи на неприятеле. Эти отряды были сформированы в бригады, насчитывающие в своем составе от 1500 до 2000 человек. Схема такой бригады, составленная современным английским обозревателем, изображает типичную, но ни в коем случае не жесткую организацию. Другие отряды мушкетеров были задействованы, или «командированы», для специальных целей. Он также ввел в обычай размещать команды мушкетеров в промежутках между кавалерийскими эскадронами.
Основная идея преобразований Морица и Густава состояла в том, чтобы расчленить большие и потому неуправляемые «рати» на более мелкие подразделения. Шведская бригада все еще была, подобно «рати», подвижным «фортом», хотя и много более маневренным.
Мушкетер
Тактика шведской тяжелой кавалерии была разработана таким образом, чтобы вернуть ей эффект таранного удара, который был в значительной степени утерян с появлением подразделений рейтар с их пистолетами. Теперь конники готовились так, чтобы уметь наступать, идя в атаку галопом, и использовать свои пистолеты в возникающей после их удара общей схватке. Их ряды формировались теперь по три всадника в глубину и поэскадронно, один за другим, хотя порой применялось и шахматообразное построение эскадронов.
Густав также ввел в войсках подразделения драгун. По существу, они представляли собой посаженную на лошадей пехоту, вооруженную карабином и саблей. Они могли действовать двояким образом — и как легкая кавалерия, и спешенными, как пехотные подразделения.
Но самые значительные реформы Густава лежали в сфере артиллерии. Артиллерист XVII столетия был обременен значительным числом орудий различного веса и калибра — причем ни одно из них не соответствовало задаче использования их в качестве мобильных полевых орудий. Станки орудий были тяжелыми и громоздкими, а вес пушечных стволов — непропорционально велик по отношению к их калибру. Следствием такого положения дел было то, что артиллерия, однажды занявшая позицию, редко меняла ее после начала сражения, оставаясь недвижимой и лишь переходя из рук в руки по мере того, как менялась ситуация на поле боя. Другая причина отсутствия маневренности заключалась в использовании гражданских погонщиков конских упряжек. Эти господа зачастую пускались наутек в тыл вместе со своими лошадьми, бросая орудия на произвол судьбы.
Ощущая необходимость в подразделениях легких полевых орудий, Густав сначала стал экспериментировать с моделью орудия, которое он применял в ходе Польской кампании. Оно имело ствол из меди, усиленный стальными обручами, обвитый веревкой и, наконец, обтянутый кожей. Не считая веса лафета, орудие весило менее сотни фунтов, но было слишком непрочным для настоящего боя. Отвергнув этот вариант, Густав спроектировал пушку с литым стволом, более короткую и более легкую, чем стандартная модель. Это орудие, стрелявшее 4-фунтовыми ядрами, имело в длину менее четырех футов и весило примерно четыреста фунтов. Оно могло доставляться на поле боя одной лошадью или усилиями нескольких человек. Два таких орудия имелось на вооружении каждого полка. Единый боеприпас, в котором пороховой заряд и ядро были соединены воедино, обеспечивал сравнительно высокий темп стрельбы. Имеются свидетельства, что орудие могло делать до восьми выстрелов в минуту, тогда как самые подготовленные мушкетеры могли производить только шесть выстрелов. Более тяжелые орудия использовались как и раньше, но теперь даже и они стали настолько легкими, что могли маневрировать на поле боя.