Эволюция
Шрифт:
Во время путешествия дети выросли — сам Камешек стал мужчиной — и их число постепенно росло, потому что к ним присоединялось всё больше беженцев от того или иного происшествия. И ещё их число росло по другой причине. Камешек стал отцом; он взял себе в пару Зелёную — задумчивую женщину, которая ушла с ними из старого поселения. Но, когда они пересекали особенно суровые и сухие земли, ребёнок умер.
И всё равно они нигде не нашли себе места для жизни. Потому что мир был полон людей.
Перед нападением в связанной родством и большой семье Камешка было двенадцать человек. Они были самодостаточными и очень
Но они знали, что поблизости есть похожие на них группы, разбросанные по местности и остающиеся на своём месте, словно деревья.
Всего в большом клане, частью которого являлись люди Камешка, было более сорока племён, около тысячи человек. Иногда между ними происходил обмен, потому что молодые люди из одной «деревни» искали себе пару в другой. И имели место случайные конфликты, когда две стороны оспаривали права на богатые земли для собирательства или на объект охоты. Но такие инциденты обычно улаживались просто взаимной руганью, иногда борьбой без явного результата, а в чрезвычайных случаях копьём в ногу — причинением увечья, которое появилось в качестве ритуального наказания.
И каждый из этой толпы почти в тысячу человек, от самого маленького ребёнка до самой иссохшей тридцатипятилетней старухи, был отмечен характерными красными или чёрными вертикальными полосами, которые Камешек всё ещё носил на своём лице.
Дальняя была бы удивлена, увидев, что случилось с её невинной идеей с кусочками охры. То, что началось как полубессознательный обман с сексуальным подтекстом, превратилось за этот огромный отрезок времени в своего рода неукротимый праздник плодородия. Женщины и даже некоторые мужчины отмечали свои ноги характерным цветом плодовитости. Слабые умы и деятельные пальцы медленно экспериментировали с другими формами отметин, с новыми символами.
Тем не менее, в данный момент эти грубые каракули имели своё назначение. Вертикальные отметины Камешка были своего рода униформой, устанавливающей границу между его народом и другими. Не нужно было помнить лично каждого в своей группе — так должен был поступать Капо, когда пробовал возглавить своих последователей. Не нужно было знать каждого в лицо. Всё, что требовалось — это символ.
Символы объединяли группы. В ходе этого процесса символы стали тем, за что они боролись. Эти примитивные линии и отметины на теле отмечали собой рождение искусства, но они также были знаками рождения наций, рождения войны. Они сделали возможными конфликты, количества смертей в которых превысит численность тех, кто их затеял. Вот, почему умы гоминид с каждым новым поколением вкладывали всё больше ума в создание символов.
Кланы, похожие на этот, населяли все эти земли; это были кланы более или менее одинаковой численности. Все они были оседлыми, все жили там, где рождались, где жили и умерли их родители, бабушки и дедушки. Их языки были недоступны друг другу для понимания. В действительности многие из этих общин уже не были способны заключать браки с другими общинами — настолько долго они пребывали в изоляции. И они оставались на своих местах, пока не были вынуждены сниматься с насиженного места из-за какой-то природной катастрофы вроде изменения климата или наводнения — или же из-за других людей.
И именно по этой причине в первую
Им приходилось ужасно трудно. Наконец, через одиннадцать лет они пришли в это место, на этот пляж, и они были вынуждены остановиться здесь, потому что сама земля закончилась.
И сейчас Камешек услышал жалобный крик со стороны пляжа. «Эй, эй! Помоги, помоги!»
Камешек встал и посмотрел в ту сторону. Он увидел две коренастых фигуры, плетущихся к хижине. Это были Рукастый и Гиена — у одного из них характерной чертой были огромные мощные руки, а у другого — привычка во время охоты смеяться, словно этот падальщик. Эти двое мужчин присоединились к группе Камешка за время их долгой одиссеи. Но теперь они были в беде. Гиена повис всем весом на мощных плечах своего компаньона, и даже отсюда Камешек могла услышать хрип задыхающегося Гиены.
Из хижины вышла Пыль. Мать Камешка, чей возраст уже приближался к сорока, иссохла и согнулась от тех усилий, которые пришлось выдержать её телу за время долгого путешествия, а её волосы были седыми и тонкими. Но она всё ещё продолжала упорно цепляться за жизнь. Она заковыляла по пляжу к Гиене и Рукастому и закричала. «Ударили, ударили!»
Гиена сполз на пляж, и тогда Камешек смог различить каменное лезвие, торчащее его спины. Рукастый силился снова поставить его на ноги.
Мрачно бормоча, Камешек побежал по пляжу следом за матерью.
Когда они приволокли Гиену в хижину, свет в небе начал тускнеть.
Готовясь к своим ночным делам, люди двигались возле хижины. И мужчины, и женщины обладали схожей огромной рельефной мускулатурой плеч, которая горбами выдавалась под их кожаными накидками. Даже кисти их рук были огромными, с широкими лопатообразными кончиками пальцев. Их кости были толстостенными и могли выдержать большие нагрузки, а суставы были тяжёлыми и окостеневшими. Это были массивные люди, крепкие, словно вырезанные из самой Земли.
Они должны были быть сильными. В суровой среде обитания они должны были прикладывать массу усилий на протяжении всей своей жизни, компенсируя нехватку ума грубой силой и бесконечным трудом. Мало кто доживал до конца жизни без боли старых ран и без таких проблем, как дегенеративные болезни костей. И вряд ли кто-то жил дольше сорока лет.
Рана Гиены не была каким-то особым случаем. Даже тот факт, что ему явно нанёс удар в спину гоминид из конкурирующей группы, жившей за обрывами, не вызывал особого интереса. Жизнь была трудной. Ранения были обыденным событием.
Внутри низкой, не отличающейся правильностью построения, убогой хижины не было никакого света, кроме огня и толики дневного света, проходящего сквозь щели в плетёных стенах. Порядка было мало. В задней части хижины были сложены кости и ракушки, выброшенные после еды. Инструменты, какие-то из них сломанные или готовые лишь наполовину, лежали там, где их оставили, как и остатки пищи, кожи, дерева, камня, необработанных шкур. На полу можно было различить остатки основных видов пищи, которые употребляла группа: бананы, финики, коренья и клубни, много ямса. Взрослые опорожнялись от фекалий и мочи снаружи, чтобы не привлекать мух, но младшим детям ещё предстояло научиться этой хитрости, поэтому пол был покрыт полузасыпанными фекалиями младенцев.