Эвотон: трансформация
Шрифт:
Сквозь кокон детали окружающего мира просматривались с трудом: высокая плотность Субстанции, подкреплённая волнами ярко-жёлтого цвета, которые перемещались по ней, способна была пропустить лишь определённое количество дневного света от гигантской звезды. Красное освещение, создаваемое светилом и плотными облаками, обнажало мир Деумии: воинственный и бескомпромиссный.
– Оптимальное сочетание газов достигнуто! – раздался монотонный женский голос системы.
Как только прозвучали эти слова, поверхность корпуса во многих местах потеряла свою плотность и исчезла. Из корабля вышли
Тем временем Этон кропотливо восстанавливался. И во многом благодаря стараниям армии ферруанцев, которых так настоятельно рекомендовал захватить с собой Су Ливей. Несколько роботов ловко забрались в отдалённые части корпуса, выполняя команды компьютера и инженеров, которые сосредоточились на координационной работе при таком количестве творений «Ф.Ко»!
В центре корабля располагалась Магнитная. Именно так называли комнату, в которой находился источник питания Этона. Из непрозрачной стены вышел глава Совета.
– Что вы там делали? – послышался подозрительный голос из-за спины одессита.
– Хорхе! – оторопев, кое-как ответил украинец. – Я – капитан этого корабля и могу посещать любое его помещение, если ты вдруг забыл.
Испанец решил, что немного погорячился с подобной интонацией и соответствующим ей вопросом.
– Корабль восстановлен на восемьдесят процентов!
– Оставшиеся двадцать?
– Антигравитационная установка. Наш герой-пилот решил проверить её на прочность самым серьёзным образом, – командир инженерной службы не стеснялся в выборе выражений.
– Если бы не я, вы бы сейчас выбирали себе новые тела для воплощения, господа! – с укором ответил подошедший пилот.
– Тобиас! – Андрей по-дружески обнял его и похлопал по спине. – Я в тебе ни на грамм не сомневался! – он покосился на Хорхе.
– Я тебе благодарен, Тобиас, но, честно говоря, с низом корабля ты мог бы быть более аккуратным! Нам повезло, что здешним искривлениям свойственна невесомость.
– Извинения приняты, – с вызовом ответил немец.
– Андрей! Что нам делать со вторым Этоном на платформе? И с Искателем? – испанец, похоже, успокоился.
– Остатки Искателя не трогать! Пусть патрийцы сами решают судьбу их робота. К угнанному кораблю не подходить! Приказ!
– Нам бы не помешали кое-какие детали, если возникнет потребность в них. Мы должны осмотреть его.
– Второй раз повторять не стану! – выпалил украинец. – Разведку местности не делали?
– Уже! – живо напомнил о себе Тобиас. – С платформы имеется выход во внешний мир. Один. За покинутым Этоном.
Хорхе смутился.
– Кто тебе сказал, что он…
– Хорхе! – прикрикнул на него Андрей. – Больше ни слова о втором корабле! Я не хочу применять санкции! – он перевёл взгляд на немца. – Готовьте антигравы. Не забыл? Ты летишь со мной!
– Да, конечно… – рассеянно ответил тот.
– Что-то не так?
– Мы уже убедились во враждебности планеты. Может, для начала лучше послать ферруанцев? Роботов у нас в избытке.
Глава Совета задумался и
– Нет! Лучше не впутывать роботов.
– Но…
– Нет, Тобиас! – строго повторил он. Сначала испанец, а потом и немец послушно замолчали, но каждый из них что-то затаил в себе и остался при своём мнении.
– Меня не волнует степень сложности оставшегося ремонта, – Андрей спокойно обратился к Хорхе, – но вы должны успеть за один земной час до нашего возвращения.
Испанец не знал, где найти подобающие слова для своего ответа, скрывая изо всех сил нахлынувшее возмущение.
– Кроме того, ни в коем случае не приближаться к Магнитной! Если узнаю, что хотя бы один из членов экипажа нарушил мой приказ – оставлю его на Деумии!
Одессит уверенно направился в сторону главного отсека.
– Почему он так спешит? – доверительно спросил Хорхе у Тобиаса.
– Через час на Земле состоится внеочередное заседание Мирового совета, – медленно проговорил немец.
Между кораблём и Субстанцией уже вовсю копошились ферруанцы, а несколько человек ждали своих антигравов, приготовившись лететь к цели всей экспедиции. Безусловно, планета клаудеумов, как и сама эта цивилизация, внушала огромный страх. Хоть тема о неумолимом вреде страха и иных чувств, которые провоцируют генерирование отрицательных эвотонов, уже не раз подымалась в человеческом обществе, старому поколению трудно было расстаться с привычными эмоциями. Но хотели. А может быть, и не хотели вовсе, понимая конечность жизни. И лаборатория клаудеумов, где глаза землянина могли увидеть явления, в сотни раз более дикие, чем пространственные аномалии снаружи, также внушала панические чувства. Да и потом, никто из них прежде не исследовал артефактов неизвестно откуда появившейся и неизвестно куда пропавшей цивилизации, которая, наверное, по уровню развития смогла бы прекратить существование всей Вселенной, если бы захотела.
Андрей, перед тем как покинуть территорию Этона, предусмотрительно захватил с собой Изоляцию – маску, необходимую для защиты дыхательной системы человека от отравляющих газов. Плотно схватив её пальцами, глава Совета окинул взглядом корабль. Внешняя часть корпуса не напоминала больше о предыдущих злоключениях. Кокон исправно работал, а из Этона выскочили семь антигравов, управляемых ферруанцами.
– Слушай, Андрей, ответь мне как друг, пожалуйста, – попросил Тобиас. – Что тебе понадобилось в Магнитной? Что ты там делал?
Украинец промолчал в ответ.
Командиры и остальные ответственные члены экипажа остались на корабле, а компанию одесситу и немцу составляли проверенные бойцы Объединённых вооружённых сил.
– Всем одеть Изоляцию. Инициировать процесс отключения кокона. Минутная готовность!
– Мне кажется, что я теряю того Андрея, которого когда-то знал.
– Не одному тебе, – добавил капитан корабля и жестом пригласил всех усесться в удобные сёдла антигравов. – Одевай Изоляцию, не то отбросишь свои копыта в другой галактике, – сказал одессит Тобиасу, впервые за долгое время немного улыбнувшись. – Пора лететь!