Евреи и деньги. История одного стереотипа
Шрифт:
И сказал Аман царю Артаксерксу: есть один народ, разбросанный и рассеянный между народами по всем областям царства твоего; и законы их отличны от законов всех народов, и законов царя они не выполняют; и царю не следует так оставлять их. Если царю благоугодно, то пусть будет предписано истребить их, и десять тысяч талантов серебра я отвешу в руки приставников, чтобы внести в казну царскую.
В словах Амана мы встречаем многие знакомые нам элементы антисемитизма. Это недоверие к евреям как к чужому народу, рассеянному среди других народов, но сохраняющему собственные законы и обычаи; ощущение того, что
Причины такого недоверия к евреям найти несложно. В языческом мире Ближнего Востока и Средиземноморья евреи выделялись среди других народов своим монотеизмом и строгим кодексом морального, этического и религиозного поведения. Вероятно, эти видимые расхождения неизбежно приводили к конфликтам и подозрениям. Например, в величественных городах Греции и Римской империи представители разных народов вольно жили вместе, а храмы богам из разных культур нередко стояли рядом. Эти разные культы сосуществовали в атмосфере взаимного принятия, негласной договоренности о том, что «ваш бог – это ваш бог, мой – мой, и оба в равной степени реальны». Часто все жители платили налоги на содержание языческих храмов, включая и те, которые сами не посещали.
Только евреи занимали другую позицию. Божественные откровения, содержащиеся в священных древнееврейских текстах, учили тому, что существует только один Бог. Евреи отказывались признавать существование любых других богов и воздавать им должное ни в финансовом, ни в любом другом смысле. Вместе с особенными обычаями и религиозными обрядами – вспомним еврейские законы в отношении питания и неприятие межнациональных браков – такое упорное утверждение исключительной истинности только их веры выделяло евреев среди других народов. Соседям казалось, что эти люди считают себя «лучше» других. Отсюда и недоверие, а порой и нетерпимость к евреям.
Однако лишь с развитием христианства антисемитизм начал достигать своих современных трагических масштабов. Конечно, основатель христианской веры Иисус из Назарета родился в еврейской семье, то есть, как и Его самые ранние последователи, был евреем. Иисус постигал иудейское учение и считал себя просто одним из ряда еврейских мудрецов и пророков, а не основателем новой веры.
После смерти Иисуса (и, согласно христианскому учению, после воскрешения и вознесения на небеса) созданное Им сообщество последователей начало расширяться неожиданными путями. Хотя некоторые евреи древней Палестины присоединились к новой секте приверженцев Иисуса, большинство остались при своей вере. Поклонники Спасителя начали проповедовать Его слово среди неевреев и постепенно распространили христианское учение в Греции, Италии, Малой Азии и по всему Средиземноморью. Вскоре христианское большинство уже составляли не евреи, а люди других национальностей и культур. Новая церковь постепенно отказалась от своего исходного самоопределения как ветви иудаизма.
Этот процесс отражает и христианская Библия. Например, в главе 11 Деяний апостолов описано видение Петра, выдающегося лидера ранней церкви, в котором небесный Посланник освобождает христиан от обязательства исполнять еврейские диетические законы и этим разрешает давний конфликт между еврейскими христианами (такими как апостол Павел) и христианами других национальностей (такими как Петр) в пользу вторых. Хотя видение Петра преподносится как божественное откровение, его можно истолковать и как отражение общественных, политических и демографических тенденций, существовавших
Конечно, со временем христианство стало доминирующей верой Европы и Средиземноморского региона. Ведущее положение в политике эта религия заняла в IV веке нашей эры, когда в новую веру перешел римский император Константин. Прогрессивный монарх сделал христианство официальной религией своей державы. В результате та самая имперская власть, которая ранее направлялась на подавление христианства (а также иудаизма), теперь использовалась для обращения в новую веру всего населения Европы (если удавалось, то добровольно – или при необходимости с применением силы).
На протяжении последующего тысячелетия евреи Европы находились в странном положении. Отказавшиеся принять христианство стали крошечным религиозным меньшинством в культуре, в которой церковь и государство составляли практически единое целое. Не присоединившись к вере, которую общество теперь считало единственно законной, эти евреи оказались в положении отверженных, чужаков. Тем не менее всегда существовало понимание того, что христианство в определенном смысле происходит из иудаизма. Учение Иисуса коренилось в священных древнееврейских писаниях, и игнорировать этот очевидный факт было невозможно. Собственно, еврейская Библия стала частью христианской Библии. Каким же образом только что обретшие власть христиане примирили два противоречивых факта: с одной стороны, христианство получило монополию на религиозную истину, а с другой – иудаизм был, образно говоря, старшим братом новой религии?
В ответ на это противоречие христианство разработало набор доктрин, которые в конечном счете воздвигли один из трех столпов современного антисемитизма – обвинение в богоубийстве.
Прежде всего для утверждения превосходства христианства последователям этой веры нужно было избавиться от используемого в священном Писании традиционного обозначения евреев как богоизбранного народа. Для этого христианские теологи заявили, что Бог отверг евреев за их отказ принять Иисуса как Спасителя. А на роль «нового Израиля» якобы возвысил христиан: получалось, что старший сын разочаровал отца, и он лишил его наследства в пользу младшего сына.
В глазах христиан евреи, отвергшие Иисуса, поступили очень дурно. Однако намного хуже было то, что именно они якобы повинны в смерти Спасителя на кресте. Это обвинение в богоубийстве впервые открыто выдвинул против евреев епископ Мелитон Сардийский еще во II веке нашей эры. Нелепое утверждение постепенно распространилось в христианских кругах и в конце концов стало господствующим толкованием смерти Иисуса. В этой версии евангельской истории ключевые роли в распятии Христа играют апостол Иуда и толпа евреев в Иерусалиме. Первый предал Учителя за тридцать сребреников, а вторые требовали смерти Иисуса (по наущению своих первосвященников).
Фальшивость этого обвинения уже давно была очевидна непредвзятым исследователям. За последнее столетие ученые, анализируя исторические факты политического, судебного и религиозного устройства Палестины в I веке нашей эры, показали, что на казни Иисуса настоял не еврейский народ, а римские власти, в то время правившие на этой территории. Римские правители рассматривали Иисуса как всего лишь одного из многих пророков и учителей, подстрекавших народ к бунту и представлявших угрозу для мира и стабильности в регионе. Значит, антиеврейская риторика, которая встречается в нескольких книгах христианского Нового Завета, отражает не исторический факт, а противостояние двух групп евреев – принявших и не принявших учение Иисуса на момент написания этих книг. Таким образом, названная риторика предшествовала формальному отделению христианства от его источника, иудаизма.