Евреи и Талмуд
Шрифт:
Однако, покровительство, которым пользовались Патриархи в царствование императоров из Сирии, сделалось очень непрочным с того момента, когда Христианство, в лице Константина, взошло на Императорский престол: и, действительно, мы видим, что после царствования Юлиана Отступника императоры занимаются ими лишь для ограничения их привилегий. В 429 году Феодор Младший решил низложить патриарха Гамалиила IV, продолжавшего по-видимому после своего низложения в безвестности заниматься в Иудее врачебной наукой [54] и одновременно упразднил Патриархат. Эта мера не произвела особого смятения в Израиле, и понятно почему. Отец Гамалиила IV, Гиллель III, подорвал доверие евреев к своему роду, приняв перед смертью Христианство, которое он, для борьбы с ним, серьезно изучал. [55] Низложение его сына было, следовательно, почти столь же желательно для Синедриона, как и для императорской власти. С другой стороны, предшествующие указы и утверждение власти христианских Императоров оставляли мало надежд на спокойную работу правительства Израиля, если бы столица его оставалась в одной из областей, подчиненных Империи. По всем этим причинам Синедрион обратил свои взоры на восток, где евреи, населявшие персидскую империю Сассанидов, вполне процветали, и решился переместиться в Вавилон. [56]
54
Секст Эмпирик восхваляет его по этому поводу в своей книге XXXIII.
55
Этот Гиллель III знал Оригена и был с ним в переписке. Св. Епифан сообщает, что слышал от Иосифа, крещеного еврея, сделавшегося впоследствии епископом Тивериадским, что Гиллель III пригласил его к себе; перед смертью и просил его окрестить.
56
Вавилон, бывший во времена библейские, ареной заговора сынов земли, искавших завоевать небо (любопытное вступление к культу обожествленного человека, о котором мы говорили) всегда привлекал к себе евреев. Из Ура, халдейского города, находившагося в его владениях, вышел Авраам, их праотец, в Вавилон же были отведены пленниками обитатели Иудеи; вавилонская философия развратила их вероучение; из Вавилона же вышел 30 лет до Р. X. первый фарисейский патриарх Гиллель Старший; и, наконец, в Вавилон же возвратилось тайное еврейское правительство, после издания указа Феодосия Младшего, где и оставалось до 1005 года. Добавим, что со времени пленения разговорным языком еврейского народа перестал быть классический еврейский язык, оставшийся языком
Это устройство правительства еврейского народа в Вавилоне относится, если верить некоторым писателям, особенно аббату Шаботи в его труде: «Евреи наши учителя», ко II веку нашего летоисчисления. В доказательство он приводит фразу из заключения Гемары (Вавилонский Талмуд), утверждающую, что Иуда Святой в конце II века признавал верховную власть Гуны, князя изгнания и главы всего Израиля, царствовавшего в то время в Вавилоне. После зрелого изучения этого вопроса, и по причинам, которые мы считаем решающими, мы должны отбросить это показание. [57] Тивериадский Синедрион, исчезнувший со страниц истории в 249 году, после указа Феодосия. оказался вновь восстановленным в Вавилоне лишь лет через 20, в том же составе, с теми же полномочиями, и той же властью, как и ранее, его влияние было вновь признано всеми колониями, а над ним царил один из наследственных «Князей изгнания», происходивших, согласно преданию, из царственного рода Иуды, как и древние патриархи Иудеи. Этим кажущимся упразднением и перемещением, правительство еврейского народа только избежало надзора римских императоров, не имевших более возможности на него воздействовать.
57
Единственное доказательство существования в Вавилоне «князей изгнания» ранее V века заключается в фразе из «заключения к Гемаре», нами приводимой. Но эта часть Талмуда особенно изобилует анахронизмами, баснями и бессмыслицами. Очевидно, что толкователь, которому принадлежит эта фраза, хотел польстить «Князю изгнания», во время которого он жил, преувеличив древность его происхождения; не имея возможности совершенно умолчать о патриархах Иудейских, существовавших, раньше «князей изгнания», он просто превратил их в лиц, подчиненных этим последним. Впрочем, ни о предках этого Гуны, ни об его потомках, ничего не известно, и первый «Князь изгнания», о котором упоминает история, жил в V веке, после низложения патриарха Гамалиила и разгона Тивериадского Синедриона; он появляется одновременно с вавилонским Синедрионом, предпринявшим продолжение писаная Талмуда, оставшегося не законченным. Это указывает лишь на простую перемену местопребывания Синедриона, сделавшую его, быть может, более работоспособным, при перемене династии. По-видимому, со времени разрушения храма, существовало лишь одно и то же еврейское правительство, находившееся последовательно в Яффе, Тивериаде и Вавилоне, и которое, как мы думаем, было перенесено впоследствии в Константинополь, а затем в Салоники. (Очевидно, мы не придаем, никакого значения «Zepher Olam Zuta», туманной книге, дающей родословную «князей изгнания» со времени взятая Иерусалима Небукаднецзаром, до половины V века. Автор нагромождает несообразности, подтверждающая нашу мысль. Так, он указывает, как на отца Гуны, на рабби Натан, творца «Massechett Avod». Но этот рабби Натан, хорошо известен, он был главою Тивериадского Синедриона при патриархе Иуде Святом, в начале III века. Все остальное в том же роде).
История «князей изгнания» и вавилонского Синедриона нам особенно хорошо известна из еврейских летописей, разукрасивших их всякими небылицами и баснями всех сортов. Род Сассанидов, царствовавший в то время в Персии, сперва оказывал им свое покровительство и окружал их некоторым блеском, [58] но они, без сомнения, вскоре, убедились, что деятельность еврейского правительства для них гибельна, ибо кончили тем, что приняли против него решительные меры: несколько «князей изгнания» было последовательно убито. Синедрион был рассеян и еврейские школы были закрыты. Вследствие этого евреи всем своим влиянием поддерживали завоевание арабов, которое, положив конец персидской империи, дало им возможность вновь возродиться. Сделавшись более, чем когда либо могущественными, «нази» (главы Синедриона) просуществовали под властью калифов до 1005 года – времени, когда калиф Кадер-Биллах, охваченный теми же опасениями, что и прежние цари Сассаниды, велел повесить Езеклию – «князя изгнания» и уничтожил в своих владениях засилие евреев. С тех пор сан «князей изгнания» никогда более не был законно восстановлен, ни Синедрион созван; но имеются все основания думать, что еврейский народ, не остался без централь него органа, обеспечивающего беспрерывность его племенного единства. [59]
58
Обряд посвящения в сан «князя изгнания» описывается так: глава Синедриона заклинал нового «князя изгнания», восседавшего на троне: «не злоупотреблять своей властью и напоминал ему, что он скорее был призван к рабству, нежели к царствованию, вследствие печального состояния, в котором находился народ. В следующий четверг старейшины академии, при трубных звуках и радостных кликах народа, возлагали на него руки в синагоге. Народ, торжественно проводив его до дому, подносил ему богатые подарки. В субботу утром все знатнейшая лица собирались у него, он становился во главе их, выходил из дома с лицом, закрытым шелковой парчей; он шел в этом облачении, сопровождаемый толпой народа, до синагоги, где старейшины академии и хор певцов исполняли гимн, призывавший благословение Божье на его царствование. Там же ему подносили книгу закона, из которого он произносил первый стих, затем говорил народу, имея глаза закрытыми в знак уважения, или вместо него глава сирийской академии произносил проповедь. Обряд кончался возгласами в честь нового князя и молитвами Богу, чтобы он освободил, народ во время его правления. Он благословлял народ и молился за каждую область в отдельности, чтобы Бог оградил ее от чумы или войны. Он заканчивал обряд молитвою, произносимой про себя, из боязни, чтобы кто либо не услышал и не поведал другим, правителям, что он желает их гибели, ибо действительно царство евреев не может возникнуть, иначе, как на развалинах других государств. По выходе из синагоги, его торжественно провожали до дворца, где, он давал старейшинам народа роскошный пир. Это был его последний выход: после этого ему более не разрешалось покидать дворца, за исключением посещения академии (в этом случае все вставали и стояли, пока он не просил сесть) или когда он, отправлялся к Царю вавилонскому, что совершалось с большой торжественностью, после его посвящения в сан Царь, предупрежденный об его посещении, посылал за ним свою колесницу. Глава Израиля не дерзал принять это предложение: он приказывал, вести колесницу перед собою, дабы этим, отметить свое уважение и свою зависимость. Он, облекался в этом случае в великолепные парчовые одежды, пятьдесят телохранителей шли впереди него; все, кого он встречал по дороге, считали своим долгом следовать за ним, до царского дворца. Там евнухи встречали его и вели к царскому престолу; в это время один из его чиновников, шедший перед ним, раздавал золото и серебро. Приблизясь к царю, он простирался перед ним, чтобы этим показать, что он вассал и подданный царя. После, первых приветствий он, высказывал царю свои пожелания и дела своего народа, которые царь тут же разрешал». («История евреев», Париж. Лун Рулан, 1710).
59
После уничтожения еврейского правительства в 1005 году, по приказу Калифа Кадер-Биллаха, мы больше не находим его следов. Веньямин Тудельский, известный еврейский путешественник ХII века, утверждает, что нашел одного князя изгнания, царствовавшего в Вавилоне, но это утверждение единично, и, как кажется, этот раввин не объехал всех стран, им описанных. Допустим, что один из них действительно существовал в то время, и что Веньямин Тудельский действительно посетил его, но не было ли это существование скрытым от Калифов, и известным лишь посвященным евреям, как это было с патриархами и Яффским Синедрионом, вначале бывшими скрытыми от Римлян? Это объяснило бы все и в особенности все последующее. Действительно, многочисленные свидетельства доказывают существование, в продолжение столетий, преемственности верховной власти еврейского народа, не явной более, и следовательно легко уязвимой, как это было в прошлом, а, наоборот, тщательно замаскированной и известной лишь исключительно главарям раввинского ордена, старейшинам общин Израиля (такое правительство, настоящий тайный совет, легко могло распространять свою власть на весь еврейский народ, воздействуя на ограниченное количество управлявших личностей, и в настоящее время мы имеем в Турции с «Комитетом Единения и Прогресса» пример тех результатов, которых можно добиться, при таком порядке вещей). Вот те документы, на которые мы опираемся.
1. «La Royale Couronne des Roиs d’Arles», опубликованная в Авиньоне в 1640 году священником И. Буи. В этом труде заключается перепечатка двух писем, уже в то время имевших полтораста лет, списанных в архивах одного провинциального аббатства. Одно из них адресовано раввином Шамором, главою еврейского кагала в Арле 13 sabah 1489, еврейскому кагалу в Константинополе. В нем он доводит до сведения этого последнего, что король Франции, новый властитель Прованса, хочет принудить евреев креститься или же выселиться, и он запрашивает, как им поступать в таких обстоятельствах. Второе письмо помечено 21 de Kasleu того же года. Оно содержит ответ «верховных раввинов еврейского народа» и подписано «князь евреев Константинополя»; они советуют евреям Арля «притворное обращение в христианство и указывают различные способы, как обеспечить впоследствии за собою главенство над христианами, и способы им вредить в их жизни, вопросах религии и собственности.
Когда Провансальский Альманах опубликовал эти письма в 1880 году, в еврейской печати поднялся крик и обвинение в недоброжелательстве. На это им возразили, что опубликование этих писем уже было сделано аббатом Буи в 1640 году, в то время, когда антисемитизма еще не существовало, и им пришлось отделаться заявлением, что подлог был давний. Их план окончательно провалился, когда стали известны два письма, адресованные испанским евреям, найденные в конце XVI века в архивах Толедо, и опубликованные в 1583 году одним Наварским дворянином Юлианом де-Мерано, в его испанском, труде, озаглавленном «Silva curiosa». Таким образом становится, кажется, достоверным тайное существование «князей изгнания» н Синедриона в Константинополе в 1489 году, времени этой переписки.
2. «История евреев», Мозе Марголиуса (Лондон, 1851 год). Автор, заслуживающий доверия, передает, что один еврей из Феррары, Эммануил Тремели, приняв притворно протестантство, сделался профессором еврейского языка в Кембридже; стоя близко к тогдашним правителям, жестокий враг католицизма, как и они, он был учителем гебраиста Гуго Браутона, посвященного им в таинства Каббалы и сделавшегося любимым богословом королевы Елизаветы. Гуго Браутон передал однажды королеве официальное письмо главы Константинопольских евреев рабби Ребена, предлагавшего настоящий союз между государствами английским и еврейским; рабби Ребен заявлял, что собрание, которого он был представителем, являлось центром евреев всего мира. Он просил присылки в Константинополь представителя королевы, с полномочием вести переговоры о соглашении, и предлагал в обмен еврейских ученых, для издания английского перевода Библии. Королева Елизавета выказала мало поспешности принять это предложение. Но после ея смерти, в царствование Якова I Стюарта, Гуго Браутон вновь принялся за дело и более успешно. Он, например, добился того, что евреи, изгнанные из Англии несколько веков тому назад, получили разрешение возвратиться. Эта страница истории, заимствованная у еврейского писателя, доказывает, что Синедрион находился еще в Константинополе около 1600 года, т. е. столетие позже того времени, когда были написаны письма евреям из Арля.
3. «История евреев», Париж, Лун Руллан, 1710. Автор упоминает (IV, 51), что налог дидрахмы взимался еще в его время, и говорить: «Этот обычай сохранился, потому что деньги, собираемые этим народом в Голландии и других странах, в которых он пользовался известным достатком, отсылались в Венецию и оттуда в Фессалоники. На них приобреталось все необходимое, чтобы одевать учителей святой земли, которое потом передавалось в руки старейшин Тивериадской академии, справедливо их распределявших в начале каждого года. Но корабли, перевозившие их, не всегда могли избегнуть бдительности пиратов». Автор, никогда не думавший о существовании, в его время, тайного еврейского правительства, дает объяснение, очевидно, ему внушенное, факту, его поразившему: «взимание дидрахмы в начале XVIII столетия». Он его приписывает целям благотворительности не задавая себе вопроса, кто же является той еврейской властью, которая имеет право взимать
Отметим также, что «Салоники еврейские» («Salonique la Juive») и теперь еще являются городом беспокойным, откуда вышла младотурецкая революция, и где зародился комитет «Единение и прогресс». Отметим также, что взимание дидрахмы с евреев всех стран было всегда обязательным и всегда при посредстве синагог; мы видели этому тысячи доказательств во время процессов Дрейфуса.
Ко времени своего исчезновения вавилонский Синедрион уже давно закончил свою работу, начатую в Тивериаде в 190 году Иудою Святым: Талмуд, писанное изложение тайного фарисейского учения, был доведен до конца. Рабби Аши и его сотрудник рабби Абина были непосредственными продолжателями трудов Тивериадского Синедриона; с 440 до 470 года они составили в Вавилоне «Заключение Гемары», труд, еще более подчеркивающий противообщественную сущность Талмуда, возбуждая племенную гордость народа и надежды всемирного господства еврейства. Эта работа продолжалась и после них. Собранный и распространенный в синагогах всего мира, этот громадный труд, над созданием которого работало более двухсот книжников или толкователей, увековечивал с новой силой фарисейское мышление. [60] Таково происхождение Талмуда, слившегося с еврейской мыслью уже 2000 лет, и о котором можно сказать, что он является евангелием лжи, мошенничества, грабежа и убийств. По этой книге обучались все поколения евреев до наших дней и ее необходимо знать, если мы желаем разгадать такое странное существо, каким является еврей.
60
Среди самых новейших толкователей Талмуда надо упомянуть: рабби Оши, выпустившего свое произведение в 1115 году; Мозес-бен-Маймуна, называемого Маймонидом, жившего также в XII столетии и, наконец, рабби Иосиеля, писателя XVI века, заключающего ряд толкователей.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГЛАВА VI
РАВВИНЫ И ТАЛМУД ВЫШЕ БОГА И БИБЛИИ
Издания Талмуда очень многочисленны, особенно Талмуда Вавилонского, наиболее чтимого евреями, как выражавшего в наименее скрытом виде чаяния и помыслы еврейского народа. Самое старое издание, почти современное началу книгопечатания, выпущено в Венеции в 1520 году Бомбергом: оно содержит двенадцать томов in folio. [61] Марк Антоний Джустиниани переиздал его без изменения в Венеции же в 1550 году. Эти последовавшая одно за другим издания вскоре поставили еврейский народ в большое затруднение. Действительно, до этого времени, когда какой либо ученый христианин, или крещеный еврей указывали, на безнравственность учения Израиля и приводили в подтверждение своих слов выписки из священных книг евреев, эти последние отделывались криком о невежестве переводчиков или же злом умысле переписчика; с автором, сличающим рукописи с произведением печатным, окончательным, облеченным признаком достоверности, подобный прием становился немыслимым, и антисемиты XVI века тотчас же получили прочную основу для подкрепления перед властями своих обвинений. Благодаря этому, третье издание Талмуда, Базельское 1581 года, было цензурой Священной Империи очищено от некоторых особенно злобных мест против Христа и церкви. Евреи, впрочем, ограничились лишь тем, что переиздали отдельно вычеркнутые богохульства и вставляли их в книги, находившиеся в их распоряжении. [62] Вследствие новых жалоб, последовавших в результате появления Амстердамского издания, на этот раз полного (в 1600 году) и Краковского (в 1605 году), раввины решили, что осторожнее не давать больше оружия против Израиля. Вследствие этого верховный синод, собранный в Польше в 1631 году, постановил выпускать во всех последующих изданиях все, вызывающая нападки места, но он сделал это в выражениях, достойных быть отмеченными, как памятник еврейского вероломства: «Поэтому мы предписываем, под страхом высшего отлучения, ничего не печатать в будущих изданиях Мишны или Гемары, что имеет отношение, хорошее или дурное, до деяний Иисуса из Назарета. Мы приказываем, следовательно, оставлять белыми места, где вопрос касается Иисуса Назарянина. Кружок, подобный этому „0”, поставленный на этом месте, будет служить для раввинов и учителей предупреждением, что это место должно быть преподаваемо молодежи исключительно устно. При соблюдении этой предосторожности ученые назаряне (Христиане) не будут иметь повода нападать на нас по этому вопросу“. [63]
61
Евреи так мало желали, чтобы их священные книги попадались на глаза не евреев, что в книге Синедрион (traite Sanhedrin, folio 59, a) написано «не еврей, изучающий закон (талмуд), заслуживает смерти».
62
Смотри (Action Francaise, revue, 15 Juillet 1911) l’article du compte de Lafon sur le Talmud.
63
Drach, Harmonie enter l’eglise et la synagogue, I, 167.
Это решение применялось более или менее полностью в следующих изданиях: в Венском, наиболее полном, в Амстердамском (1644 г.), во Франкфуртском на Одере (1697 г. и 1715—1721 г. г.), в Зальцбахском (1769), в Пражском (1839 г.) и Варшавском (1863 г.). Тем не менее эти издания, не смотря на передержки, все же изобилуют текстами возмутительного бесстыдства. Поэтому один ученый гебраист, аббат Август Ролинг, доктор богословия и профессор Пражского университета, делая из них выписки, составил около 1878 года небольшой труд: «Еврей-талмудист», изданный сначала в Мюнстере, в Вестфалии. Вследствие того, что появились критические заметки, опровергавшая достоверность некоторых ссылок, аббат Максимилиан де-Ламарк, доктор богословия, употребил 10 лет на полную проверку этого труда, и издал его вновь в 1888 году в Брюсселе, у издателя Альфреда Вромана, обещавшего вознаграждение в 10 000 франков всякому, кто докажет, что хотя бы одна из цитат, содержащихся в книге, не верна.
С того времени прошло двадцать пять лет; труд, этот был распространен в десятках тысяч экземпляров в Бельгии, Франции и Германии; многие из раввинов имели его в руках, и все же, не смотря на жажду наживы, столь свойственную Израилю, никто не рискнул испробовать выиграть эту премию, доказав ложность хотя бы одной приведенной ссылки. Подобный опыт должен послужить доказательством для самых недоверчивых. Поэтому, мы будем пользоваться трудами аббатов Роллинга и де-Ламарка и из них будем заимствовать нужные нам выписки из Талмуда. Прежде же всего мы хотим доказать то громадное значение, которое имеет у евреев Талмуд, длительное составление которого мы описали в первой части.
Фарисеи, его написавшие, своей первой задачей ставили возвеличение и восхваление догматической ценности книги, обдумыванию которой эта секта посвятила около тысячи лет. В этом они вполне достигли своей цели и поставили свое произведение выше Библии, не внушавшей им ничего кроме отвращения, ибо она напоминала им время правоверия Израиля. Поэтому Талмуд во многих местах провозглашает свое превосходство над Библией. Следующая выписки неоспоримо это доказывают
«Библия подобна воде, Мишка вину, а Гемара вину ароматическому. Как мир не может существовать без воды, вина и вина душистого, также он не может обойтись без Библии, Мишны и Гемары. Завет подобен соли, Мишна подобна перцу, а Гемара благоуханию, а мир не может существовать без соли и так далее… [64] Изучающий Библию делает дело, которое само по себе, может быть добродетелью, или же может не быть ею, изучающий Мишну поступает добродетельно и будет за это вознагражден, тот же, кто изучает Гемару, исповедует высшую добродетель. [65] Если человек переносит изречение Талмуда на Библию, он не будет более счастлив». [66]
64
Masech, Sepharim, folio 13, b.
65
Traite Baba Meza, folio 33, o.
66
Traite Chag, folio 10, b.
В Талмуде постоянно повторяется мысль о превосходства творений раввинов над творением, вдохновленным Богом: «Слова Талмуда более сладки, нежели слова завета», [67] говорит он, и следовательно, «грехи против Талмуда более тяжки, нежели против Библии». [68] Все толкователи согласно добавляют: «Не должно иметь общения с тем, кто имеет в руках Библию, а не Талмуд». [69] «Сын мой, относись с большим вниманием к словам раввинов, чем к словам Завета». [70] «Читающий Библию без Мишны и Гемары, подобен человеку, не имеющему Бога». [71]
67
Talmud de Jerusalem, traite Berachoth, Perek I.
68
Traite Sanhedrin, folio 88, b.
69
Sepher Cad ha Kemach, folio 74, C, 3.
70
Traite Erubin, folio 21, b. Cf. traite Guttin, folio 59, b.
71
Sepher chafar Zedek, folio 9.
Это убеждение в превосходстве Талмуда над Библией так внедрилось в еврейское сознание, что даже «Еврейский Архив», голос евреев реформистов, не задумываясь, заявляет: «Что касается Талмуда, то мы признаем его безусловное превосходство над Библией Моисея». [72]
Чтобы объяснить это превосходство, еврейское предание утверждает, что Бог на горе Синай передал Моисею не только Библию, но и Талмуд с того лишь разницею, что Талмуд, как труд более ценный, должен был передаваться лишь устно, чтобы народы, поклонявшиеся идолам, в случае, если бы они подчинили себе евреев, не могли бы с ним ознакомиться, [73] а также еще потому, что если бы Бог пожелал записать Талмуд, то земля не могла бы вместить всех его писаний. [74] Обоготворив таким образом Талмуд, учению синагоги не оставалось ничего другого, как чудесно возвеличить сословие раввинов, которому Израиль был обязан созданием и сохранением столь великого труда. Поэтому раввины являются предметом не только сверхчеловеческого почитания, но и настоящего поклонения, как об этом свидетельствует следующий отрывок: «Кто не исполняет слов раввина, достоин смерти». [75] «Надо помнить, что слова раввинов более сладостны, чем слова пророков». [76] «Обычные беседы раввинов должны быть почитаемы, как Закон в полном его объеме». [77] «Кто противоречит своему раввину, вступает с ним в спор или ропщет на него, тот противится Божественному величию, вступая с ним в спор и ропща на него». [78] «Слова раввинов суть слова Бога живого». [79] Маймонид подтверждает это словами: «Страх перед раввином есть страх Божий», [80] а рабби Раши заявляет: «Если раввин заявляет тебе, что твоя правая рука есть левая, а левая – правая, надо придавать веру его словам». [81]
72
Archives Israelites, 1867, 25, 150.
73
Traite Berachoth, 1, c., et Midrasch Chemott, par. 47.
74
Jalkut Simeoni, 22.
75
Traite Erubin, folio 21, b.
76
Sepher Caphthoru – Perach, 1590, folio, 121.
77
Midrach Miscle, folio, 1.
78
Traite Sanhedrin, folio 110, a.
79
Bachai, ad Pent., folio 201, col 4.
80
I ad. Chaz. hilch. Talmud., Thora, Perek 5, 1.
81
Ad Deuter., XVII, 11