Еврейское остроумие

Ландман Зальция

— Хорошо, — говорит эпикойрес, — посмотрим, чем тебе можно помочь. Я приведу тебе примеры вольнодумства. Давай приступим. Ты хорошо знаешь Танах (Библию)!

— Ну, в какой-то степени.

— А Мишну ( самая древняя часть Талмуда)?

— Немножко.

— А Гемару ( более поздняя часть Талмуда)?

— Откуда мне знать такое у нас-то в деревне? Насчет Гемары я почти ничего и не слыхал.

Тогда эпикойрес говорит:

— Если так, то никакой ты не эпикойрес, а просто ам аарец ( невежда)!

Вариант.

Мотке

Шнайдер из Пичелева услышал, что в Шипновице живет знаменитый эпикойрес. Мотке тоже хотел бы стать эпикойресом и грешить, сколько душе угодно. Но эпикойресом его никто не хочет считать: люди обзывают его кто лейдикером ( бездельником), кто юнгачем ( большим чурбаном),кто тупоголовым бэейме (скотиной),кто парехом (выродком).

Вот и решил он поехать в Шипновиц, чтобы узнать, как тамошний эпикойрес добился своего. Идет он по улице, встречает евреев, и все уважительно рассказывают ему, что знаменитый эпикойрес живет, в точности соблюдая Шулхан Орух (свод ритуальных правил).В глубокой задумчивости приходит Мотке Шнейдер к эпикойресу и спрашивает его:

— Мне говорили, вы живете строго в соответствии с Шулхан Орухом — и все-таки заслужили титул эпикойреса. Но посмотрите: меня никто не хочет называть эпикойресом, хотя я делаю все, чего нельзя делать.

— А кто вам сказал, — спросил его эпикойрес, — что этого нельзя делать?

— Если можно, то почему вы не делаете?

— Именно поэтому. Зачем, если можно?

Раввинская мудрость

В шабес запрещена всякая работа. Однако запрет отменяется в случае необходимости и особенно в ситуации, когда жизни человека угрожает опасность.

Рабби Соломон Крюгер, знаменитый магид ( проповедник) из Брод, беседуя с одним претендентом на место раввина, спросил его:

— Как ты поступишь, если в шабес у тебя на глазах кто-нибудь будет истекать кровью?

— Я посмотрю в Шулхан Орухе.

— Неправильно. Ведь человек тем временем умрет от потери крови.

Когда раввин Нафтали Ропшицер был еще маленьким мальчиком, один богатый хасид сказал ему:

— Я дам тебе один гульден, если ты скажешь, где живет Бог.

На что Нафтали ответил:

— Я дам вам два гульдена, если вы скажете мне, где Он не живет.

По древнему еврейскому поверью, в день Рош а-Шона Бог выносит каждому человеку письменный приговор, а в день Йом Кипур скрепляет его печатью. Между тем в еврейские праздники нельзя ни писать, ни вообще заниматься делопроизводством.

Рабби Леви-Ицхак из Бердичева высказался по этому поводу так: "Если приговор, который Бог вынесет миру, будет

оправдательным, я буду молчать как рыба. В противном случае я напомню Ему, что на Рош а-Шона нельзя писать, а в Йом Кипур нельзя ставить печать".

Бедный еврей пришел к раввину, но вынужден был ждать два часа: у раввина уже сидел богатый еврей.

Наконец он был принят. Раввин дал ему немного денег и сразу стал прощаться.

Проситель обиженно:

— С богатым вы говорили два часа, а меня отсылаете через две минуты?

Раввин:

— Чтобы узнать, что вы нищий, мне хватило и двух минут. А чтобы узнать то же самое про него, мне потребовалось два часа.

Раввин говорит: "Безгрешных людей не бывает. И все-таки разница между цадиком ( праведником, святым)и грешником существует. Цадик, пока живет, знает, что он грешит. Грешник, пока грешит, знает, что он живет.

Рабби Яков-Ицхак из Люблина, известный как Провидец, сказал однажды: "Злодей, который знает, что он злодей, мне более по душе, нежели праведник, который знает, что он праведник".

Глава еврейской общины Брест-Литовска решил уволить шамеса, служку в синагоге, и попросил рабби Йосефа-Бер Соловейчика, чтобы тот уведомил об этом шамеса.

— Я не стану этого делать, — ответил раввин. — А чтобы вы поняли почему, расскажу вам аналогичный случай. Знаете, почему Бог личноповелел Аврааму принести в жертву сына своего, Исаака, почему не передал Свою волю через ангела? Открою вам секрет: на самом деле Бог попытался было устроить дело через ангела. Только ангел сказал Ему: "Я не пойду к Аврааму. Если хочешь зарезать человека, так будь добр, сделай это Своими руками!"

Бедный резник никак не мог сам решить, кошерное ли мясо заколотой им коровы. Он спросил раввина, и тот без колебаний ответил: "Мясо — кошерное".

Другой раввин, который при этом присутствовал, возразил:

— Ты ведь прекрасно знаешь, что Рамо ( аббревиатура: Рабби Моше Иссерлес, 1520–1572)вынес бы другое решение!

— Знаю, — ответил раввин. — Но перед лицом небесного суда лучше уж я выступлю против Рамо, чем против нищего резника!

Шутливая версия этого анекдота гласит: "Лучше уж я пойду против Рамо, чем против обидевшегося осла".

Мудрец сказал человеку, который очень скромно держался: "Не стоит так принижать себя! Для этого ты вовсе не так велик".

У евреев Восточной Европы раввин был прежде всего не проповедником и исполнителем обрядов, а третейским судьей в самых разных конфликтах, ритуальных и правовых, которые он старался рассудить в соответствии с духом Талмуда.