Эвританские хроники
Шрифт:
– А горцами-то тут и не пахнет! – удивился Кирилл. – Шашлык, правда… Но народец курносый…
– С севера мы, – пояснил домовой, – переселенцы. Пока эту долину отвоевали… – Кузя горестно махнул рукой. – А теперь еще и нечисть повадилась.
– Посторонись!
Кирилл с домовым торопливо отпрыгнули в сторону. Два ражих мужика катили к гигантскому дастархану огромную бочку.
– Ты глянь, Михась, Кузя опять героя приволок! – гыгыкнул один из них.
–
– Тихо! Твоя идет.
Мужики поставили бочку на попа и вытерли пот.
– Митенька! – растрепанная женщина бросилась на грудь своему благоверному. – Кормилец ты мой! Береги себя!
– Ну полно, Настасья, полно, – засмущался Митька, – не впервой чай… В хату иди, к детишкам, ухи им закрой, неча им, да и тебе непотребство всякое слушать. Ну а мы уж тут за вас порадеем…
На небе высыпали первые звезды. Женщина, всхлипнув, облобызала на прощание мужа и метнулась прочь.
Кирилл оглянулся. Бабы и девки торопливо хватали детей и растаскивали их по домам. Со всех сторон стучали запираемые ставни.
– Ну что, герой, пошли? – ухмыльнулся Михась. – Сегодня день особенный – праздник… – Из соседнего дома выглянула испуганная женская физиономия. – В смысле горе у нас. Сейчас нечисть поганая в гости пожалует. Не боишься?
Физиономия исчезла. Дверь захлопнулась. Загремели засовы.
– Боюсь, – кивнул Кирилл, не отрывая взгляд от дастархана, – когда пожалует-то?
– Испугался! – заржали мужики.
– Ужасно, – согласился герой, – а поторопить их нельзя?
– Это как? – удивился Митяй.
Вокруг уже собрался народ. Все с любопытством разглядывали майку Кирилла. Усы кота на его груди, казалось, шевелились в мерцающих отблесках пламени потрескивающих костров.
– А вот так! – азартно сообщил Кузя, решив поддержать марку непослушного короля. – Это настоящий герой. Он тут быстро порядок наведет.
– Ой, – испугался какой-то маленький плешивый мужичонка. – А вдруг и правда герой? Надо бы предупредить… – С этими словами он метнулся куда-то в сторону леса.
– Ну так что, зовем? – нетерпеливо спросил Кирилл, желудок которого от голода рычал, как трактор. – Давай, как на елке. Сне-гу-роч… тьфу! Не-чисть! Не-чисть!
– А че! Давай попробуем, – хмыкнул Митяй, – может, получится? А то жди ее до полуночи…
– Не выдержу. Душа горит. А ну, дружно! Не-чисть! Не-чисть!
– Не-чисть! Не-чисть! – подхватили мужики.
Драть деревенские глотку умели. Вопили по принципу «кто кого переорет». Где-то с соседних гор сошли лавины, но их грохот не заглушил разошедшихся мужичков. Они
– Совести у вас нет! Штрейкбрехеры! – визжала она. – Хлеб отбиваете у бедной старушки! Без работы оставить хотите?
– Бабуль, – взмолился Кирилл, – какая работа в твоем-то возрасте? Иди домой, на печку, сухариков погрызи… – Герой опять чуть не подавился слюной. – А зубов нет – в молочке размочи. Мы тут серьезным делом заняты. Нечисть вызываем…
– Да кто ж так вызывает! – Из савана высунулась сухая, костлявая рука и выразительно постучала Кирилла по лбу. – Я тут с полчаса вашу капеллу переорать пытаюсь, все заклинания из-за вас перепутала.
– А ты кто?
– Баньша.
– Да ну, – не поверил Кирилл, – врешь!
– Он что, больной? – повернулась баньша к мужикам.
– Насчет этого – не знаем, – выступил вперед староста, – но есть подозрение, что герой.
– Ну, это, почитай, одно и то же… – Фигура в саване опасливо отодвинулась от Кирилла метра на три. – Почему не веришь-то?
– Насколько я знаю, баньши нечисть не зовут. Они смерть предрекают.
Мужики тихо охнули и начали тихонько пятиться.
– Какой ты умный! – изумилась баньша. – Грамоте, наверное, обучен?.. Так и было когда-то, – призналась она, – а теперь старая я стала. Заслуженный пенсионер всеэвританского значения. Имею медали за особые заслуги темные да пакости мелкие… – Старушка ностальгически вздохнула. – А сейчас так… Помогаю родне по старой памяти. Из любви к искусству.
– И кому помогаешь?
– Внучатому племяннику знакомого гоблина, который лет триста назад подрабатывал у моей тетки семиюродной по дедовой линии. Родная кровь, короче. Он сейчас с дружком своим десятину с аборигенов молотит.
– Короче, все – как у нас, – загрустил Кирилл, выдергивая катану, – сплошной беспредел. Ну и долго мне их ждать? Кушать же хочется.
– Сейчас позову, – пообещала баньша, – только вы не мешайте своими руладами. – Фигура в саване набрала в грудь побольше воздуха, но тут со стороны леса затрещали кусты. – Ой, – расстроилась старушка, – сами пришли. Без вызова. Тоже, видать, проголодались.
Над площадью воцарилась тишина. Кирилл насторожился. Топало что-то очень большое и тяжелое. Метров трех-четырех высотой. Рядом ступало существо чуть ниже. Метра на два с половиной. А между ними вприпрыжку бежало что-то совсем маленькое и громогласно шептало: