ЕвроМайдан
Шрифт:
Один из наиболее распространенных упреков участников Евромайдана по отношению к его политическому руководству был связан с тем, что их считали недостаточно решительными. Например, сторонник Евромайдана с Западной Украины говорит [334] : «Они под шумок подхватили. Они полтора месяца всех собирали, а мы ничего не сделали».
Другой сторонник Евромайдана [335] говорит о недоверии к лидерам Майдана по причине отсутствия у них конкретных планов: «Скажем так, люди хотят конкретных действий. Я тут уже 71 день, я хочу конкретных действий. У нас в этом вопрос, если вы не можете, давайте мы сделаем план. Нас, когда мы начинаем создавать план, называют провокаторами, и вы ничего не делаете, только говорите. И вот получается такой дисбаланс. То есть нас сдерживают, и в то же время нам
334
334 19.02.2014, Консерватория, мужчина, 60 лет, сторонник Майдана, проживающий на Западной Украине.
335
335 Мужчина, возраст около 25 лет, представитель информационной службы самообороны Майдана, интервью проведено в Доме профсоюзов.
Мужчина [336] , активно поддерживающий Майдан, говорит: «Народ побоялись, понимаете? Я же говорю, боятся, они сами боятся. Вот был случай, штурм самый первый. 30 ноября, это здесь на Майдане, когда студентов побили, тогда народ здесь собрался. А когда люди собрались и хотели идти в парламент, чтобы отменили эти законы, им перегородили путь и начался разгон. И прибежал Кличко: люди, стоп, никуда никто не идет. Его никто не слушается, его с огнетушителя кто-то там натыкал. Он не авторитет, понимаете. То, что он стоит на сцене, что-то рассказывает — это одно. А так, среди людей — это другое. Да, одна польза от них — что они в силах вести переговоры».
336
336 Мужчина, возраст около 20 лет, студент, сторонник Евромайдана, интервью проведено на Майдане.
Мужчина [337] , сторонник Майдана, говорит: «Никто из лидеров не возьмет на себя кровь. Вы понимаете, да? Началось противостояние. Стояли, ждали, ждали. Настроение, вы ж понимаете, настроение кипит. Лидеры на себя не берут, народ прорвало».
Достаточно распространенным как среди рядовых участников Евромайдана, так и среди украинских экспертов было мнение о том, что именно за счет определенной пассивности политического руководства Евромайдана на первое место стал выходить Правый сектор.
337
337 20.02.2014, Майдан, мужчина, 50 лет, проживает в Херсоне, бывший военный летчик.
Например, сторонник Евромайдана говорит [338] : «Они (политическое руководство. — Прим. ред.) в начале возглавили Майдан, а потом где-то в середине января в сторону отошли. Вышел Правый сектор. Дело в том, что они понимали, чем это грозит, и они сдерживали. Они сдерживали, я помню тот митинг, каждое воскресенье проходили вече. Было огромное всегда количество людей, люди воодушевленные. Но они же, они, понимаете, как, люди стоят, люди требуют, люди ждут решения каких-то вопросов, но ничего не происходит.
338
338 19.02.2014, Майдан, мужчина, 60 лет, сторонник Майдана.
Я помню тот вечер. Выступают оппозиционеры, и все, народ начинает свистеть, за лидера, за одного, та, та, та. Такая вот реакция была отрицательная. А потом выходит кто-то. И стал призывать немедленно выходить, немедленно идти. И они рванули туда на баррикады».
Участники фокус-группы [339] о роли политического руководства Евромайдана сказали:
«Вначале, когда разогнали Евромайдан в три утра, я думал, что это оппозиция как бы купила какого-то начальника «Беркута», чтобы потом было огромное количество людей. Суббота, выходные, все хотят выйти. Я посмотрел по лидерам, они вышли пиариться. У них не было никакой программы. Они вышли и начали скандировать, власть плохая, мы сделаем евроинтеграцию. И лидеры вообще не знают, что же делать. Стоим, скандируем, поем, за интеграцию, европейский союз нам поможет, Янукович осознает свои проблемы, мы вам поможем, и все у вас будет хорошо, но 2 месяца они обещают, и людям уже надоело там стоять и петь, началась радикализация.
339
339 Студенты
Этот момент можно назвать «ручные» законы. Тогда провели многие из Правого сектора мобилизацию на Грушевского — были затронуты права футбольных болельщиков. Они вышли из-под власти этих трех оппозиционеров.
Я знаю «Правый сектор» — многих людей из тех организаций. Я имел опыт общения с ними. У них такая идея — готовить революцию, украинскую революцию. У них благие цели — украинская сборная это поддержала. Но путь к ним они видят через революцию.
Я считаю, что это сила—эта радикальная молодежь. Пользуются ими их лидеры, которые им говорят, как нужно действовать. Когда начинался Евромайдан, я подходил и спрашивал: «Ради чего вы тут стоите у «Правого сектора»?» Они отвечали, что сейчас народ замерзнет, мы пойдем президента штурмовать, чтобы людей защищать, чтобы их побили»;
«Почему «Правый сектор» надул такой популярности? Потому что три лидера оппозиции не оправдали действия народа. Они ничего не делают и ничего не добьются. И тогда народ вместе во главе с этими радикалами пошли»;
«Эти люди (политическое руководство Евромайдана. — Прим. ред.) в какой-то момент потеряли свое влияние потому, что «Правый сектор» — это самая организованная структура, это возможно 10% протестующих, которые держит весь Майдан, потому что это самая активная часть, которая сейчас находится на месте события. У них уже исторически сложилась иерархия, которая очень долго была такая теневая тема... »
Член «Правого сектора» на вопрос о роли Кличко, Яценюка и Тягни-бока отвечает [340] : «Просто люди видят, что политикам верить нельзя, и они видят сейчас новую силу, Правый сектор, у них есть надежды, что есть люди среди нас, которые могут улучшить жизнь для своих граждан».
Эксперт, преподаватель Киево-Могилянской академии Андреас Ул-ланд [341] во время Евромайдана говорил: «Кличко менее всего электора-лизированный. Но даже если вот это учесть, я не думаю, что лидеры и отдельные политики еще играют какую-то роль. Это было в 2004 году, когда крутилось вокруг Ющенко, сейчас люди стали более скептически относиться к политикам. Я не думаю, что если Кличко станет президентом, его будут воспринимать как какого-то спасителя. Это время прошло».
340
340 Мужчина, возраст около 25 лет, член «Правого сектора» Майдана, интервью проведено в Доме профсоюзов
341
341 10.02.2014, Майдан.
Впрочем, некоторые участники Евромайдана отмечали пассивность его политического руководства в положительном свете. Например, священник Украинской греко-католической церкви, активный сторонник Майдана, сказал [342] : «Лидеров несколько, ярко выраженного одного нет, может, это и хорошо. Если нет лидера, то это заставляет людей самоор-ганизовываться. Люди приехали отстоять свою идею, даже на морозе, который был на прошлой неделе. Украина всегда решала все на вече».
342
342 Мужчина, возраст около 55 лет, священник Украинской греко-католической церкви, сторонник Евромайдана, интервью проведено на Майдане.
Украинская журналистка Оксана Шкода, противник Евромайдана, во время его проведения придерживалась еще более критического мнения по отношению к его политическим лидерам: «Свое влияние и свой авторитет они потеряли еще в начале Майдана. Их гнали еще с самых первых дней Майдана. Сам Майдан, в принципе, начинался как общественное движение. Его открывали общественники, не политики. Когда Кличко вечером приехал и установил свою импровизированную сцену, начал выступать, его уже гнать оттуда начинали. Потом, когда пришел Яценюк, так уже кличковцы не пустили к этой сцене Яценюка. Пошел этот раздел, из-за чего потом Майдан разделился: политический был на Европейской площади, а гражданский общественный был на Майдане. Потом, в силу того, что обстановка начала нагнетаться, просто все сошлись на Майдан. Там очень большие противоречия между политикой и общественной стороной были. На данный момент — это (Майдан. — Прим. ред.) абсолютно неуправляемое образование. Как бы комендант всего Майдана — это Андрей Парубий. Комендант Дома профсоюзов, свободовец Кубив. Они абсолютно не влияют на ситуацию. Даже если они к чему-то призывают, успокоиться, идти или не идти, люди просто не реагируют. Правый сектор не подчиняется абсолютно никому».