Европа от Карла Великого до Крестовых походов. Общество. Культура. Религия

Лависс Эрнест

Динстманы одного и того же сеньора составляли замкнутое общество. Они носили платье одинакового цвета (цвета господина); они вступали в брак только с членами этого же общества; они не должны были сражаться друг против друга, должны были все свои споры передавать на рассмотрение домашнего суда господина, состоявшего из их товарищей и судившего на основании обычаев данного господского двора (Hofrecht), потому что они не имели права являться в суд свободных людей, где судили на основании законов страны (Landrecht).

Их положение сделалось наследственным; господин не мог снова обратить их детей в крепостных; он должен был держать их при своем дворе, давать им службу или средства к жизни.

Мало-помалу сеньор снимает служебные обязанности со своих динстманов, которые становятся теперь исключительно рыцарями.

Он дает каждому бенефиций, то есть пользование поместьем. Около конца XIII в. бенефиции смешиваются с феодами, и динстманы уподобляются вассалам. Динстманы короля принимают даже титул Freiherr (свободный господин), который переводят словом «барон». Но уже до тех пор динстманы, сгруппировавшиеся вокруг князей, создали при германских дворах рыцарское общество, привыкшее считаться с мельчайшими правилами приличия и вежливости. Это называли придворными нравами, куртуазией (hofische Sitte). Самая оригинальная черта этих нравов есть уважение к дамам, супругам сеньоров, которое очень близко напоминает уважение слуги к госпоже, потому что оно не распространяется на простых женщин, жен динстманов. Оно относится к рангу, а не к полу [35] .

35

Вопрос о происхождении средневековой galanterie очень темен. Chansons de gestes не знают ее. Она появляется с сильной примесью чувственности в XII в. в произведениях трубадуров Южной Франции и поэмах галльского цикла. В германскую поэзию она проникла из Франции. Мы встречаем ее также у испанских мавров, но здесь она соединяется с чувством сострадания к слабому полу, которое, по-видимому, чуждо нашей средневековой galanterie.

Сложность феодальных отношений. Первоначально отношения между рыцарями основывались на верности, взаимной преданности сеньора и его людей. Такие отношения могли существовать лишь в примитивном обществе, которое складывалось из обособленных друг от друга групп, состоявших каждая из сеньора и его вассалов. Здесь было необходимо, чтобы каждый был лично предан своему сеньору и служил ему одному. Вассалитет был важнее всего.

Установление наследственности феодов расстроило эту систему. Верность уступила место договору. Вассал, сделавшись, благодаря феоду, материально независимым от сеньора, отдалился от него и начал смотреть на феод как на существенную часть, а на вассальную службу – как на постороннее бремя, лежащее на феоде, бремя очень тягостное, которое он старался уменьшить, заменяя общую верность специальными услугами. Сделавшись наследственными, феоды стали переходить к посторонним людям, которые были равнодушны к сеньору и становились его вассалами только для того, чтобы сохранить феод.

Тогда стали возможны случаи, когда один и тот же дворянин становился вассалом сразу нескольких сеньоров. Однако служить им всем одновременно он не мог, особенно если они вели друг с другом войну. Поэтому пришлось ввести ограничения: принимая феод, вассал оговаривал свои обязанности по отношению к своим прежним сеньорам; он клялся служить новому сеньору, «сохраняя, однако, верность таким-то», или служить «против всех, исключая таких-то». Вместо абсолютной преданности появляется лишь условная. В XII в. отличают уже hommage lige, который обязывал вассала служить без ограничений, от hommage plain, который вассал давал стоя и будучи вооруженным и который обязывал его лишь к условной службе.

Феод скоро потерял характер награды, которую дают верному человеку, чтобы он устроился своим хозяйством. В феод стали давать не только земли или должности (как министериалам), но всякого рода доходные права: повинности, помещичьи монополии, право суда, рынок, десятину и т. п. вплоть до права забирать рои пчел, найденные в лесу. Давали даже денежные пенсии. Все эти предметы и права делили на части: в феод давали половину поместья, одну комнату в замке, часть ограды, четверть права суда [36] .

36

В

Бургундии встречается «треть половины двух частей десятины (церковного сбора) такого-то».

Оммаж, сделавшись, вместо безусловной клятвы в верности, простым договором, обратился в обычную процедуру для установления связи между двумя дворянами. Аллодиальный сеньор признавал себя вассалом другого сеньора; он фиктивно уступал ему свое поместье; тот, сделавшись законным собственником, возвращал ему это самое поместье в виде феода и принимал его к себе в вассалы; это называлось «брать аллод в лен (в феод)». Этот прием не был нов, но, войдя во всеобщее употребление, он установил между сеньорами целую градацию номинальных зависимостей.

Наоборот, вассал давал часть своего феода в феод другим дворянам (например, старший брат – младшим). Таким образом появлялись подвассалы, которые, в свою очередь, также могли иметь вассалов. По букве закона для этих субинфеодаций необходимо было согласие сеньора, потому что они уменьшали ценность его феода.

Прежние каролингские сановники, герцоги и графы, будучи сами вассалами короля в силу своих должностей, обращенных в феоды, привлекали к себе в вассалы главных сеньоров своей провинции, и таким образом возникла чрезвычайно сложная сеть феодальных связей, начиная от короля и заканчивая оруженосцем, владетелем крошечного феода.

Эта запутанность без сомнения так же стара, как сам феодальный порядок, потому что переуступка феода и оговорка верности встречаются уже в древнейшем документе, в котором употреблено слово «феод», – в подробном акте 954 г., написанном на варварской латыни с примесью каталонских слов: «Я, Раймунд, виконт Серданьи, уступаю вам, Петр Раймунд, виконт Уржельский, и вашей супруге Сивилле, замок Сен-Мартэн и даю вам Эрменгода с феодом, который он держит от замка Сен-Мартэн, и с его рыцарями. Также жалую я вам замки Мираль и Шераль и даю вам Беранже д’Арагаля с феодом, который он держит от виконтства, и с его рыцарями… А за этот дар я, Петр Раймунд, и моя жена Сивилла признаем, что мы ваши верные люди против всех мужчин и женщин, исключая графа Уржельского, что мы из нашего поместья будем помогать вам нашими советами относительно владения, охраны и защиты против всех мужчин и женщин верно и без обмана».

Эту-то сеть феодальных отношений назвали феодальной иерархией. Название неточно: оно предполагает, что вся территория занята феодами и вассалами, правильно расположенными по этажам, один выше другого, как в чиновничьей иерархии. Такой режим описывают, по-видимому, авторы Иерусалимских ассиз [37] . Может быть, он действительно существовал в Иерусалимском королевстве, где рыцари, завоевав страну, могли создать правильную организацию, основанную на общем принципе [38] . Ничего подобного мы не находим ни в одной европейской стране, даже в Англии, где король сделал всех рыцарей своими прямыми вассалами.

37

Именно в этом памятнике старинные фсодисты искали изображение феодальной системы.

38

См. ниже, глава 5.

В Германии, где оказалось необходимым классифицировать рыцарей, сопровождавших короля в итальянских походах, попытались распределить дворян по категориям, которые называли щитами. Первую категорию составляет один король, вторую – духовные князья, вассалы короля, третью – светские князья, отнесенные в третий разряд потому, что они держат феоды от духовных князей, четвертую – бароны и даже графы, если они вассалы светского князя, пятую – свободные рыцари, вассалы баронов, шестую и последнюю – динстманы. Каждый разряд строго ограничен, никто не может принадлежать одновременно к двум щитам. Дворянин, становясь вассалом равного себе, переходит в низший разряд; князь, став вассалом другого князя, переходит в ранг баронов.