Европа в огне. Диверсии и шпионаж британских спецслужб на оккупированных территориях. 1940–1945

Кукридж Эдвард

Полковник Букмастер, если у него выдавалась свободная минута, также приезжал на аэродром. Он часто делал агентам личные памятные подарки – пару запонок или пачку сигарет.

Когда агента забрасывали в тыл врага, это вовсе не означало, что он оказался брошенным на произвол судьбы. Офицеры отделения прилагали максимум усилий, чтобы помочь ему и там. Как только удавалось наладить радиосвязь, агенту начинали передавать инструкции, полезные советы, короче, большое количество необходимой в оперативной работе информации.

Конечно, не обходилось и без ошибок, порой имевших самые трагические последствия. Случалось, что радиосигналы перехватывали немцы, что в конечном итоге приводило к провалу агента. В этой книге такие

эпизоды есть. И это понятно, ведь агенты SOE работали в условиях повышенного риска.

Заметную роль в налаживании и поддержке регулярных контактов с полевыми агентами играла Вера Аткинс. В период пика активной деятельности SOE прием и передачу сообщений вела команда радисток из FANY со станции, расположенной возле Семи Дубов. Кодированная информация доставлялась на Бейкер-стрит специальными курьерами. Там ее расшифровывали. Вера Аткинс неизменно проверяла каждое входящее и исходящее сообщение. Иногда информация поступала в совершенно непригодном для чтения виде. Но даже если шифровальщики опускали руки, Вера Аткинс, отлично знавшая достоинства и недостатки всех агентов и радистов, упорно продолжала разбирать текст и обычно ей удавалось найти смысл в обрывочном и на первый взгляд бессмысленном сообщении.

К примеру, что бы это значило:

HAVE PREPARED UNION WITH FERMNAN?

(условно – подготовил союз с Фернаном)

Было известно, что кодовый псевдоним одного из агентов – Фернан. Но только агент Арманд, который прислал сообщение, ни при каких обстоятельствах не мог встречаться с Фернаном. Вера Аткинс вскоре поняла, что вместо UNION следует читать ONION (лук), что было названием площадки для приема людей и грузов, подготовленной Армандом. Дешифровщик об этом ничего не знал. Значит, все оказалось довольно просто. А как быть, скажем, с такой информацией:

IMI THRMY SAYG ABLE TAKE TWHGVE CONTTT7S G??U? DAFFLY BBBR MASSAGE MIEUW TORT KUE???IIS

А ведь именно таким получился текст после дешифровки. Вопросительные знаки поставлены на месте букв, которых не смогла разобрать радистка FANY из-за атмосферных помех.

После долгой и кропотливой работы Вере Аткинс все-таки удалось прочитать сообщение:

IMI TOMMY SAYS ABLE TAKE TWELVE CONTAINERS

(Ими Томми сообщает возможности приема 12 контейнеров

GROUND APPLE ВВС MESSAGE MIEUX TARD QUE JAMAIS

площадке Яблоко сигналу ВВС Лучше поздно, чем никогда)

Последние четыре французских слова составляли фразу, которую агент предлагал передать в одной из французских программ Би-би-си в качестве личного сообщения. Когда это было сделано, стало ясно, что на Бейкер-стрит одобрили предстоящую операцию, самолет уже находится в пути и ночью следует подготовиться к приему груза.

ЛИЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ ПО РАДИО

Французским радиослушателям во время войны частенько приходилось замечать в программах на первый взгляд совершенно идиотские фразы, которые к тому же повторялись не менее четырех-пяти раз в каждой передаче в течение одного, а иногда и двух дней. Для непосвященного слушателя они казались чепухой, но для конкретного агента имели чрезвычайно ценную информацию. Фразы типа «Сегодня на Жозефине голубое платье», «Дядя Жак потерял зонтик» или «Сегодня ночью корова прыгнет на луну» часто сообщали о жизни и смерти.

Немцы под страхом сурового наказания запрещали слушать Би-би-си. Тем не менее очень многие французы прятали радиоприемники, регулярно слушали их и записывали наиболее важную информацию, которая затем печаталась в подпольных изданиях и распространялась среди населения.

Агенты SOE и руководители групп Сопротивления во Франции, а также в других оккупированных странах настойчиво искали возможности прослушать радиопрограммы Би-би-си. Система личных радиопосланий

существовала, помимо Франции, в Норвегии, Голландии, Дании, Бельгии и прочих странах. Если по какой-то причине агенты сами не имели возможности прослушать нужную программу, они поручали это своим проверенным друзьям. Дело, собственно говоря, нехитрое: внимательно слушай нужную программу и запиши все сообщения. Всегда имелась вероятность, что одно из сообщений предназначено для конкретного агента или членов его агентурной сети. Их могли информировать о прибытии груза или отмене запланированной операции.

Вера Аткинс часто использовала этот канал связи. Именно таким образом она время от времени передавала агентам сообщения об их семьях. Когда она получала информацию о родственниках какого-нибудь агента (которые, разумеется, не имели ни малейшего понятия о его местонахождении), она немедленно находила возможность сообщить ее адресату. Поэтому агенты, вынужденные длительное время проводить вдали от дома, имели возможность отдаваться работе, не переживая о судьбе близких. Не зря полевые агенты называли Веру Аткинс своим добрым ангелом.

Конечно, сообщения личного характера были исключением. Передачи Би-би-си использовались в основном для дела. И хотя информацию можно было передавать только в одном направлении, этот канал связи имел жизненно важное значение. Так, весной 1944 года всем радистам было дано указание слушать эфир в обязательном порядке 1-го и 15-го числа каждого месяца в 7.30 и 9.15. То есть с приближением дня Д радисты SOE были приведены в боевую готовность. Ночью 5 июня, в дополнение к почти 500 радиосообщениям, отправленным пятидесяти радистам SOE, было передано и множество персональных сообщений по радио. Все они призывали к действию. Результатом явилась волна взрывов важнейших военных объектов, нападений на железнодорожные узлы, уничтожение линий связи и прочие диверсионные операции. Такие акции буквально захлестнули Францию, Голландию и Бельгию.

А в 1941–1942 годах французское отделение SOE демонстрировало чудеса героизма: жалкая горстка полевых агентов, отвратительная связь, а иногда и вообще никакой, и все преимущества на стороне врага.

ТРИ СЛЕПЫЕ ВЫБРОСКИ

Первым агентом отделения Ф, заброшенным во Францию, стал Жорж Беге, он же Жорж Нобль, который приземлился вместе со своим громоздким и весьма несовершенным во всех отношениях передатчиком в Дордони 5 мая 1941 года. Затем он направился в Шатору, где должен был явиться по адресу, по которому проживал Макс Иманс, бывший депутат-социалист от избирательного округа Индр. 10 мая во Францию был заброшен Пьер де Вомекур, а 13 мая – Роже Коттен, тоже «вслепую». Оба приземлились неподалеку от Шатору. В случае благополучного исхода операции Пьер должен был навестить своего брата Филиппа, проживавшего в своем поместье Бриньяк, близ Лиможа. А Коттену предстояло ехать в Париж, где он работал перед войной. Впоследствии Пьер должен был присоединиться к товарищу. Затем, совместно с «пианистом» Беге, они должны были обустроить первую подпольную радиостанцию, после чего приступить к работе по формированию отрядов из местного населения.

Немного раньше во Францию уже были отправлены агенты BCRA – пять французов под командованием капитана Берже. Они приземлились 15 мая в Бретани. Среди них был Жоэль Летак, впоследствии создавший чрезвычайно важную сеть, названную Overcloud («Закрытая облаками»).

Роже Коттен был большим и сильным человеком. Из-за рано побелевших волос он получил кличку Седой Роже. Родился он во Франции от родителей-англичан и успел объехать полмира в качестве представителя одной из крупнейших парижских парфюмерных фирм. Как и Пьер де Вомекур, он перебрался из Франции в Англию в 1940 году вместе с остатками потерпевшего поражение английского экспедиционного корпуса.