Европа в войне (1914 – 1918 г.г.)
Шрифт:
Условием развития пролетариата и той единственной формой, в которой он может овладеть государственной властью, является и останется демократия. Эта последняя предполагает прежде всего рост культурно-политической самостоятельности масс, их экономическое и политическое общение на широкой арене, их коллективное вмешательство в судьбы страны. Этим самым национальный язык, орудие человеческого общения, становится неизбежно на известной стадии развития важнейшим орудием демократии. Стремление к национальному единству составляло поэтому неотъемлемую сторону движения эпохи буржуазных революций, и поскольку в отсталых областях – не только Азии и Африки, но и Европы – совершается на наших глазах пробуждение исторически-запоздалых народностей, постольку оно по необходимости принимает форму борьбы за национальное единство и национальную независимость, сталкиваясь лицом к лицу с империалистическим стремлением преодолеть национально-ограниченные рамки капиталистического хозяйства и мерами военного насилия создать мировую империю.
В этом процессе социал-демократия ни в каком смысле не отождествляет себя с внутренно-противоречивыми империалистическими методами разрешения назревших общественно-исторических задач. Но столь же мало, если не меньше, может она противопоставить империализму, а тем более тем прогрессивным историческим потребностям, которые он эксплуатирует, голую национальную идею. Было бы действительно жалким мещанским утопизмом a la Эрве думать, что судьба европейского и всемирного развития будет окончательно обеспечена, если государственную карту Европы
Задача состоит в том, чтобы сочетать автономистские притязания наций с централистическими потребностями хозяйственного развития.
II
Социал-национализм всех, и прежде всего себя, поразил своим могуществом: почти без сопротивления он овладел в первую эпоху войны сильнейшими партиями и организациями пролетариата. Но наряду с этой внезапно обнаружившейся силой стоит его чрезвычайная, прямо-таки постыдная идейная убогость. Ни одной серьезной попытки теоретически свести концы с концами! Решения и действия, от которых зависят жизнь и смерть социализма, объясняются и оправдываются противоречивыми и случайными соображениями, в которых освободившийся от всякой теории политический глазомер играет важнейшую роль. Основным доводом, обосновывающим социал-националистическую политику рабочей партии, является идея «защиты отечества». Но до сих пор никто из социал-патриотов не дал себе труда толком объяснить, чему собственно в отечестве грозит опасность и что подлежит защите. Французский социалист говорит о республике и революционных традициях: он защищает прошлое. Немецкий патриот ссылается на свою могущественную национальную индустрию как базу социализма: он защищает настоящее. Наконец, наш отечественный социал-националист, который «твердит зады и врет за двух», ссылается на интересы дальнейшего экономического развития России: он защищает будущее. Каждый из них делает с большей или меньшей решительностью попытку провозгласить свой «национальный» интерес высшим интернациональным интересом человечества. Но такие попытки вносят в дело только еще более безнадежную путаницу. Одно из двух: либо интернациональный интерес требует разгрома Германии (или России), – и тогда незачем говорить о защите отечества, потому что ведь есть на свете люди, которым Германия и Россия приходятся отечествами. Либо же, наоборот, защита отечества есть самостоятельный принцип политики пролетариата, – и тогда безнадежной является попытка сочетать эту задачу с общеобязательной линией поведения интернационального пролетариата. Ибо защита одного отечества предполагает посильное сокрушение другого отечества.
Каутский сделал в начале войны попытку определить то основное благо, во имя которого пролетариат приносит свою классовую самостоятельность на кровавый алтарь защиты отечества. Это благо есть национальное государство. В первой статье мы говорили о том, каким могущественным фактором исторического развития является национально-культурная общность. Пришлось бы, следовательно, сказать, что государство (оно же отечество) постольку подлежит защите, поскольку оно подходит к типу национального государства. Так именно и ставит вопрос Каутский. Но тогда возникает вопрос, в каком смысле пролетариат Австро-Венгрии, а в значительной степени и России, может и должен защищать свое отечество? С точки зрения Каутского, на разноплеменном пролетариате придунайской монархии не лежит очевидно никаких обязательств по отношению к государству Габсбургов. Каутский сам намекает на такой вывод. Но при наличных международных комбинациях защита Германии предполагает защиту Австро-Венгрии и Турции, как, с другой стороны, борьба за национальное единство Франции предполагает увековечение насильственного блока национальностей, которому имя Россия, или мировой колониальной державы, Великобритании.
Наряду с государствами национальностей и национальных осколков стоят государства, в которых далеко несовершенное национальное единство дополняется, с одной стороны, союзом с государствами национальностей, а с другой – попранием национальной независимости колоний. Подмен понятия отечества или государства понятием нации и является самым распространенным аргументом в пользу социал-патриотической политики партий пролетариата.
Нынешняя война, по вскрывшимся в ней тенденциям развития, угрожает не нации, как таковой, а тому государству, которое является исторической квартирой нации. Капитализм так же мало осуществил национальное единство, как и демократию. Он пробудил потребность в национальном единстве, но он же вызвал к жизни тенденции, не допустившие осуществления этой потребности. Между тем нация есть могущественный и крайне устойчивый фактор человеческой культуры. Нация переживет не только нынешнюю войну, но и самый капитализм. И в социалистическом строе освобожденная от пут государственно-хозяйственной зависимости нация останется надолго важнейшим очагом духовной культуры, ибо в распоряжении нации – важнейший орган этой культуры, язык. Другое дело государство. Оно сложилось в результате пересечения династических, империалистических и национальных интересов и преходящих соотношений материальных сил. Государство является несравненно менее устойчивым фактором исторического развития, чем нация. Для прошлой эпохи экономическое развитие нашло свое помещение в капиталистическом государстве, которое с огромной натяжкой принято называть «национальным». В этом же государстве-отечестве нашло себе помещение культурное развитие почти всегда расщепленной нации, эксплуатирующей или стремящейся эксплуатировать через государственный аппарат другие нации. Поскольку капиталистическому развитию становилось тесно в рамках государства, это последнее дополнялось аннексиями и колониальными пристройками. Борьба из-за колоний, т.-е. попрание экономической и национальной независимости отсталых стран, составляла главное содержание внешней политики так называемого национального государства. Соревнование из-за колоний привело к борьбе капиталистических государств между собою. Производительным силам окончательно стало тесно в рамках государства. Если нынешнее «национальное» государство находится в опасности, то опасность эта вытекает из несоответствия его границ достигнутому развитию производительных сил. Опасность грозит не со стороны внешнего врага, а изнутри, со стороны самого экономического развития, которое языком мировой войны говорит нам, что «национальное» государство стало
Капитализм стремился и нацию и хозяйство вогнать в рамки государства. Он создал могущественное образование, которое в течение целой эпохи служило ареной развития как нации, так и хозяйства. Но и нация и хозяйство пришли в противоречие – как с государством, так и друг с другом. Государство стало слишком тесным для хозяйства. Стремясь расшириться, оно попирает нацию. С другой стороны, хозяйство отказывается подчинять естественное движение своих сил и средств распределению этнических групп на поверхности земного шара. Государство есть по существу экономическая организация, оно вынуждено будет приспособиться к потребностям хозяйственного развития. Место замкнутого национального государства должна будет неизбежно занять широкая демократическая федерация передовых государств на основе устранения всяких таможенных перегородок. Национальная общность, вытекающая из потребностей культурного развития, не только не будет этим уничтожена, наоборот, только на основе республиканской федерации передовых стран она сможет найти свое полное завершение. Необходимые для этого условия предполагают освобождение рамок нации от рамок хозяйства, и наоборот. Хозяйство организуется на широкой арене европейских соединенных штатов как стержня мировой организации. Политической формой может явиться только республиканская федерация, в гибких и эластичных рамках которой каждая нация сможет с наибольшей свободой развернуть свои культурные силы.
В противоположность немецким и иным социал-аннексионистам мы отнюдь не собираемся выбрасывать за борт признание за нацией права на самоопределение. Наоборот, мы думаем, что приблизилась эпоха, когда это право сможет, наконец, реализоваться. С другой стороны, мы бесконечно далеки от того, чтобы централистическим потребностям хозяйства противопоставлять «суверенные» права каждой национальной группы и группки. Но в самом ходе исторического развития мы открываем диалектическое примирение обеих «стихий»: национальной и хозяйственной. Признание за каждой нацией права на самоопределение для нас необходимо дополняется лозунгом демократической федерации всех передовых наций, лозунгом соединенных штатов Европы. [224]
224
Соединенные Штаты Европы. – Статьи, посвященные проблеме Соединенных Штатов Европы, войдут в XI том настоящего Собрания сочинений «Рабочее движение во время войны». См. также статьи «Программа мира» во 2-й ч. книги Л. Д. Троцкого «Война и революция» и, далее, статью "О современности лозунга «Соединенные Штаты Европы», помещенную в XII томе собрания сочинений, и брошюру «Европа и Америка», вышедшую в 1926 г
«Наше Слово» NN 130, 135, 3, 9 июля 1915 г.
Л. Троцкий. ГОД ВОЙНЫ
Истекший год – триста шестьдесят пять дней и ночей непрерывного взаимоистребления народов – войдет в нашу историю, как потрясающее свидетельство того, насколько глубоко еще сидит человечество социальными корнями своими в слепом и постыдном варварстве.
Чтобы заклеймить немецкие мерзеры, превосходящие своим диаметром пушки союзников, и немецкие ядра, распространяющие больше удушливого зловония, чем ядра Четверного Согласия, союзная риторика создала специальное определение «ученого варварства», barbarie scientifique. Прекрасное название! Его необходимо только распространить на всю войну и на социально-исторические предпосылки ее – независимо от государственных и национальных границ. Все те технические силы, которые созданы человечеством в его поступательном развитии, двинуты на дело разрушения основ культурного общежития, и, прежде всего, на истребление человека: в этом и состоит «мобилизация промышленности», о которой теперь говорят на всех языках европейской цивилизации. Ученое варварство вооружилось всеми прикладными завоеваниями человеческого гения – от Архимеда [225] до Эдиссона [226] – для того чтобы стереть с земной коры все, что создало коллективное человечество, выдвинувшее Архимеда и Эдиссона. Если немцы выделяются в этом соревновании кровавого безумия, то только тем, что шире, систематичнее и действительнее организовали то самое, организацией чего поглощены их смертельные враги.
225
Архимед (род. ок. 287 г., ум. в 212 г. до нашей эры) – величайший математик древности, впервые установивший истинные принципы статики и тем положивший начало подлинно научной механике. Известный гидростатический закон, открытый Архимедом, излагается во всех учебниках физики. Из его технических изобретений наиболее известен водоподъемный винт (так называемый Архимедов винт).
226
Эдисон (род. в 1847 г.) – знаменитый американский изобретатель-самоучка. С 12 лет Эдисон был предоставлен самому себе и зарабатывал себе хлеб, развозя газеты в поездах. В 1861 г. стал телеграфистом. В 1870 г. изобрел усовершенствованный телеграфный аппарат, после чего был приглашен техником в одну из американских телеграфных компаний. В 1876 г. открыл в Менло-Парке (возле Нью-Йорка) свои знаменитые лаборатории и мастерские. Многочисленные изобретения Эдисона, главным образом в области электротехники, доставили ему мировую известность.
Как бы для того чтобы придать падению человечества наиболее унизительный характер, война, та самая, которая пользуется последним завоеванием гордой техники, крыльями авиации, загнала человека в траншею, в грязную земляную пещеру, в клоаку, где разъедаемый паразитами царь природы, лежа на собственных отбросах, подстерегает в щель другого покрытого вшами троглодита, а газеты и политики на разных языках говорят обоим, что в этом именно и состоит сейчас служение культуре.
Выползшее на четвереньках из темного зоологического царства человечество внесло организующий разум в свои методы борьбы с природой. Путем героических революционных потрясений оно внесло элементы разума в свою государственную надстройку, вытеснив слепую инерцию «божией милости» идеей народного суверенитета и практикой парламентского режима. Но в самых основах своей социальной жизни, в своей хозяйственной организации, оно остается целиком во власти темных, сложившихся за порогом контролирующего разума сил, которые всегда грозят взрывом, стихийно накопляют противоречия и затем обрушивают их на голову человечества в виде мировых катастроф.
Вырванная капиталистическим развитием из средневекового провинциализма и экономической неподвижности Европа, в ряде революций и войн, создала незаконченные велико– и малодержавные «национальные» государства и связала их преходящей и вечно изменяющейся системой антагонизмов, союзов и соглашений. Не достигнув нигде завершения национального единства, капиталистическое развитие пришло в противоречие с созданными им государственными рамками и в течение последнего полустолетия искало выхода в непрерывных колониальных хищениях, составлявших внеевропейскую практику «вооруженного мира» Европы, и эта система, в которой правящие верхи экономически, политически и психологически приспособлялись к чудовищному росту милитаризма, разрешилась войной из-за мирового господства – самой колоссальной и самой постыдной войной, какую знала история.