Европейский фашизм в сравнении: 1922-1982

Випперман Вольфганг

Этот военный путч, начавшийся 18 июля 1936 года, был не везде успешен. Республиканское правительство сумело сохранить или вернуть себе контроль над большей частью страны, причем его поддержали также некоторые верные республике офицеры, в особенности из военно-воздушных сил. Для восставших военных большая трудность состояла в том, что Франко был переведен правительством Народного фронта на Канарские острова. Правда, он сумел добраться оттуда до Испанского Марокко и подчинить своему командованию размещенные там марокканские войска и испанский Иностранный легион. Но он не мог переправить эти войска на континент, потому что не имел достаточного количества самолетов и судов. В этой ситуации он обратился к правительствам фашистской Италии и национал-социалистской Германии с просьбой доставить ему самолеты и другое военное снаряжение. Гитлер и Муссолини готовы были ему помочь и послали вначале самолеты и оружие, а в дальнейшем, поскольку военное положение мятежников все еще оставалось тяжелым, также и войска. Таким образом, военный путч Франко превратился в гражданскую войну, которую враждующие стороны вели под знаком фашизма и, соответственно, антифашизма.

Антифашисты едва ли не из всех европейских стран и из Соединенных Штатов устремились в Испанию, чтобы защитить от фашизма законно избранное республиканское правительство.

Конечно, энтузиазм этих антифашистов, самоотверженно, а вначале и успешно сражавшихся в своих интернациональных бригадах с войсками Франко, итальянскими дивизиями и немецким «Легионом Кондор», заслуживает всяческого признания. Но тезис, по которому испанская гражданская война была глобальным конфликтом между «фашизмом» и «антифашизмом», был и остается весьма проблематичным. Главная цель, с которой Гитлер и Муссолини послали в Испанию сухопутные и воздушные силы, состояла вовсе не в том, чтобы «фашизировать» эту страну извне. Гораздо важнее идеологических мотивов были военные – испытание новой «люфтваффе», то есть германской военной авиации, экономические – овладение испанскими источниками сырья и рынками сбыта и политические – ослабление демократических государств, Англии и Франции. Прежде всего это относится к политике «третьего рейха». Не случайно немецкий посол Фаупель, пришедший из партийного аппарата НСДАП и пытавшийся, без особого успеха, усилить фалангу в политическом и организационном отношении, вызвал энергичное сопротивление Франко, возражавшего против такого вмешательства во внутреннюю политику и идеологию, после чего Фаупель был заменен «нормальным» профессиональным дипломатом. Конечно, утверждение, что немецкая политика в отношении Испании определялась преимущественно военными, экономическими и политическими целями и в меньшей степени партийно-идеологическими установками, никоим образом не оправдывает эту политику. То же касается способа ведения воздушной войны «Легионом Кондор». Достаточно вспомнить бомбардировку Герники, где пострадало исключительно гражданское население. Но сколь бы ни было преступно и несовместимо с международным правом это германское вмешательство в испанскую гражданскую войну, при «терпимости» западных держав, уже отчетливо выражавшей политику «умиротворения», все же нет оснований утверждать, будто Италия и Германия вмешались в испанскую гражданскую войну, чтобы экспортировать в Испанию фашизм [149] .

149

О политике и целях «третьего рейха»: M. Merkes. Die deutsche politik im spanischen Burgerkrieg 1936—1939. Bonn, 19692; M. Einhorn. Die okonomischen Hintergrunde der faschistischen deutschen Intervention in Spanien 1936—1939. Berlin, 1962; Я. – Я. Abendroth. Hitler in der spanischen Arena. Die deutsch-spanischen Beziehungen im Spannungsfeld der europaischen Interessenpolitik vom Ausbruch des Burgerkrieges bis zum Ausbruch des Weltkrieges 1936—1939. Paderborn, 1973; Schieder, Dipper (Hg.). Burgerkrieg. О дальнейшем развитии германско-испанских отношений: D. S. Detwiler. Hitler, Franco und Gibraltar. Die Frage des spanischen Eintritts in den Zweiten Weltkrieg. Wiesbaden, 1962; K. – J. Ruhl. Spanien im Zweiten Weltkrieg. Franco, die Falange und das Dritte Reich

Тезис, по которому испанская гражданская война была глобальным конфликтом между фашизмом и антифашизмом, вызывает сомнение еще и по другой причине. В начале военного путча фаланга все еще была относительно слабой сектантской партией. Все ее руководство, в том числе Хосе Антонио Примо де Ривера, было арестовано республиканскими властями и вскоре расстреляно. Но по сравнению со всеми другими правыми партиями фаланга имела одно преимущество: у нее была партийная милиция, сразу же присоединившаяся к восставшим войскам генерала Франко. Правда, она насчитывала только 4 000 человек, но это побудило Франко к дальнейшему призыву добровольцев, поскольку выяснилось, что восстание, задуманное как простой военный путч, превратилось в гражданскую войну, заставившую привлечь и военные, и политические средства. Фаланга использовала этот неожиданный шанс, чтобы увеличить число своих членов и сторонников. В несколько месяцев она превратилась в важную политическую и военную силу. Хотя мы не располагаем конкретными количественными данными, можно не сомневаться, что после начала гражданской войны фаланга сумела приобрести массовую базу. За исключением карлистов в Наварре, также доставивших Франко свою партийную милицию «Requetes», все остальные консервативные и монархические партии потеряли свое значение, между тем как фаланга стала политической силой, и перед лицом провозглашенной республиканским правительством народной войны Франко вынужден был сотрудничать с этой силой.

Поэтому 19 апреля 1937 года Франко объявил объединившуюся с «Requetes» фалангу единственной государственной партией. Полное название этой партии было теперь «Испанская фаланга традиционалистов и союзов национально-синдикалистского наступления» («Falange Espanola Tradicionalista у de las Juntas de Ofensiva National Sindicalista»). Ее партийной эмблемой, избранной уже СНСН, был хомут со связанными свирелями, заимствованный из герба католических королей Испании, и эта эмблема стала теперь новым государственным гербом. Руководство новой государственной партией, в которую «добровольно» вошло также много чиновников и военных, принял на себя командующий восставшими войсками Франко. Это вызвало ожесточенную критику со стороны старых фалангистов, называвших себя «camisas viejas», что буквально означает «старые рубашки». Выразителем этого протеста «старых борцов» фаланги стал преемник Примо де Ривера – Эдилья. Франко распорядился сместить его и приговорить к смертной казни. Но вследствие вмешательства уже упомянутого германского посла Фаупеля приговор не был приведен в исполнение. Отсюда можно видеть, что при поддержке армии и церкви, уже и раньше резко отвергавших антиклерикальные требования СНСН, Франко сумел в значительной степени подчинить себе фалангу [150] .

150

О дальнейшей истории франкистской правящей партии: J. J. Linz. The Party System of Spain. Past and Future // S. M. Lipset, St. Rokkan (Eds.). Party Systems and Voter Alignments: Cross-National Perspectives. London, 1967, 197—282; Id. From Falange to Movimiento-Organizacion: The Spanish Single Party and the Franco Regime // S. P. Huntington, C. H. Moore (Eds.). Authoritarian Politics in Modern Society. The Dynamics of Established One-Party Systems. New York, 1970, 128—203; K. von Beyme. Vom Faschismus zur Entwicklungsdiktatur – Machtelite und Opposition in Spanien. Munchen, 1971; M. Gallo. Histoire de l'Espagne franquiste. Paris, 1969; J. Georgel. Le Franquisme. Histoire et bilan. 1939—1969. Paris, 1970; W. Haubrich, C. R. Moser. Francos Erben. Spanien auf dem Weg in die Gegenwart. Koln, 1976.

В

этом отношении события в Испании развивались вовсе не так, как в Германии, где Гитлер и НСДАП, напротив, в значительной степени подчинили себе церковь и военных. Но антифашисты в Испании и других странах не заметили этих структурных различий. Беспощадный террор фаланги и армии Франко во время военных действий и после их окончания, направленный против коммунистической, социалистической и демократических партий, а также партий национальных меньшинств – басков и каталонцев, – по-видимому, укрепил их убеждение в том, что режим Франко был фашистской диктатурой. И в самом деле, в гражданской войне погибло 500 000 человек из общего населения Испании, составлявшего около 25 миллионов, и многие из них были жертвами контрреволюционного террора фалангистов. Но при этом нельзя упускать из виду, что и революционный террор вызвал немалые жертвы. Это касается не только членов буржуазных партий, но и многих анархистов и членов ОМРП, подвергшихся столь же беспощадному преследованию со стороны верных Москве коммунистов и советской тайной полиции. Впрочем, характеристика франкистской Испании как фашистского государства опирается не только на описание крайне жестокого и чрезмерного применения террора, но и на внутреннюю структуру этого режима.

Фаланга осталась официальной государственной партией, в то время как все другие партии были запрещены; ее руководителем был Франко, который назывался теперь «каудильо», что равносильно немецкому званию «фюрер». Сверх того, он остался в должности «генералиссимуса», то есть верховного главнокомандующего испанских вооруженных сил. В качестве главы государства он не только ввел по фашистскому образцу «корпоративную систему», но 17 июня 1942 года установил, что «депутаты» испанского парламента (кортесов) больше не будут выбираться, а будут назначаться им самим, а также отдельными синдикатами, общинами, торговыми палатами и научными учреждениями. Одновременно с полным устранением парламента были отменены гражданские права и введена цензура печати – в первое время очень строгая. Режим с непреклонной суровостью подавлял социалистические и демократические силы, а также сепаратистские стремления национальных меньшинств Бискайи и Каталонии. Первоначальные антикапиталистические пункты программы СНСН все более ограничивались, несмотря на критику старых фалангистов; но антисемитские установки отсутствовали. Впрочем, после изгнания евреев инквизицией лишь незначительное число их вновь поселилось в Испании. Франко не выполнил и без того достаточно сдержанных националистических и реваншистских требований фаланги, хотя после германской победы над Францией вполне мог это сделать. В апреле

1939 года Испания вступила в Антикоминтерновский пакт; но в 1940 году на встрече с Гитлером в Андэ Франко отверг его ультимативные требования вступить во Вторую мировую войну на стороне Германии. Отправка на фронт одной дивизии, названной по цвету мундиров «голубой», имела лишь символический характер. Для германской военной экономики очень важны были, впрочем, поставки разных видов сырья. Немецкое самолетостроение нуждалось в испанском вольфраме. Столь же важен был экспорт в Германию нефти, которую сама Испания импортировала из США.

Хотя франкистская Испания избежала военной оккупации союзников, после 1945 года она однозначно характеризовалась и Востоком, и Западом как фашистское государство и подвергалась систематическому бойкоту. 12 декабря 1946 года Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций потребовала от своих членов не признавать режим Франко и отозвать из Испании своих послов. Но в ходе «холодной войны» произошло сближение. В 1950 году был снят объявленный ООН бойкот. США заключили с Испанией военное соглашение. Были начаты переговоры с Ватиканом о заключении конкордата, успешно завершившиеся в 1953 году. В 1952 году Испания была принята в ЮНЕСКО, а в 1955 году – в Организацию Объединенных Наций. После этих военных и политических соглашений, имевших целью включение Испании в антикоммунистический фронт «свободного мира», в середине 50-х годов началось все более интенсивное экономическое сотрудничество с Западом. Оно весьма содействовало развитию Испании, которая была теперь в состоянии не только восполнить потери от гражданской войны, но и развить процесс индустриализации и модернизации, стимулируемой вмешательством государства.

Рука об руку с экономическим подъемом происходила некоторая либерализация внутриполитической жизни. Границы были открыты и цензура печати смягчена. Эту ситуацию использовали действовавшая в подполье коммунистическая и социалистическая оппозиция, а также некоторые сепаратистские группировки. Хотя франкистский режим подавлял с чрезвычайной жестокостью террористические акты баскской организации ЭТА (ETА), он применял более гибкую тактику по отношению к вновь возникшим подпольным профсоюзам («comisiones obreras» [Рабочие комиссии (исп.). – Прим. перев.]), тем более что эти оппозиционные силы получали все большую поддержку некоторой части католической церкви. Это была, впрочем, лишь относительная уступчивость, поскольку члены и руководители нелегального рабочего движения в ряде случаев по-прежнему подвергались преследованию и осуждались на длительное тюремное заключение. Причиной такой уступчивости было, главным образом, понимание, что слишком жестокие и террористические меры нанесли бы вред экономическому росту, выгодному не только промышленникам, но и политической элите страны. По-видимому, церковь, поддержка которой была необходима режиму Франко, также высказывалась за определенное смягчение внутриполитического курса, а руководящие военные круги не решались применять слишком решительные и жестокие меры против оппозиционных движений, поддерживаемых отдельными представителями духовенства.

Этот относительно сдержанный внутриполитический курс резко критиковали старые фалангисты, видевшие, как их миллионная государственная партия, известная под названием «movimiento» («движение»), все больше теряет свое влияние, а власть военных и церкви, всегда вызывавшая у них зависть, остается неизменной. Вся слабость этой партии, хотя и многочисленной, но весьма разнородной и отнюдь не состоявшей из одних только подлинно фашистских элементов, обнаружилась после смерти Франко 20 ноября 1975 года. Принц Хуан Карлос, провозглашенный через два дня после этого королем и главнокомандующим вооруженными силами, смог опять разрешить партии и приступить к политике постепенной демократизации без помех со стороны бывшей государственной партии. В начале 1977 года Хуан Карлос распустил «movimiento» без серьезного сопротивления руководства и миллиона членов этой некогда столь сильной на вид государственной партии.