Европейский сезон
Шрифт:
— Найни, у меня голова идет кругом. Я не владею рабами. По-моему, рабовладение в наше время совершенно противоестественный атавизм. Я люблю Кэт, но в этом вопросе совершенно не могу понять и принять её позицию.
— Но вы поймете со временем, — с уверенностью прошептала Мышка. — И поймете что я — слайв. Это куда больше чем рабыня.
— Найни, мне очень трудно понять твою гордость.
— Госпожа тоже не сразу приняла меня такой, какая я есть. Но я изменилась. Почти до неузнаваемости. Хотя, кому меня узнавать? — Найни засмеялась сквозь слезы. — Видели бы вы меня два года назад. Я хороший слайв. И я хорошая прислуга. Флоранс, вы ведь можете меня пока воспринимать
— Найни, ты очень хорошая прислуга, но вся проблема в том, что ты не прислуга.
— Но я же очень стараюсь. Если вы будете мною командовать, у меня будет получаться лучше. А потом вы привыкните к моей ненормальности.
— Стоп-стоп, — Флоранс предостерегающе развела руки, — по-моему, ты совершенно нормальная. Несколько экзальтированная и предпочитающая нестандартные сексуальные отношения, но совершенно нормальная. Если и были психические отклонения, то Кэт их из тебя, хм, выбила. Поэтому я хочу заключить с тобой соглашение как с вполне дееспособным и адекватным человеком.
— Да, мадам. Я готова на любые условия. Хотя я обязана вас предупредить, — я все-таки ненормальный человек. Лишь потому, что я начала это четко осознавать, я способно вести нормальную жизнь.
— Так, — будем считать, что я этого не слышала. И не нужно "мадам". Ты называла меня Флоранс, вот и продолжай. Итак: ты прислуга, и ты получаешь плату за свою домашнюю работу.
— Зачем…
— Найни, я не люблю, когда меня перебивают подчиненные. Ты позволишь мне закончить?
— Да, конечно, — Мышка смотрела с явной обидой, но и с облегчением.
— В твои обязанности входит обсуждение со мной хозяйственных вопросов. В том числе и согласование меню. Лучше нам обходиться без сюрпризов. Я не собираюсь вдаваться в каждую мелочь, но тебя, бесспорно, не должно затруднить потратить несколько минут на ознакомление меня с планами на день. И еще, — ты прекратишь выглядеть и вести себя как узник концлагеря. Чуть более позитивная одежда, некоторый уход за собственным лицом, — подобные проблемы не станут неразрешимой задачей для тебя? И чуть больше улыбайся. Мне не хочется объяснять сыну, почему девушка, живущая в моем доме, имеет столь загнанный и запуганный вид. Кстати, я настаиваю, чтобы ты ограничивала свое рабочее время. Никаких восемнадцати часов в сутки. Будь любезна отдыхать и развлекаться. Не знаю, насколько слайв разрешено ходить в кино и встречаться с молодыми людьми. Если ты не сможешь просветить меня на сей счет, я обращусь непосредственно к Катрин. И последнее, — поскольку я самым деспотическим образом беру на себя руководство в хозяйственном отношении, нельзя ли избежать этих жутковатых сессий по понедельникам? Просчеты и упущения, если они будут, мы будем разбирать с тобой самостоятельно, Катрин не за что будет тебя наказывать. Кажется, все. Можешь изложить свои возражения и сомнения.
Мышка взглянула довольно странно:
— Флоранс, а вы ведь очень похожи на Госпожу. Спасибо что сказали как мне себя вести. Мне будет намного легче. Надеюсь, я вас не разочарую. Только я очень прошу, — не лишайте меня счастья получить наказание от руки моей Госпожи. Для меня это очень важно. Если бы вы знали, какого труда мне стоит сдерживаться, когда Госпожа в отъезде. Я вас очень прошу!
— Хорошо, давай пока оставим этот вопрос. В конце-концов, решать его в отсутствие Катрин будет несколько самоуверенно с нашей стороны. Согласна?
— Да-да, конечно, — Найни закивала и с каким-то отчаянием попросила, — Вы можете уделить мне еще несколько секунд? У меня есть одна просьба.
— Конечно, Найни. Полагаю,
Неожиданно Мышка оказалась стоящей перед ней на коленях:
— Пожалуйста, пообещайте, если Госпожа куда-то уедет, вы замените ее. Я чувствую себя в одиночестве очень больной.
— Ты имеешь в виду, — буду ли я тебя пороть? — в некотором ужасе пробормотала Флоранс.
— Как пожелаете. Любой способ наказания. Мне будет необходима ваша крепкая рука.
— Это совершенно невозможно. Я просто не в состоянии что-то такое…
— У вас получится. Легко получится. Я вижу.
Флоранс неожиданно для себя опустилась на колени и сжала узкие запястья девчонки:
— Что ты такое несешь? Я никогда не била человека. Но это не имеет значения, — если не будет Кэт, не будет и меня.
— Я знаю, что вы ее очень любите. Я — тоже. По-своему. Не ревнуйте, пожалуйста. Если не будет Госпожи, — не будет нас троих.
— Договорились, — вздохнула Флоранс. — Кошмар какой-то. Кто тогда позаботиться о звере? — она кивнула на озадаченно следящего за происходящим Цуцика.
Мышка заулыбалась сквозь слезы.
— Давай закончим эту ужасную сцену, — прошептала Флоранс. — Перед псом стыдно. И нам еще нужно обсудить кучу вполне реальных проблем. Вставай.
Когда Цуцик выбрался в гостиную, хозяйка сидела на корточках, прислонившись спиной к стене рядом с дверью на кухню. Щеки хозяйки были мокрые. Цуцик ткнулся носом ей в плечо.
— Какая я дура, — прошептала хозяйка, обнимая пушистую шею.
Цуцик снисходительно шевельнул хвостом. На взгляд пса было крайне маловероятным такое скопление дур в одном месте. Да и с чего бы всем этим женщинам так внезапно поглупеть?
— Да я и сама знаю, — прошептала Катрин. — Пойдем пробежимся, а?
Вот это дело. Пес поскакал к вешалке, где висел поводок. Никчемная штука, но без нее здесь гулять не пускают. Напридумывают Европ.
Ночь была самая, что ни на есть летняя — душная. Футболка на спине промокла. Цуцик галопировал рядом, как ни в чем ни бывало. Катрин часто завидовала псу, — вроде уроженец севера, и шубу никогда не снимает, а все ему нипочем, только язык вывалит до земли и носиться. Самой было труднее, — язык далеко не высовывается, в нос и в горло лезет запах асфальта, выхлопных газов, пластика и краски. И это в тишайшем пригороде, где вечером и машину-то едва встретишь. Особняки замерли вдоль почти сельской улочки, старые деревья высятся караулом, невысокие, заросшие плющом заборчики выглядят так многозначительно, будто по ним ток пропущен. В Лиласе обитают люди солидные, уважающие частную собственность. Ни миллионеры, конечно, но всерьез примеривающиеся к такому статусу. Разумные рассудительные буржуа, вроде правильных топ-менеджеров.
Катрин подумала о том топ-менеджере, что сейчас пытается придти к логически обоснованному выводу, — пороть прислугу или не пороть, и невесело улыбнулась. Это ты виновата, товарищ сержант, натащила невесть кого. Этот хвостатый, что радостно столбики у заборов обнюхивает, еще ничего. Вот Мышь… Сложно, сложно, сложно…
Даже дышать сложно. Проклятый асфальт. Иногда на Катрин находило, — начинала почти задыхаться. Вроде привыкла, — последнее время постоянно в городе, а если и не в городе, то в местах весьма далеких от эталонов экологической безопасности. То развалины горящие, то солярой воняет. А на станции под названием Орехов, когда эшелон с мануфактурой горел, вообще дышать нечем было. Там еще добрая сотня пулеметов лупила, и ничего, — кое-кто скакал не хуже Цуцика, да еще стрелял вполне исправно.