Эвви Дрейк все начинает сначала

Холмс Линда

– А для тебя у него, наверное, нашлась хотя бы лодка с омарами?

– Когда я была маленькой, для девочек не поощрялось так много мяса омаров. Кроме того, я немного наблюдала за своим отцом. Это был довольно жестокий и неприглядный бизнес. Я никогда не видела его до школы, а потом он приходил домой, когда я уже готовила ужин.

– Господи. Что, в таком возрасте он не мог даже разогреть суп? – удивился Дин.

Она улыбнулась:

– Он так усердно и тяжело работал. Спина стала для него кошмаром из-за бесконечного вытаскивания ловушек. У него было несколько операций на спине. Отчасти из-за этого он и ушел на пенсию. Он всегда ревностно следил за тем, чтобы я была свободна в жизни. То

есть могла делать все, что захочу. Жизнь есть нечто большее, чем восемьсот ловушек, говорил он мне.

– Восемьсот ловушек? – не поверил Дин.

– Вот сколько ловушек может быть у одного человека.

– Это очень много омаров.

– Так и есть. Я всегда считала, что есть более легкие способы зарабатывать себе на жизнь, – уверенно заявила Эвви и положила руки на стол. – Для меня это означало выход замуж за врача.

– А ты хотела сделать в жизни еще что-то? – поинтересовался Дин.

Она вздохнула:

– По-моему все, что я когда-либо задумывала, рано или поздно сбывалось. Не сразу, конечно. Когда тебе двадцать два – двадцать три, времени у тебя бесконечность. Это как бассейн, где ты не можешь коснуться дна. Я знала, что в жизни будет что-то еще, а потом еще и еще. Я как будто ждала какого-то знака свыше, чтобы решительно взяться за что-то, хотя уже давно была в это что-то вовлечена. Ну, ты понял?

– Вполне.

Она вытащила торчащую нитку из рукава халата:

– А ты никогда не хотел заниматься чем-то еще, кроме бейсбола?

Он издал звук, похожий на презрительное «пффф».

– Нет. Никогда.

– Твои родители не возражали?

Дин задумался:

– Я не думаю, что кто-то хочет, чтобы у его ребенка был всего один жизненный план. Еще бы, чего хорошего, если ребенок ничего, кроме бейсбола, видеть не хочет. Но в конце концов родители сдались и пошли на это, отправив меня в Лагерь всех звезд [68] . Именно там я решил, что хочу поехать в Корнелл… [69] а остальное ты знаешь.

68

Camp All Star – это летний круглосуточный спортивно-оздоровительный лагерь для детей от 8 до 16 лет, который расположен в школе Кентс Хилл в живописном крае озер в штате Мэн.

69

Бейсбольная команда Cornell Big Red – университетская межвузовская спортивная команда из Корнелльского университета в Итаке, Нью-Йорк, США.

Неожиданно Эвви вспомнила тот бросок сосновой шишки в забор, который она увидела, подглядывая за ним в темноте, и подумала, что он, наверное, проделывает это везде и всегда. С апельсинами в переулках супермаркетов и со снежками за сувенирными лавками. А еще с красивыми морскими камушками в приливных бассейнах [70] , запуская их в выбеленные солнцем стенки лодочных домиков. Наверное, все, что попадалось под руку, он швырял снова и снова, пока оно уже не развалилось. Эвви подумала, неужели он хочет вернуться на позицию питчера. Такие вопросы прямо вертелись у нее на языке, но она обещала этим не интересоваться. А действительно, был ли он сумасшедшим? Насколько он был испорчен таинственным йипсом? Что же с ним случилось?

70

Приливные бассейны – естественные бассейны на мелководье у кромки моря, образованные особенностями

скального рельефа в приливной зоне. Видны только после отлива.

– Я просто хочу сказать, – проговорила она, – что мой папа с тобой будет много говорить об омарах.

– Я к этому готов. А мой отец может спросить о политике вашего домовладельца.

– Не могу дождаться этого, – шутливо ответила Эвви.

Дверь дома Келл открылась, и в дверях стояла пятилетняя дочь Энди Лилли.

– Привет и добро пожаловать на День благодарения! – сказала она. Лилли оказалась более предприимчивой из девочек в плане костюмов и сейчас принимала гостей в коричнево-белых клетчатых брюках и белой футболке с длинными рукавами, украшенной лягушкой из блесток.

– Привет, Светлячок, – сказала Эвви.

– Да ты жучок, Лилли, – добавил Дин, взъерошив ей волосы правой рукой.

– Ну, Дин, я не жук! – закричала Лилли, но потом с довольной улыбкой бросилась бежать в дом.

– О боже, она сходит по тебе с ума, – заметила Эвви.

Теплая волна аромата свежеприготовленной индюшки увлекла их в гостиную, где Фрэнк Эштон ловко расправлялся с тарелкой арахиса. Голоса шумной компании раздавались из кухни. Лилли исчезла в направлении подвала, где ее сестра, несомненно, ждала ее в надувном форте, который бабушка оставила для них. Эвви громко поздоровалась со всеми сразу.

– Не вставай, папа, – сказала она, наклоняясь к отцу, чтобы обнять его и прижаться щекой к его щеке. – Как поживаешь?

Он похлопал ее по руке:

– О, у меня все хорошо, милая.

Эвви любила звучание голоса своего отца. Она кратко сжала его руку, прежде чем отпустить ее.

– Папа, это мой друг Дин, – представила Эвви.

Дин пожал руку ее отцу:

– Приятно познакомиться.

– И мне тоже. Я обещал Эвелет, что ничего не буду говорить о бейсболе.

Эвви от стыда была готова провалиться сквозь землю.

– Хорошо, – кивнул Дин. – Извините, я пойду поцелую маму.

Он взял у Эвви тыквенный пирог и направился на кухню:

– Ребята, я иду туда, чтобы разделить пирог. Все, что не прикрыто… я оставляю за собой право есть руками.

В ответ из-за двери раздался смех Келл.

Когда Дин исчез за дверью, Эвви наклонилась к креслу отца:

– Папа, а что я просила тебя не делать?

Фрэнк вскинул руки вверх:

– Но я же его ни о чем не спрашивал. Да и ты не говорила мне, что я не могу разговаривать с этим человеком.

Тут на верхней ступеньке лестницы в подвал появился Энди:

– Эвви тебя достает, Фрэнк?

– Точнее не скажешь, Эндрю, – ответил Фрэнк, отправляя в рот еще четыре орешка.

Эвви встала и подошла к Энди. Тот обнял ее так крепко, что она поморщилась.

– Я рад тебя видеть, – шепнул он ей на ухо.

– Я тоже.

– Твой отец ведь был знаком с отцом Дина? – спросил Энди.

– Да, вроде того. Дин на кухне с родителями.

Энди выпустил ее из своих объятий и крикнул в сторону кухни:

– Дин, ты беспокоишь мою маму? Мам, Дин тебя беспокоит?

Эвви едва успела снять пальто, как Дин уже вернулся в гостиную.

– Эвви, это мои родители, – представил он Энджи и Стюарта Тенни.

Мама Дина оказалась стройной и розовощекой, с вьющимися седыми волосами и большими круглыми очками. Его отец был высоким – хотя и не таким высоким, как сам Дин, – и широким в плечах.

Эвви пожала им руки, физически ощутив желание по-дружески обнять его мать.

– Мы много о вас слышали, – произнесла Энджи.