Excelsior
Шрифт:
— Ладно. Конечно, я согласен. Включи запись разговора, — мастер-шеф дождался, пока я нажму нужные кнопки. — Я, мастер-шеф Бегбедер удостоверяю, что с этого момента все действия группы Клима Стоянова происходят под моим непосредственным управлением и являются официальным расследованием Всеобщего Бюро. Конец записи. Удачи, Клим. Держи меня в курсе.
— Понял. Конец связи.
Я убрал коммуникатор и уставился в окно, обдумывая ситуацию. Первая же мысль, приходящая в голову — это то, что в похищении замешаны арабские поселенцы. Первая — не значит правильная, но и отбрасывать простейшее решение
Из рассказов Романа я довольно хорошо представлял себе жизнь общества на Пойме. Крепкое, мирное государство, вполне терпимое к проявлениям инакомыслия, однако свято блюдущее интересы основной массы населения — как правило, русскоговорящих выходцев с Земли, из тех, кто успел уехать до эпидемии. Достаточно сильные позиции на планете занимала христианская церковь, и быт многих людей очень зависел от церковного уклада, впрочем, без фанатизма. Просто мало находилось таких, кто считал себя атеистом и не посещал службы в церкви хотя бы по воскресеньям. Тем не менее, светская власть была не менее сильна. Во главе государства стоял президент, больше похожий на монарха, его власть ограничивал парламент, короче говоря, всё обстояло более-менее традиционно. Чистые города, хорошая транспортная связь, крепкая экономика, практически полная независимость от импорта и отказ от политических игрищах в верхах Федерации — типичная провинциальная планета. Между прочим, одна из немногих, где клонирование было разрешено в довольно широких пределах. Очень низкий уровень преступности, который вообще, кстати говоря, в основном поддерживался именно мусульманской частью населения. Но похищение — насколько мне было известно, на Пойме чрезвычайно редкий вид преступлений.
За размышлениями я не заметил, как Валентин посадил машину на стоянке возле симпатичного одноэтажного магазина, сквозь витрины которого доносилась громкая музыка и детский гомон.
— Это здесь. Лейла как раз занимается с детьми.
— Ага, хорошо…
— Ты только постарайся не дать ей понять, что Кристи похитили, прошу тебя, Клим, — Валентин прежде всего беспокоился о безопасности сестры.
— Положись на меня. Дело будет поведено так, что никто ни о чём не догадается, — я подмигнул ему в ответ.
Мы вошли в магазин, и Валентин взмахом руки поприветствовал симпатичную смуглую девушку, которая немедленно что-то проговорила стайке собравшихся вокруг неё детворы самого разного возраста, и направилась к нам.
— Валентин, какими судьбами? Пришёл просить моей руки? Или нет, пришёл сватать мне этого очень интересного молодого человека? — она протянула нам обе руки, которые мы одновременно поцеловали, от чего девушка задорно засмеялась.
— Это Клим, хороший друг Романа, — представил меня Валентин.
—Очень приятно. Лейла, — девушка внимательно всматривалась мне в лицо, как будто определяла, насколько мне можно доверять.
— И мне приятно. Лейла, — я сразу приступил к сути дела, — нам нужно поговорить.
— Вот как? И чем же я могу помочь практически незнакомому молодому человеку?
— Понимаете, у Кристи
— Вы полицейский? — Лейла подняла брови.
— Не совсем. Я только что закончил Следственную Академию, поэтому такое вот расследование несложных происшествий для меня что-то вроде тренировки, чтобы набраться побольше опыта, — я сделал вид, что смущаюсь.
— Понятно. И чем могу помочь?
— Когда Кристи уходила, вы не заметили никаких подозрительных личностей вокруг? Может быть, какие-то машины, воздушные или наземные?
— Пожалуй, нет… Я проводила её до двери, потом сквозь витрину видела, как Кристи села в свою машину… — Лейла задумалась.
Я мысленно обозвал себя тупой дурындой — это было самое страшное ругательство в нашей четвёрке. Мне и в голову не пришло спросить Валентина про машину, я почему-то решил, что Кристи шла пешком.
— Нет, вы знаете, никого я не заметила, — наконец, сказала Лейла. — Кристи ушла, когда уже начинались сумерки, в это время здесь почти нет движения, так что я непременно заметила бы, если бы кто-то за ней увязался.
— Понятно. А что сама Кристи — она не была озабочена чем-то или, может быть, расстроена?
— С чего бы? Мы отлично провели время, дети были в восторге.
— Ну ладно. Простите, что отвлекли вас…
— Я вам ничем не помогла, да? — Лейла выглядела удрученной.
— Ну, нельзя же сразу рассчитывать на удачу, — я ободряюще улыбнулся. — Мы, пожалуй, пойдём, Лейла.
— Заходите, я буду рада вас увидеть снова.
Мы с Валентином попрощались и направились к выходу. Я пропустил его вперёд и не успел закрыть дверь за собой, как услышал голос Лейлы.
— Подождите! Я вспомнила! Ей кто-то звонил на коммуникатор незадолго до того, как она уехала. Связь была неустойчивой, поэтому она сказала, что перезвонит и попросила у меня разрешение воспользоваться мои стационарным офисным аппаратом.
— У него есть память на исходящие звонки? — я мгновенно понял идею.
— Да, конечно. Пойдёмте! — Лейла очень изящно повернулась и повела меня за собой сквозь дверь рядом с кассовым прилавком в свой офис. Валентин, конечно, пошёл следом, ворча, что звонить мог кто угодно из нескольких десятков приятелей и приятельниц Кристи.
Действительно, исходящий номер всё ещё хранился в буфере, так что я аккуратно его переписал, поинтересовавшись, не знаком ли он Лейле и Валентину. Оба ответили отрицательно. Что ж, тоже результат.
Когда мы сели в машину я спросил у Валентина, знает ли он, каким маршрутом предпочитала летать Кристи и дома ли её машина?
— Машины, конечно, нет. Я вообще про неё забыл, как-то совсем вылетело из головы. Тут Кристи исчезла, какая там может быть машина. А маршрутом мы пользуемся всегда одним и тем же, здесь нет смысла выбирать другие коридоры.
— По пути есть какой-нибудь лес или роща, а может быть, парк?
— Пожалуй, нет, — пожал плечами Валентин.
— А давай мы с тобой сделаем вот что — ты не мог бы лететь не коридором, а, скажем так, галсами наискосок? Вроде как рисуя зубья у пилы?