Эй, влюбись в меня! Том 1
Шрифт:
Одна моя ладонь занырнула той под юбку, другая, пробираясь под рубахой, взялась за чашечку лифчика. Принявшись массировать пятую точку девушки, постепенно приближаясь всё ближе и ближе к девушке, надеялся, что она наконец-то закричит и попросит у своей партнёрши помощи, после чего стены упадут и я, не опозорившись, успею убрать руки. Но не тут-то было.
— Грязное животное, похотливый кобель, извращенец! — Промежуток между ударами становился всё меньше, а сами атаки всё слабее и слабее. Либо мой враг терял концентрацию, либо моё тело попросту стало привыкать к подобному. Всё же мутировавший ген в большинстве случаев
— Просто сдайся, — проговорил я, прижимаясь к заду девушки и запуская под лифчик свои измазанные кровью, липкие пальцы, ухватился за сосок девушки и сжав тот, заставил издать болезненный вздох. Поначалу я думал, что она вообще ничего не ощущает, но, видя, как реагирует её тело, как по спине и рукам черноволосой бегут мурашки, понимал: всё же какой-то минимум рецепторов ещё активен.
— Не дождёшься, грязное животное… — воспользовавшись выданной мной минутой на раздумья, в конечном итоге ответила красноглазая.
— Зря, ведь ты, наверное, даже и не представляешь, как меня заводит то, что я наконец-то могу стать тем, кем ты меня всё это время называла. Возможно, именно это чувство и испытывала Хлоя при нашем первом сражении… — Кинетическая рука, взяв полностью тело девушки под свой контроль, помогла мне снять с той пиджак, после блузку. Поначалу я хотел содрать с неё и юбку, но решил, что в случае, если поле падёт, это станет перебором и слишком большим шоком для публики.
— Итак, приступим, — стянув с трясущихся ног трусики и откинув те в сторону, проговорил я под злобные и многочисленные бранные слова, нацеленные в мою сторону.
Пальцы моей левой руки, медленно опускаясь от груди, по животу и бёдрам добрались до укороченной юбки, а после, приподняв лёгкую ткань, прошлись по выбритому начисто лобку и задержались на женской выпирающей точечке. Когда мы с игуаной делали это в ванной, я лишь краем глаза заметил движение её пальцев шаливших в грязном месте, пусть в тот момент у меня и не было желания отвлекаться на подобные мелочи, но теперь…
Сомкнув пальцы, стал аккуратно двигать ими в разные стороны, иногда лишь кончиками ногтей задерживаясь на клиторе, а иногда добираясь до её складочек и даже немного проникая в них своими пальцами.
— Грязный извращенец, ненавижу тебя! — опустив голову и закрыв глаза, простонала красноглазая. Её бёдра, ноги изо всех сил пытались зажать мою ладонь, что с каждой секундой становилась всё влажнее и влажнее из-за её внутренних соков.
— Тогда просто сдайся, — пытаясь удержать себя от лишних, очень возбуждавших и манивших действий, вновь предложил девушке я, после чего, убрав руку, ощутил, как она то ли случайно, то ли инстинктивно попыталась вслед за отдаляющейся ладонью направить и повернуть ко мне свой зад.
Вновь тишина, некое раздумье, за которым следуют такие же пафосные и чуть более громкие и вызывающие слова.
— Слишком много гонора для чёртового девственника…
Атаки прекратились от слова совсем. Пусть я сейчас и вовсе не трогал подвешенную в воздухе, с каждой секундой, проведённой в столь открытой позе, она всё тяжелее и тяжелее дышала, кидая на меня из-под своей нависшей на глаза чёлки косые взгляды.
— И это всё? Так и знала, что на большее у тебя духа не хватит, —
Слушать этот бред я не стал. Так выпячивая свою прикрытую юбкой задницу и говоря столь дерзко, она провоцировала меня. Я хорошо понимал силу нашего наблюдающего, отлично знал, что если что-то в его пространстве пойдёт не так, он вмешается, покарает и растащит по углам… Оттого и решился.
Беззвучно расстегнуть штаны на молнии невозможно, потому и звук разошедшейся ширинки, привлекая внимание повёрнутой ко мне задом девушки, заставил её умолкнуть.
— Что ты делаешь?.. — едва успела проронить та, как я при помощи силы прижал девушку к собственному телу и слегка прикусил за ушко, не сильно, проверяя языком деформацию и тактильный орган. Слыша очередной томительный вздох, понял: она действительно чувствует соприкосновения. Мой дружок, упиравшийся в красноглазую снизу, отчётливо ощущал бившиеся о него без какой-либо моей помощи бёдра второкурсницы.
— Ты грязный и мерзкий тип…Похотливый кобель… — пуская слюни прямо на мою руку, игравшуюся с женскими прелестями спереди, тише и тише шептала девушка, переходя от оскорблений к всё более и более сладостным стонам.
Когда последней преградой перед входом моего члена в её влажную, буквально всасывающую в себя пальцы пещерку осталась лишь лёгкая ткань взмокшей шёлковой юбки, я в очередной и последний раз предложил:
— Сдавайся, и всё закончится.
— Не хочу, — пытаясь сжать меня снизу своими половинками, впервые как-то нейтрально проговорила красноглазая, в ответ на что я, сдёрнув юбку, прихватил девушку за волосы, словно за поводья, и вошёл. Не глубоко, лишь наполовину, но и этого было вполне достаточно для того, чтобы она выгнувшись заскулила. Подобное не особо нравилось итальянке, что снизу оказалась куда уже, чем эта второкурсница.
— Ах ты двуликая сучка. — Ослабив сдавливающую девушку силу и позволив той ногами встать на почву, звучно ударил её по заднице. — Это я-то грязное животное? — Повторный удар вызвал стон и резкое движение бёдрами со стороны брюнетки. — Это я, значит, похотливый кобель? — натягивая той волосы, вновь задал вопрос, отчего впервые услышал некий странный, наполненный наслаждением и удовольствием смех.
Мне даже не приходилось двигаться: издавая пошлые шлепки и заливая мои штаны своими соками, второкурсница, словно ждавшая этого момента, сама дёргалась, доставляя нам обоим безумную порцию удовольствия. Её пошлые выкрики и требования становились громче. Опасаясь, что нас всё же могут услышать, рукой пытаюсь закрыть той рот, в ответ на что она губами обхватывает мои пальцы, принимаясь их обсасывать.
— Ну же, давай, покажи, на что ты способен, быстрее, ещё быстрее… — Когда я ещё сильнее ослабил способность, всё так же стоя раком, словно собака, стала подгонять меня красноглазая, в очередной раз напомнив о времени, в коем наш с ней «поединок» был сильно ограничен. Опасность скорого разоблачения, а также то, что нас все увидят, лишь сильнее распаляла и приближала кульминацию.
— Да! — неожиданно затряслась длинноволосая, а после, кончив, буквально повисла на своей косе, и всё так же, выставляя мне свой крепкий зад рухнула на колени. «Чёрт, она уже всё, а вот я…»