Эйс
Шрифт:
Однако, видимого разочарования дед не показал. Яна готова была дать голову на отсечение, что тот гонял про себя мысли, дескать, был бы сейчас один, наверняка сумел очаровать и увести девчонку, какой-то сопляк ему, опытному, не помеха. Вернувшись с бутылкой вина, он продолжил восторгаться привлекательной посетительницей бара, всячески привлекая к обсуждению Яну, пока та, наконец не заявила:
– Я девушками не интересуюсь, особенно обдолбанными. Мне что она, что её подружка, блондинка…
Свалить Сашу с больной темы межполовых связей одной фразой не получилось. Подвыпившего
– О, а вот вторая - шмара! Даже если б она мне заплатила, не стал брать! Даже в рот не дал бы!
Старпер, пытаясь набить себе цену, скатился к откровенной пошлости. Раздухарившись от самомнения, с бульканьем налил полный стакан вина и хлопнул в несколько жадных затяжных глотков.
– Бля, разборчивый… Но мне, честно, пофиг, – Яна уже в открытую смеялась над глупыми манипуляциями и горделивыми ужимками.
Ей, действительно, было не до предпочтений деда. В баре возникали личности куда интереснее. В соседнем зале Яна чувствовала целую компанию невозвращенцев. Вид деятельности с ходу определить не могла. Скорее всего, занимались грабежами. Через два дивана от них семейная пара стяжателей и завистников, рядом с уже знакомыми обдолбанными девчонками зависало несколько парней, судя по всему, с весьма солидным наркоманским стажем. В округе становилось неспокойно.
«Нет, ну все же Саня молодец. Такую коллекцию насобирала в первый же день. Сборище что надо, есть кого за жабры прихватить».
Дед, тем временем, приняв молчание спутницы за внимание, разоткровенничался. Соблазнительная энергия юности будоражила. Он с жаром ударился в воспоминания о минувших лихих днях. Раздав присутствующим в баре по заслугам, Яна не спешила перейти на тех, кто находился поодаль. Спешить некуда. Она прислушалась к ораторствующему спутнику.
– … вот эту Любку, любовницу свою, я повез в Болгарию. Могу позволить, строительная фирма у меня, деньги поднимаю хорошие. А она вообще борзая такая! Сидим мы с ней, значит, в баре, грыземся, я ей слово, она мне два. Я ей два, она мне десять, и успокоится не может – пиздит и пиздит, ну я достал газовый баллончик и брызнул в воздух рядом. Все, кто в баре побежали на улицу, Любка тоже. А я дальше сижу. Все жжет, слезы по ебалу текут, а я пиво допиваю, – дед самодовольно смеялся, явно упиваясь былыми проказами.
Яна приподняв брови скосила глаза на деда и тоже расхохоталась, да уж, с таким красавцем не соскучишься.
– Потом невтерпеж стало, выскочил, толпа орет на меня, а я Любке: «Бежим!». Она ко мне с разборками, я снова: «Бежим, говорю!». Немцы к нам, ладно пиздить не стали, тоже баллончики с газом подоставали и давай поливать, а мне пох… я бухой. Рванул от них, в кусты спрятался. Они Любку хватают, тащат, орут: «Полис, полис!». Я сижу, смотрю думаю: «Если бить начнут, придется выйти», - дед продолжал веселиться, не понимая какое на самом деле впечатление производит рассказ на собеседницу.
«Ну ты и чмырь», - не прерывая заливистого монолога и с усмешкой наблюдая за Сашей, поразилась Яна.
– Вообще, уверен был, точно вырвется. Он такая здоровая, как… - он снова подыскивал эпитет, не зная, как бы не обидно рассказать о габаритах бывшей
– Статная?Добротная?
– подсказала Яна, размышляя, почему он в общем плане относится к восьмерке?
Если смотреть с точки зрения блуда - тут все ясно, девятка без обсуждения. Развязное ссыкло – однозначно. Наверно, нивелировал положительными сторонами: по большому счету не глупый, трудолюбивый, с нуля создал строительную фирму, хобби имеет – собственноручно смастерил в своем родном Калининграде яхту, не жадный – любовниц за границу вывозил. Не пикнув, заплатил за массаж Яны. Небольшие траты конечно, однако, некоторые и на такое не способны. Нормы порядочности и морали тоже какие-то имеет – не переносит нахлебников…
– Да, добротная такая бабенка, выше меня! – продолжил Саша.
– В общем, отбилась от немчуры, отбежала, идет мимо кустов где сижу… Я ей из-за кустов так тихо: «Любаааа! Любааа, а у меня арбуз есть!», она мне: «Пошел на хуй!»
Захмелевший дед продолжал наслаждаться воспоминаниями, а Яна неспешно взялась за новые нити. Вскоре чистка окружающей территории была закончена, бар постепенно опустел. Яна глянула на часы. Детское время.
– Здесь в провинции не принято сидеть допоздна, даже туристы расползаются рано. После десяти уже никого…, - заметив взгляд проговорил Александр.
– Да вижу, уже все разошлись, - Яне порядком наскучили мемуары разбитной жизни, - может, тоже домой? А то нас скоро выгонят начнут. Поехали, довезешь меня до отеля.
– Здесь никого не выгоняют, сиди сколько хочешь, - заявил дед, но противиться отъезду не стал, поскольку у второй бутылки вина показалось донышко.
Вопреки опасениям, до отеля они доехали без приключений, с ветерком и несколькими пятнистыми жертвами. Возле импровизированных зеленых кустистых ворот, Яна собралась максимально сухо попрощаться. Дальнейшее знакомство можно не продолжать. Однако от назойливого ухажера было не так-то просто отделаться. Дед рассыпался в любезностях, благодарил за компанию в скучной деревне и настаивал на продолжении общения.
Ситуация становилась неловкой. Все-таки провели вечер вместе. Яна мило улыбнулась и согласилась встретится завтра, а на прощание коварно приголубила сластолюбца серьезным недомоганием на ближайшие сутки. Александр свою задачу выполнил. Пусть спасибо скажет, что живой ноги унес.
После вечерней атаки, таится далее не имело смысла. Через пару дней для всех станет очевидным – Эйс в стране, поэтому отправляясь на следующий день на экскурсии, Яна больше не церемонились с невозвращенцами, расправляясь с любым, перешедшим грань. Каждая поездка приносила плоды, всякий выход из отеля на обед или ужин приправлялся горечью проезжающих. Каждый новый день знаменовался десятками, а иногда и сотнями приговоренных. Яна сбилась со счета, задвинув на задний план положительные моменты путешествий. Она лишь фиксировала темные стороны душ и последующее чувство избавления от вязкой отвратительной массы.