Ездовой гном. Битва
Шрифт:
– Парочку экземпляров этих мутномагов мне все-таки сохрани. Мы конечно уже добыли изрядно местного мяса, но все же хотелось бы избежать лишней порчи имущества. А об этом юном князьке, больше ни слова, старый интриган. Заперли и заперли, чтоб не мешался, но я еще не пришел ни к какому решению насчет того, что с ним делать. Его речи казались вполне разумными…
Маг всплеснул руками перебивая:
– Тем-то он и опасен, мой князь! Все… все, молчу, владыка. Молчу.
*****
Старый гном уже трижды проклял тот факт, что поддержал Горна в этом самоубийственном предприятии. Подгорные жители лишь путались под ногами у воинов Лозадель, бесполезные, безоружные. Ему самому удалось поймать и удавить лишь
Когда Горна и половину отряда утащили на веревках, он вновь чуть не сорвался, и лишь сообщение от их недавно назначенного старейшины «действуем по плану», сдержало его очередной порыв.
Громодар с досадой смотрел, как рыцари увлекаются безнадежной погоней, преследуя заманивающих в ловушку всадников, и с досадой сплюнул под ноги. Однако вскоре от фаланги донеслись звуки скрипки.
Старый гном хорошо знал ее звуки. За сотни лет унизительного существования не раз слышал мелодии этого хоббита. Гебриэл Тук, не пойми, как и зачем оставшийся в Лозадель. Он даже прощал ему мерзкие дебаффы, которые тот иногда навешивал на него в таверне, своими хнычущими мелодиями. Старик сочувствовал его незавидному положению. Что еще оставалось жрецу коматозного бога Колоса, пожирающего практически все, с трудом добытое несчастными фермерами, которым волей судьбы пришлось стать презренными ворами?
Но сейчас скрипка хоббита пела прямо из центра вражеской фаланги так, что покрытая мхом душа гнома вздымалась, как молодая гора, разрывающая от удара молота Гефеста плоть земли.
Он еще не верящим голосом проговорил:
– Неужели получилось? – и, добавляя силы и уверенности, взревел так что у всех зазвенело в ушах:
– Вперед, подгорный народ! Снесем дроу!
Глава 30
Над войском Лозадель загудели рога, передавая понятные войскам сигналы перестроиться в колонны, и воины забегали как муравьи, прикрываясь щитами. Копья, что были бесполезны в прямом столкновении против длинных сарисс, все же прихватили. Они вполне годились для броска с короткой дистанции.
Громодар же, вместе с остальными гномами, разом подхватил одно из пяти огромных бревен, что до поры валялись под ногами, изображая перегородки между огородами бахчи. Они не отслеживались шпионскими заклинаниями эльфов как оружие, да собственно оружием и не были. Но это не говорило о том, что их нельзя было использовать.
Огромные стволы в пять-шесть обхватов, оседлали «туманные ведьмы» и в несколько кастов, закрыли их от обзора стрекоз так что наблюдатели попросту не успели заметить. Вчерашние тренировки не прошли даром: плотные облака тумана, снабженные сильфидами привязанными друг к другу и к центрам гигантских деревяшек, заскользили сумрачными покрывалами над быстро разгоняющимися по ровному полю гномами.
Громодар, которому как и всем ведущим, ведьмы кинули приглашение в отряд, теперь видел сквозь туман Лаверны так же хорошо как и они. Остальным же гномам, державших могучими ручищами чудовищные бревна требовалось лишь бежать в ногу, да добавить всю свою силу в единый удар этого импровизированного тарана.
Земля тряслась от их слаженного топота, все ближе и ближе сверкали копья передних рядов эльфов. Преодолеть нужно было лишь три сотни метров, из которых через сорок секунд осталась всего одна. Дроу так и не успели понять, что на них надвигается, они стандартно выставили сариссы,
Когда до кончиков копий осталось пятьдесят метров, туман, таймер которого рассчитали гномки, пропал, и по рядам эльфов понеслись тревожные выкрики. Да еще бы не закричать. На них с грохотом спущенного под откос паровоза, неслись клином сразу пять огромных деревьев, выставленных корнями вперед.
Передние ряды дроу - ветераны в тяжелых доспехах, которых вдобавок защищали щиты в полный рост, мигом поняли всю опасность надвигающейся беды. Поняли, что не успевают швырнуть свои короткие тяжелые копья первого ряда. Они разом присели, упершись в щиты плечом, обеими руками и даже головами в глухих шлемах.
Фалангиры же, стоявшие позади них вцепились в сариссы обеими руками. Лежащие на плечах впереди стоящих их древки высунулись за пределы щитов еще немного дальше. Но они физически не смогли остановить набравшие скорость массивные стволы, торчавшие метров на пятнадцать впереди направляющего гнома. Корневища ствола, который даже не дрогнул в руках бегущих гномов - с лета снесли сразу пятерых упирающихся щитоносцев. Им оставалось лишь одно – всплеснуть руками и улететь вглубь фаланги. Не заметило бревно и десятков наконечников сарисс завязших в сырой древесине. Гномы перли вперед, а древки длинных копий с треском ломались, вырывались из рук, а то изогнувшись дугой пружинно подбрасывали самых упорных эльфов ввысь.
Следом за головным бревном, в ряды щитоносцев ударили два бревна что неслись от него слева и справа. Державшие клин гномы бежали впритык, их бревна в пять обхватов, отставало лишь на 5-6 метров, они были ничуть не менее тяжелыми и громоздкими. Еще две пятерки щитоносцев, пытавшихся остановить набегавшую стихию, разлетелись от их ударов, а следом ударили еще два.
Громодару посыпались многочисленные сообщения об уроне, переломах и повреждениях эльфов от «природных травм». Опыт за это не шел, ну да и не предполагался. Сердце старого гнома наполнялось радостью победы, потому что пять громадных стволов неудержимым клином врубились смешивая строй эльфов.
Сила фаланги в ее строе. Когда сломан строй, фаланга превращается в монстра с отрубленными бивнями. Плотность ее сила – оборачивается слабостью. Сариссы становились беспомощным оружием, как иглы дикобраза против красных муравьев. Этими самыми муравьями и стали мчащиеся следом колонны солдат Лозадель.
Сначала они разом метнули свои копья в гущу дроу, которые чтобы держать свои длинные пики обеими руками, повесили щиты на спины, соответственно каждый наконечник нашел цель.
А за копьями, в освободившийся от щитов проем, врубились и сами воины, размахивая шипастыми палицами и клевцами. Хитиновые доспехи эльфов были прочны, но копья были брошены с разбега мощно, все-таки нанеся урон. Вонзившееся в тело копье давало еще и дебафы к ловкости, да покачиваясь в ране еще и открывали кровотечение.
Эльфы пытались их вырывать из тел, да хотя бы уничтожить древко заклинанием тлена, но мгновенно превратить в гниль их укрепленные стальными накладками древки, было не возможно. Некогда было даже выпить оздоровительный фиал, приходилось тут же поднимать сабли, да пытаться хоть как-то оборониться от тяжелых палиц и клевцов, что было в возникнувшей давке очень сложно, несмотря на всю свою знаменитую ловкость темных эльфов.
Грохот ударов, вопли умирающих, проклятия сражающихся… А над всем этим, из центра фаланги, окутанной туманом звучит яростная скрипка мелодии Шторма, осыпавшая баффами воодушевлений наступавших, и дебаффами оборонявшихся.