Ездовой Гном. Захребетье
Шрифт:
Информация конечно интересная, но на будущее. Может и пойдут еще, по лесам Росланд, ровные ряды гномов-рейнджеров, причиняя ужас и восторг эльфам, дриадам и прочим лешим. Я усмехался мыслям и равномерно поскрипывал снегом, который к счастью держал мой вес неплохо - погружался лишь по щиколотку.
Вот Ургала значительно тяжелее - проваливается глубоко, черпая голенищами холодные комки. Я передернул плечами, вспомнив, что орочьи сапоги лишены носков, половина ступни сейчас у него в снегу - ощущения вряд-ли приятные. Хотя по морде орка и не скажешь, что он чувствует хоть какое-то неудобство. Держится чуть позади, тяжелая секира касается острым
Громодар топает в хвосте, а Кассиди от меня шагах в десяти, подбрасывает на ладони куски гранита. После быстрого «опознания» каждый превратился в «Гранитный заряд, урон дробящий 5-8». Как я и предполагал, твердые камни, стали более серьезным оружием. Выяснилось, чем больше на них острых сколов, тем урон выше. Так что можно их и круче обработать. Особо зазубристые дают дополнительный урон кровотечением 2-3 ед в сек на 5 секунд.
Полоска крафтового умения «Камнебой» заполнилась целиком, и подмигивала предупреждением в стиле: «Вообще-то ты можешь, мил-гноме делать камушки намного серьезнее. Найди только учителя». Хотя это не критично - определение камней, как зарядов, все равно работает накопительно. Поверх заполненной полоски опыта «камнебой 1 уровня», наложился короткий хвостик 2 уровня. Так что, дело за малым - найти этого самого таинственного учителя и апнуть крафт сразу до 2 или большего. В общем уже, кое-что, но это позже...
– Горн, а мы точно все камни собрали?
– Точно, - ответил я.
– Ну, по крайней мере, угловая умелка больше ничего не показала под снегом. Без нее точно бы ничего не нашли...
– Тогда почему у меня общий вес их стал чуть ли не вдвое меньше?
– продолжала допытываться девушка.
– Не знаю. Но кажется меньше, заряды весят, чем исходники. Откалываются или типа того... Но не отвлекай, а то наткнемся сейчас на, а я весь такой болтливый. И будет тюленю деликатес - язык в собственном соку...
– Прости, молчу... Просто мне страшно.
Да уж. Я мужественно выдвинул челюсть, всматриваясь вдаль. Не показывать же, что как ни стараюсь отвлекать себя расчетами, но сам на измене. Так и мерещится кровожадная гадина, что вот-вот как выскочит, как выпрыгнет... Ох, как бы хотелось сейчас быть не в полном погружении, не ждать каждый шаг обжигающей боли. Обошелся бы уж как-нибудь, без отключившегося заодно холодного ветра морозящего лоб и щеки, мрачного скрипа под ногами, хруста портупеи и крепкого запаха пота орка, сопящего за плечом.
– Ургала, все понял? Не нужно повторять?
Воин недовольно рыкнул, но ответил без задержки:
– Нож потянет тебя вниз, ты не отпустишь рукоятку и упадешь. Тюлень выпрыгнет, я ударю. Шагаю ему за спину, прыгаю сверху, быстро рублю.
Я кивнул, все верно. Правда, не понятно переагрится ли тюлень на орка, не задавит ли меня тушей, не... ах, ладно мозги мучать. Как говаривал папаша «правильный пацан умирает только раз, а ссыкливое чмо - сотню». А тут и вовсе игра, максимум, что грозит - оказаться внизу на воскрешении в «стоухендже», да на час составить компанию седому орку-одуванчику. Боль же - иллюзия. Тело лежит себе спокойно целое в капсуле, хоть расчленяйте тут! Встряхнулся, погулял, пока часовой таймер «первой смерти» не откатится, попил кофе, посмотрел новости и вновь готов к труду и обороне...
Топать боком, осторожным приставным шагом, выставив вперед руку, с клинком направленным в землю, неудобно. Чуть ослабишь внимание,
Рука что ли устала? Я замер, потом еще на полшага двинулся вперед. Да нет! Оружие ощутимо потяжелело, хотя все равно, держать рукоятку достаточно легко. Мысль лихорадочно заработала. Так, так! Я быстро заговорил вполголоса:
– Внимание. Тварь где-то впереди, рядом. Нож потяжелел, но не вырывается пока неподъемной тяжестью. Видно зона агро размыта.
Осторожный шаг назад и плечо вновь расслабилось, ощутив сброс веса.
– Так, народ, тюлень нас пока не чует, но похоже, у него постоянная зона агро-готовности.
Орк подошел вплотную, раздувает ноздри и мощно дышит, насыщая свою цифровую кровь кислородом. До чего же детально все! Он нагнулся, и я впервые услышал, как клыкастое чудовище шепчет:
– Отойдешь? Я пойду вперед...
Мне очень хотелось согласиться. Пускай местный пойдет, он же набор пикселей, он же не настоящий... Но я покачал головой:
– Нет. Я не знаю, сколько до него шагов. Может пять, а может все пятьдесят. Можем промахнуться. Работаем как и задумали, до поклевки... Ну, пока я не уткнусь в снег под тяжестью ножа. Или по обстоятельствам.
Орк кивнул, чуть отодвинулся. Краем глаза я увидел, как он выдернул ногу из снега и пошевелил в воздухе когтистыми пальцами, кусочки снега так и посыпались. Замерзли, разминает, чтоб после прыжка впились в шкуру зверя без замедления.
Это еще что за... Я злобно махнул рукой Громодару, сделав «страшные глаза», и он насупившись сдал назад, перестав заслонять Кассиди, которая испуганно прикрыла кулачками рот. Я фыркнул - со сжатыми в пальцах камнями, она выглядит словно собирается их схрупать как яблоки, а то и вовсе как хомяк запихнуть за щеки. Как бы она тогда выглядела интересно... Тьфу, это нервное... ох уж эта неуместная фантазия. Сосредоточится!
Шаг, еще шаг... Рука тяжелеет, словно в нее постепенно заливают свинец. Ургала отвел секиру за спину - лезвие у земли. Идти так неудобно, но он явно хочет подхватить тюленя во время броска, ударом снизу-вверх. По мне так, не самая лучшая затея, но я благоразумно промолчал. Не поплавку учить крючок, цеплять рыбу...
Нож еще потяжелел, плечо напряглось сильнее, но я вновь смог удержать рукоятку и даже попасть острием в ножны. Шагах в двадцати снег вспучился бугром - вынырнул бронированный клюв и передние растопыренные ласты. Чудище закрутило головой, пытаясь понять, что же его беспокоит. Мы все замерли, но крошечные глазки, хоть и близоруки, мигом рассмотрели цель. Да еще бы не рассмотреть: орк, не долго думая, взревел и в один прыжок долетел до врага. По обстоятельствам! Секира описала полукруг и вонзилась в основание клюва. Звонко хрустнула кость.