Эзраэлль. Книга 2
Шрифт:
– А я и мечтать не могла года три назад, что вот так вот запросто навяжусь в гости к бывшему (тогда настоящему) солисту известной молдавской группы O – ZONE. Но жизнь вообще штука странная! А об Атлантиде, если хочешь, я могу тебе и рассказть. Я вообще много знаю по истории, сам догадываешься почему.
– А у тебя есть какая – нибудь мечта? – думая о чем – то своем, спросил Арси. – Что – то такое, о чем ты мечтала в детстве? И что даже ты, как вампир, не можешь выполнить?
– Арси, я не только вампир. Я еще и Эрзаэль, Богиня Ночи. Вампиры же колдовать не умеют. Тем более – так! – посмеиваясь,
– Дану. Его правильно зовут Дан, Даниил. Или Дане, – поправил меня Арси. – Так причем тут Дане? Ты и за него мечтала замуж выйти? Познакомить?
– Да нет, спасибо… Лучше уж тогда с Раду, – хмыкнула я.
– Он же вроде бы воспитателем был, да?
– А ты откуда знаешь?
– Да так, на ваш сайт недавно залезала… Года два назад.
– Ничего себе недавно!
– Пф – ф, это действительно мелочи. Так вот, о мечте… Больше всего я мечтала о Любви под Липами. Как это правильно обозвала одна моя хорошая подруга, " золотая мечта идиотки". Она у меня вообще такая добрая, такая заботливая…
– Не помню, кто это сказал, но где – то я слышал, что друзей мы выбираем по себе, – глубокомысленно изрек Арсение. Потом с интересом посмотрел на меня и поинтересовался: – И как, сбылась мечта? Или кому – то из нас троих придется расплачиваться за свои слова и обещания вечного счастья?
Я не выдержала и расхохоталась, представив себе эту пикантную сцену. А что?
Интер – ресно… Надо будет это продумать как следует.
– Ну, в какой – то мере сбылась, – отсмеявшись, отозвалась я. – А ты, однако, язва. Я тебя другим представляла.
– А каким, если не секрет? – зантересованно уставился на меня певец.
– Не знаю даже… Но другим. Более… заносчивым, что ли. Может быть, самовлюбленным. Или наглым. Очень сложно судить о человеке, только видя его выступления и слушая голос. Хотя это смотря кто выступает…Если артист вкладывает в песню душу, то это видно. А когда ты поешь о чужих чувствах… Ну, не мне тебе это объяснять, – отозвалась я.
– Иногда лучше быть самовлюбленным. Сам себе такую боль, как другой человек, не причинишь… – тихо, еле слышно сказал он.
– Ты прав. Иногда действительно лучше любить только себя. Тогда не будет так больно. И так… горько. Сам себя никогда не предашь и не подведешь. Я тоже это знаю, – откликнулась я, чувствуя, что у меня сейчас польются ручьем с трудом сдерживаемые последние пару дней слезы. – Но мы все так часто совершаем ошибки, думая, что вот – вот произойдет что – то чудесное… И останется с тобой навсегда… И тот единственный, кому ты отдашь свое сердце…
– И душу…
– И душу… И вообще все, что в тебе есть… Готов будешь делать ради него все и жертвовать жизнью… Что он всегда готов будет в трудную минуту прийти к тебе на помощь. А он… он первым вонзает осиновый кол в твое сердце. И объясняет это тем, что так будет лучше для всех.
– У тебя это было именно так?
– Хуже. Но я не хочу об этом говорить, извини, пожалуйста. Это пока еще слишком больно. И очень обидно, – отозвалась я. – Может быть, потом, попозже… Когда – нибудь. Если меня
– А это может случиться?! – ужаснулся Арсение, с тревогой глядя на меня.
– Не волнуйся, тебе это ничем не грозит. Разве что от проблем избавишься.
– Да я не об этом говорю! Тебе угрожает смертельная опасность, а ты так спокойно заявляешь, что со мной ничего не случится! Совсем с ума сошла?!
– Ты так обо мне печешься потому, что тебе ужасно хочется видеть Атлантиду? – язвительно поинтересовалась я, немного шокированная его словами. Зачем ему обо мне заботиться? Я ему никто. Просто проблема, неожиданно свалившаяся на голову.
– Да ничего ты не понимаешь! – вспыхнув, отозвался он. – Я же… А, да что говорить! Ты ведь БОГИНЯ, а я человек, что тебе мои слова и чувства? Я тебе не ровня.
– При чем тут это?! – ошалело поинтересовалась я, глядя на него.
– А ты не думаешь, что кто – то из людей может быть и не таким, как остальные? И что я искренне беспокоюсь о тебе потому, что ты мне нравишься… как личность.
Как человек… Вообще…А, да что там, действительно! Забудь! Мне уже очень правильно один раз сказали, чтобы я не лез не в свое дело и не лез в чужую жизнь.
Что было, то прошло, теперь и без меня разберутся, а я никому не нужен. Мое дело петь, я должен выступать. И, по возможности, не иметь ни чувств, ни эмоций, – горько сказал он, потом не выдержал и вскочил со стула, намереваясь уйти… Но я успела его удержать.
– Подожди, пожалуйста… Я не то хотела сказать. Просто… Я не думала, что хоть чем – то могу быть тебе интересна, что для тебя, как и для остальных людей, я просто нежить… которой нет места на этой земле… И что меня в эту нежить недавно превратили, не спрашивая, хочу я этого или нет. Ты Королева, ты должна.
А твои эмоции на хрен тут никому не нужны. Ты -символ. Ты – кукла на троне…
Мной просто манипулировали, и я сбежала. А тот, кого я любила, меня просто убил.
А потом превратил в подобную себе. Потому что им всем нужна моя Сила, для завоевания мира. А мне это не нужно. И я не хочу так жить! Поэтому – то я и сбежала… Я просто не могу больше терпеть всю эту ложь, всю эту боль, и постоянное, непрекращающееся одиночество. И прости еще раз, что я тебя обидела.
Я… – Договорить я уже не смогла. Слезы все – таки полились и я смущенно отвернулась, чтобы он их не видел. – Я… не хотела.
– Это ты меня извини… – тихо сказал Арсение, оборачиваясь. Заметив, что я чуть заметно трясусь, он присмотрелся и выдохнул: – О Господи! Прости меня…
– Ты Господу говоришь или мне? – буркнула я, пытаясь справиться с душившими меня рыданиями. Но я никак не ожидала…
Что он обнимет меня и примется успокаивать, нашептывая какие – то глупости, успокаивая просто одним звучанием голоса… Утешая, и позволяя моей истерзанной душе вдохнуть хоть толику покоя. Пусть даже за нее все равно придется вскоре расплачиваться. Главное то, чтоесть здесь и сейчас. А все остальное просто неважно… … И я навсегда запомнила тот урок. Что быть Богиней – значит, быть одной. Даря себя и принося в жертву людям или своему народу, который в тебя верит, тебя почитает, но… Не любит. Никто Не один из них меня не любил. А он… Да. Он мне поверил. Не испугался. Принял.