Ф - значит физрук

Мусаниф Сергей Сергеевич

Вон, для того, чтобы объяснить, какого черта Звезду Смерти можно было одной торпедой в вентиляционную шахту раскурочить, пришлось вообще дополнительную серию снимать.

Но это фантастика, а у нас тут, как это ни странно, махровый реализм.

— Я все же думаю, что мы, и когда я говорю "мы", я имею в виду цивилизацию Архитекторов в целом, когда-то совершили огромную ошибку, предоставив Систему самой себе, – сказала Селена, сделала глоток кофе и поморщилась. – Как вы вообще это пьете? И зачем?

—

Мне кажется, вы совершили ошибку гораздо раньше, – сказал я. — Когда вообще стали думать о ее создании.

– Мы видели крах слишком многих разумных рас, — сказала Селена. – Видели, как они навсегда покинули галактику, и галактика стала беднее.

– Но Система не делает галактику богаче, – сказал я. – Потому что из множества разумных рас она делает одну усредненную мета-расу, стирая все различия, кроме чисто внешних. Да и те корректируются.

– Это старый спор начатый задолго до нашего с тобой рождения, — сказала Селена. – Не думаю, что мы сможем его закончить.

– - Может, как раз мы-то и сможем.

Она улыбнулась.

– Мне нравится твоя самоуверенность.

– Может быть, как раз наоборот, – сказал я. – Может быть, я допускаю возможность, что ты сможешь меня переубедить.

– А ты на самом деле допускаешь?

– Нет.

– Как бы там ни было, когда мы самоизолировались на этой планете, Система была похожа на небольшое горное озеро с кристально чистой водой, и даже отсюда мы могли наблюдать за всем, что там происходит, – сказала Селена. – Но со временем мы перестали смотреть в ту сторону, а Система продолжала развиваться, и теперь там огромный бушующий океан, и в его глубинах могут водиться монстры, которые попытаются нас сожрать.

Я подумал об Элронде и о том, что, когда они влезут в мой мозг, они тоже узнают об Элронде, и кивнул. В любом водоеме, если надолго оставить его без присмотра, могут завестись чудовища.

Даже в аквариуме.

Я кивнул.

– Ты не встречал в своих странствиях ничего подобного?

– Да сколько там было тех странствий, – сказал я.

– И все же, ответь, – сказала она. – Пожалуйста.

А может быть, они уже знают, подумал я. Может быть, это проверка. Только почему они заговорили об этом аж на третий день?

– Однажды я встретил боевого искина коллоквианской империи, – сказал я. – Слышала о такой?

– Конечно, – сказала она. – Они сопротивлялись дольше других. Точнее, пытались. Технологический разрыв был слишком велик, у них не было и шанса. Но искин… Как он сумел уцелеть?

– Я точно не знаю, – сказал я. – Однако он утверждает, что жрет ваших Вычислителей на завтрак.

– Этого не может быть, – сказала Селена. – Такое невозможно. Мы бы знали.

Я пожал плечами.

– Все Вычислители реагируют на контрольные сигналы, – сказала она. – Мы бы узнали, если бы с одним

из них что-то произошло.

Или кто-то, кто сожрал вашего Вычислителя, научился отвечать на контрольные сигналы за него. Вообще, конечно, расслабились они тут за тысячу лет самоизоляции. Технологическое превосходство у них.

"Тесла" тоже намного технологичнее кувалды, но это не значит, что при помощи кувалды ее невозможно разнести к хренам.

– И чем закончился ваш контакт? – спросила Селена.

– Мы разошлись, как в море корабли, – сказал я.

– Где он обитает? Это один из бывших миров коллоквианцев?

Я назвал.

В этом не было секрета. В моей голове скоро вообще не останется секретов, коли уж я согласился на их дурацкую процедуру с подключением к инфосфере.

Мне эта идея не нравилась, однако, вполне возможно, что это был единственный способ узнать правду.

Конечно, я плохо себе представлял, что я с этой правдой буду делать, и как я смогу покинуть планету, унося правду с собой, если Архитекторы решат мне воспрепятствовать. Но проблемы надо решать по мере их поступления. Глупо беспокоиться о том, что может и не произойти.

– Ладно, разберусь, – сказала Селена. – Ты готов?

– Нет, – сказал я. Разве к такому можно быть готовым? – Но пусть это тебя не останавливает.

– Тогда пойдем.

– Пойдем, – я спрыгнул со стула и взял в руки Клаву.

– А это тебе зачем?

– На удачу, – сказал я. Не буду же я объяснять, что Клава и джинсы, вот те самые, которые на мне, это единственные предметы, которые остались у меня с Земли, и я не хотел терять их из виду. Наверное, с возрастом я стал слишком сентиментальным.

– Как хочешь, – сказала она.

Я пошел за ней вглубь дома, а потом мы спустились на лифте на пару этажей вниз и оказались в довольно тесном помещении, стены которого были оплетены силовыми кабелями, трубами и проводами. Надо ж, а я думал, они уже технологически все это переросли и научились передавать энергию по воздуху.

Видимо, не везде это работает.

Посередине помещения стояло кресло-кушетка, похожая на те, что можно встретить в кабинете зубного врача. Рядом с креслом крутился Рик.

Я покрутил головой и оглядел помещение еще раз.

– На что ты смотришь? – поинтересовалась Селена.

– Пытаюсь найти дрель, – сказал я.

– Какую дрель?

– А вы разве не собираетесь просверлить мне череп и засунуть внутрь какой-нибудь кабель? – спросил я.

– Нет, – сказала Селена. – Но мне кажется, я понимаю, что навело тебя на эту мысль. Это оборудование выглядит достаточно архаичным и непохожим на то, что ты видел у нас раньше.

Или чего я не видел. В принципе, ни одного устройства сложнее глайдера мне на глаза так и не попалось.