Фацеции
Шрифт:
приглашению ездил в Хорватию и работал там флорентийский живописец
Мазолино. Великолепный его портрет сохранился на фреске Андреа дель
Кастаньо.
118
CXXII
Слова чудака
Некий римлянин, хорошо нам знакомый, взобрался однажды
на стену, находившуюся в камышах, и, обращаясь к камышам,
стал говорить, как если бы говорил с народом, о положении дел
в городе Риме. В то время, как
ветерок, и верхушки камышей стали наклоняться. Этот чудак,
который принимал камыши за людей и воображал, что они
благодарят его за его речь, сказал: «Не нужно столько
благодарностей, господа римляне, ибо я последний из вас». Эти
слова позднее вошли в поговорку.
CXXIII
Издевательство над человеком,
желавшим зарезать свинью
В одном городке Пичентинской области был обычай, что
если кто резал зимою свинью, приглашал к обеду соседей. Один
из местных жителей, желая избежать расхода, стал спрашивать у
земляка совета, как ему быть. «Скажи завтра, – ответил тот, –
что ночью у тебя свинью украли». А сам ночью, в то время, как
тот ничего не подозревал, действительно угнал его свинью.
Утром человек увидел, что свиньи нет. Он пошел к земляку и
стал кричать, что у него украдена свинья. «Правильно,
правильно, куманек, – сказал другой, – вот именно так я учил
тебя говорить». Тот стал всех богов призывать в свидетели, что
он говорит правду. «Очень хорошо, – был ответ. – Именно это я
тебе и советовал». И когда клятвы следовали за клятвами, вор
так же спокойно повторял: «Прекрасно, ведь я так и советовал
тебе вчера говорить, и хороший тебе дал совет». В конце концов
человек ушел одураченный.
119
CXXIV
Ответ Фачино Кане
Фачино Кане, кондотьер гибеллинской партии, вступил в
Павию и, как было условлено, разграбил имущество одних
только гвельфов. Когда гвельфского добра больше не осталось,
он начал громить также дома гибеллинов, под предлогом, что
там скрыто имущество гвельфов. Гибеллины пришли к нему
жаловаться, говоря, что недопустимая вещь подвергать грабежу
имущество людей, принадлежащих к его собственной партии.
Фачино отвечал: «Правду вы говорите, детки. Вы все
гибеллины. А только добро ваше – гвельфы». Таким образом,
грабеж имущества продолжался без различия партий.
CXXV
О жене пастуха, у которой был ребенок от
священника
Жена
городке, была в связи со священником, от которого имела
ребенка. Мальчик воспитывался в хижине пастуха. Когда ему
минуло семь лет, священник осторожно завел речь с пастухом о
том, что ребенок принадлежит ему, и просил, чтобы он позволил
взять сына к себе. «Ни за что, – ответил пастух. – Мальчик
родился в моем доме, и я хочу, чтобы он был моим. Ибо было бы
очень плохо для меня и для моего хозяина, если бы всех ягнят,
которые рождаются от овец, покрытых чужими баранами, я
вздумал передавать хозяевам баранов».
CXXVI
О крестьянине, который привел ослов,
нагруженных хлебом
Некий крестьянин обратился с просьбою в городской совет
Перуджи. Один из членов совета настаивал на том, что эта
просьба должна быть отвергнута, как недобросовестная. На
другой день крестьянин, пораскинув умом, привел к дому того,
120
кто возражал против его просьбы, трех ослов, нагруженных
пшеницею. Через четыре дня противник крестьянина изменил
свое мнение и очень пространно защищал его дело. Товарищ по
совету, слушая, как он говорит, сказал другим: «Чувствуете, как
ревут ослы?» Он намекал на полученную тем пшеницу.
CXXVII
Веселый ответ бедняка богатому,
которому было холодно
Некий богач, закутанный в теплые одежды, зимою шел в
Болонью. В горах он встретил крестьянина, на котором был
один-единственный плащ, да и тот очень подержанный. Богач
удивился, как в такой холод – ибо был ветер и шел снег –
человек может не зябнуть. Он спросил у крестьянина, неужели
ему не холодно. «Нисколько», – отвечал тот с веселым лицом.
Богач, удивленный, воскликнул: «Как! Я дрожу в мехах, а ты –
почти голый, и не чувствуешь холода?» – «И ты бы не мерз, –
отвечал крестьянин, – если бы на тебе была надета, как на мне
сейчас, вся одежда, какая у тебя есть».
CXXVIII
О горце, который хотел жениться на
молодой девушке
Один горец из городка Перголы хотел жениться на
молоденькой дочке своего соседа. Когда он увидел ее, она ему
показалась слишком юной и хрупкой. Но отец ее, который был