Фацелия Райс: сердце дриады
Шрифт:
Как же я тебя ненавижу! Но понятно, понятно! Я буду так улыбаться, что вас стошнит, уважаемый декан. Вы сами сбежите от меня, сверкая пятками!
– До завтра, декан Мердис, - выплюнула и впервые покинула кабинет мужчины, громко хлопнув дверью.
Как давно я мечтала это сделать.
Сейфи вздрогнула от грохота и вылупилась на меня большими глазами.
– Отчислил?
– выпалила она, подвинув очки на переносицу.
– Пригласил на свидание!
– прорычала, демонстрируя отношение к этому самому свиданию.
– Мне жаль, Фацелия, - искренне посочувствовала Сейфи. Она знает, через
На пару к магистру Лайтис, конечно же, опоздала, но Джаред ее предупредил, напомнив мне про апельсиновый долг с мандариновыми процентами.
– Эй, а с каких пор мандарины-то начались?
– С тех самых, когда вы, адептка Райс, стали использовать меня как почтовую службу.
– Ладно, ладно. Апельсинки в комнате, я к вечеру занесу.
На полпути к аудитории у меня опять началось жжение в груди и навязчивые мысли. Я уже дала этому специфическое название: светлая болезнь или Хейденовские приступы. В памяти воскресал образ полураздетого Ардена, прижимающего меня к груди, его губы, сминающие мои в страстном поцелуе, его руки на моей пояснице...
Прислонилась спиной к стене, выравнивая дыхание. Сердце колотилось быстрее нормы, на висках проступал пот, губы горели огнем и ныли - им до одури хотелось поцелуев. Я молчу про то, что творилось чуть ниже живота. Таких постыдных ощущений в моей жизни никогда еще не было! И этот, прости Небо, светлый хочет, чтобы я в таком состоянии пришла в его кабинет?! Да он еще хуже декана!
Надавала себе по щекам, выровняла дыхание и поковыляла на пару. Каждый шаг давался с трудом - от любого движения по телу разливались постыдные томительные спазмы желания. Это какая-то невообразимая жуть. В итоге в кабинет я входила раскрасневшаяся и тяжело дышала.
– Фацелия?
– удивилась магистр Лайтис и поправила очки-половинки.
– Ты себя хорошо чувствуешь?
Совсем плохо!
– Не очень, магистр. Адептки Драг'нор и Мисьелин просили передать, что им нездоровится животом. Родители Джейдар прислали вампирскую колбасу с кровью и, кажется, мы ею отравились.
Адепты захихикали, но магистр недовольно покашляла, призывая всех к порядку.
– Вы что-то тоже неважно выглядите! Сходите-ка к Кэрис, милочка. Я не стану ставить вам пропуск. Если госпожа Сатхейн сочтет возможным, вернетесь на лекцию.
Вяло кивнула и, поправив лямку сумки, поковыляла к лекарю. Хорошая, кстати, идея, заодно она и ауру мою проверит.
Пришлось немного подождать - Кэрис проводила профилактический осмотр первого курса. Аура новичков стремительно меняется и перестраивается, ведь в академии серьезные физические и магические нагрузки, к которым молодой организм не привык. Это часто ведет к развитию разных заболеваний. У Джей, например, открылась сильная аллергия на любую ветреную магию, и они с Латиэль полгода сидели в разных концах аудитории. У меня невыносимо болели суставы на ладонях, и только, пожалуй, Лати все перенесла без последствий, она с детства готовилась к поступлению и много тренировалась.
– Фацелия!
– улыбнулась Кэрис, провожая последнего первокурсника.
–
От Кэрис я не стала скрывать ничего. Вообще ничего. После сегодняшнего предложения декана я решила серьезно облегчить себе жизнь: во-первых, я напишу заявление и уйду с курса магистра Хейдена. Здоровье куда важнее. Во-вторых, я не буду прятаться, врать и скрываться. Ничего предосудительного я не сделала. И, в-третьих, эта ночь меня избаловала. Я забыла, что все проблемы нужно решать самой, а не перекладывать их на других! Девчонки вот ради меня даже лекцию пропускают, и мне от этого совестно.
Кэрис слушала внимательно, без осуждения, но все больше хмурилась. Она провела тщательный анализ моей ауры и нахмурилась еще больше.
– Что скажете?
– Фацелия, - начала она издалека, поглаживая себя по нижней губе.
– Видишь ли, какое дело. Изменения, происходящие в твоем организме, несомненно, вызваны светлой магией, но... они не настолько глубокие, чтобы повлечь те изменения, что ты чувствуешь.
– Что вы хотите сказать?
– Этот симптомокомплекс...
Как она красиво назвала мое влечение к магистру Хейдену, залюбуешься!
– Он вызван не магией.
45
– Не может такого быть!
– Точнее, вмешательство света его усиливает, но... я впервые с таким сталкиваюсь. Будь ты обычной человеческой девицей, то сейчас лезла бы на деревья и кричала бы о своей любви к магистру Хейдену. Ты бы не давала ему прохода, ты бы сходила с ума, ела подол собственного платья! Но с тобой этого не происходит.
– У меня есть сила воли?
– предположила я, но Кэрис усмехнулась.
– Свет выжег бы любую силу воли, Райс. Я видела, как самые сильные девушки превращались в розовую лужу соплей под воздействием света. У вас, людей, нет естественной защиты от чистой магии. Она выжигает вас, сводит с ума.
– Я не понимаю, что вы хотите сказать.
– Дар, который в тебе просыпается, ограничивает светлое воздействие. Если ты сможешь познать его суть, сможешь и вовсе противодействовать влиянию света! Подумай, в какой ситуации все прекращается?
– Когда мы с магистром далеко друг от друга и... когда магистр Найт укрывает меня темным пологом!
– Тьма и свет нейтрализуют друг друга, это логично. Знаешь, я бы пригласила для консультации магистра Хейдена, но без твоего согласия не имею на это права.
– Нет. Я категорически против, пожалуйста, Кэрис. Только его не хватало!
Недовольно причмокнув, она не стала обсуждать мое решение.
– Хорошо. Тогда я расскажу тебе, что тебя ждет в классическом варианте.
В общем, ничего хорошего человеческих девственниц не ждет. Хлебнув света, они сходят с ума до тех пор, пока, собственно, не перестанут быть девицами. Причем мужчина должен быть не человеком. Во время соития мужчина и женщина обмениваются энергией и считается, что человеческая девушка приобретает часть естественной защиты той расы, к которой принадлежит ее партнер. Разумеется, чем сильнее маг, тем сильнее защита. В любом случае, до сумасшествия уже не дойдет, и влияние первоэнергии будет преломляться через защитный барьер.