Фадрагос. Сердце времени. Тетралогия

Савченя Ольга

И даже лед в голосе Волтуара, не остановил Сиелру – она попыталась вразумить его:

– Но она жалкий человек.

И почему только мужчины этой расы однолюбы? Как они выживают рядом с такими стервами?

– Поздравляю, – отсалютовала мне бокалом эльфийка. Толкнула локтем Кейела и весело произнесла: – Поздравь и ты ее. Это ведь так здорово, что сам правитель полюбил ее!

Он криво ухмыльнулся мне, но промолчал, снова отворачиваясь.

– Асфирель, продолжим этот разговор после ужина, – не сказал, а равнодушно приказал Волтуар.

Ни

по его голосу, ни по лицу нельзя было разобрать, что он чувствует. И я даже позавидовала ему, ведь теперь в полной мере понимала, что контролировать собственные эмоции и следить за своими жестами чертовски трудно.

После признания Волтуара мною перестали интересоваться. Все еще поглядывали в мою сторону украдкой, но никаких обвинений, никаких высказываний, что я ничтожный человек, больше не повторялось вслух. Беседа продолжилась, но речь шла о непонятных мне вещах, кажется, совсем не касающаяся серьезных тем. Правители поднялись, негласно разрешив остальным покинуть столовую. Я сразу же собралась уходить. Какой смысл задерживаться в компании незнакомых, если они к тому же неприятны?

Кто-то положил руку на талию, и я испугалась прикосновения. Вздрогнула и резко обернулась.

– Иногда хватает мимолетного взгляда, чтобы допустить немыслимую ошибку, – прошептал Волтуар, обжигая дыханием мою щеку. – У меня еще остались дела на сегодня, Асфирель, но я приду, и мы многое обсудим.

– Я опять повела себя неприлично? – так же шепотом спросила, уловив угрозу в его обещании.

– Прямо сейчас отправляйся к себе, – вместо ответа вновь приказал он и проследовал за другими правителями.

Я бегло оглянулась, не заметила к себе интереса существ, сидящих за столом, – и страх немного отступил. Кейел беседовал с рыжим эльфиором, а любовницы щебетали о чем-то с Сиелрой. Остальные тоже разговаривали с соседями, не озираясь по сторонам. Волноваться не стоит.

Коридоры ярко освещали духи. Прохладный ветер проникал через открытые окна и террасы, лаская кожу и принося с собой сладкий аромат ночных цветов. Я спешила к себе, постоянно оглядываясь. Чувство тревоги возрастало и постепенно перерастало в паранойю. Я вскрикнула, наткнувшись на невидимую преграду, но накрыла рот ладонью. Показалось? Может ли страх стать осязаемым?

Передо мною было пустое пространство, но мне оно казалось живым. Я видела за ним высокую белую вазу с цветами. Огромные красные бутоны на крепких стеблях высились, наверняка достигая в высоту моей головы.

– Кейел? – тихо спросила я у пустоты.

Усмехнулась, когда прошло несколько мгновений абсолютной тишины. Ветер коснулся лица, откинул прядку волос с щеки, и я обернулась. За спиной никого не было. Сердце казалось вот-вот выпрыгнет от страха. Дыхание стало совсем рваным – я просто никак не могла глотнуть достаточно воздуха.

Все нормально. Кейел оставался в столовой, когда я уходила. Все хорошо…

Я все же протянула руку

вперед, чтобы убедиться. Совсем спятила от страха. Пальцы коснулись мягкого шелка, ладонь легла на теплую поверхность. Я задрожала, облизала пересохшие губы и поняла, что не могу сдвинуться с места. Словно парализовало. Его грудь поднималась при каждом спокойном вдохе. Он появлялся медленно. Почти как Елрех, когда эффект зелья невидимости проходил. Я ощутила, как он накрыл мою руку своей, крепко сжал ее, а только потом увидела.

– Ну, привет, Аня, – с насмешкой прозвучал голос. Словно простужен. – Смотрю, ты почти достигла заветной цели.

Я дернулась, попыталась отскочить, но Кейел удержал меня. Дернул на себя и сразу же оттолкнул к стене. Я ударилась спиной о каменную поверхность, захотела крикнуть, но не успела. Его рука крепко сжимала мое горло, не позволяя ни говорить, ни вдохнуть. Я вцепилась в нее, но у меня не хватало сил, чтобы убрать ее.

– Не дергайся, – второй рукой прижал он меня к себе, удерживая за талию. На затылок больно давил камень. – Я не собираюсь убивать тебя. Поговорим, и уйдешь к себе. Я уверен, что ты тоже не хочешь конфликтовать со мной. Поговорим?

Я скривилась и на долгую секунду закрыла глаза, отпуская его руку. Кейел медленно разжал пальцы, и я жадно вдохнула, вытирая слезы с щек. Провела ладонью по шее, ощущая острую боль в тех местах, куда он давил.

– Я дам тебе мазь, которая уберет синяки. Пожалуешься Волтуару – только усугубишь ваши непростые отношения.

– Обойдусь без твоих подачек. У меня есть своя.

Кривая ухмылка Кейела обидела меня. Неужели ему абсолютно все равно?

– Девочка моя, мне нужно, чтобы ты слушала меня внимательно.

– Сначала руку убери, – потребовала я, все еще потирая шею.

Я не хотела смотреть ему в глаза, не могла видеть в них похабность, пренебрежение и брезгливость. Вспомнила шан’ниэрдку торгующую собой в Васгоре. Как Кейел предупреждал ее, что при нем нет ни копейки, чтобы расплатиться с ней. Его угроза, что он может плюнуть на ее желания… Правы были те, кто убеждал меня, что он – зло. Сейчас Кейел разглядывал меня так же, как продажную шан’ниэрдку тогда.

– Ладно, – поднял он руки и отступил на один шаг. Склонил голову к плечу и лукаво прищурился: – Выражу почтение Волтуару. Или пожалею несчастного… В конечном итоге, он поймет, какие ненормальные девушки живут в вашем мире.

– Ты хотел поговорить со мной или выговориться о наболевшем? – сжала я кулаки, стараясь успокоиться.

– О наболевшем? – тихо уточнил он, вскинув брови. Усмехнулся и ответил: – Ты оказалась бесполезной. И это действительно было больно. Мое время бесценно, Аня. И ты потратила его напрасно. А теперь к разговору, – снизил он тон, фактически прорычав, а затем, коснувшись разбитой губы, скривился. – С одним из вас я уже переговорил. Он, кажется, не понял, но выбора я ему все равно не оставил. Давай решим вопрос с тобой.