Фаэтон: Планета аномалий. Дилогия
Шрифт:
– Мог бы и у меня спросить, – хмыкает девушка обнимающая во всю виляющую хвостом псину. – Лапка, ты цела? У ти моя радость…
– Спрашиваю, – с радостью бросаю это грязное дело по вскрытию грудины отдельно взятого трупа.
– У орков у всех. А вот у их ублюдков по-разному, когда справа, когда слева.
– Зашибись, – чешу в затылке. – Ладно, дело прошлое. Давай снимай с себя всё тряпьё, я пока вон ту деваху раздену.
– Зачем? – девушка прижимает руки к худосочной груди.
– Да уж не затем, чтоб на голый труп полюбоваться, – усмехаюсь. –
– З-з-зачем?
– За надом! Раздевайся, говорю.
– Р-р-р…
– А ты будешь рычать получишь бёрцем в зубы, – грозно сообщаю распоясавшейся псине. И коснувшись пяткой левого башмака, носка правого, продемонстрировал, выскочившие из каждой подошвы, широкие лезвие пяти сантиметров в длину.
Вот тоже надо потренироваться, совсем же забыл в бою. Хотя толку то, даже если бы вспомнил, чем бы мне это помогло? Там ни мгновения на лишние движения не было.
– Не обижай Лапку, – Вика прижимает псину к себе и смотрит на меня испуганным взглядом.
– Вика, девочка, – прячу лезвия в обувь, – у нас не так много времени. Мало того что надо сделать так чтоб тебя сочли мёртвой. Иначе будет очень странно, почему это мы не идём тебя выкупать. Так нам ещё и дойти надо пока темно. Поэтому очень прошу, не тормози. Там Бобри уже на стены лезет от неизвестности.
– Бобри, да. А я думала, мне сегодня привиделось, думала видения.
– Вика! – повышаю голос.
– Да-да. Я поняла. Сейчас, – девушка поспешно хватается за подол и сдёргивает с себя тряпьё, что когда-то… да собственно, никогда это платьем не было. Так мешок в тремя дырками.
Мдя-я-я… Худющая, вся в синяках на ногах едва поджившие раны. «Аптечку» высосало напрочь, но долечиться не хватило. Кстати. Я надеялся, что раз орки таскают при себе арты, то и у хозяина может заваляться при себе что-то ценное. Например «Аптечка» для себя любимого то? Но увы. Тоже банальный «Бинт» второго уровня. Хм… ну а что? Дам его Вике пусть регенит потихоньку. Хотя нет.
Для того чтоб всё работало как надо, требуется накормить девчонку. А тот как бы хуже не сделать. Вон рёбра торчат. Ножки тоненькие. Груди висят тряпочками. В общем накормить сперва. А собственно, почему бы и нет. Кухня в доме есть. Отвести и пусть жуёт. Или нет? А вдруг вражина, а она одна? Нет уж, потерпит немного.
Странное это всё. Не понимаю. Если откинуть в сторону то, что девушка грязная и избитая, да жутко худая… На мордашку весьма симпатичная особа. Так почему было её не кормить нормально? Уверен, дороже бы продали. Даже не смотря на характер и буйность. Наверняка есть любители именно таких девиц. А может это её сейчас «Аптечка» так высушила? Хотя плевать, сейчас другие проблемы.
Вздохнув, в очередной раз перемахнул через забор, для того чтоб раздеть труп. И уже в процессе разоблачения задумался, а чего я скачу как кузнечик, если вон калитка есть? Почему-почему. Так быстрее, вот почему.
Но трупы я метать не буду, так на всякий случай. А то по закону подлости,
Хотя и сейчас не очень то похожа. Нет, ростом они примерно одинаковы. Вика весьма высокая девушка для расы гномов. Примерно, как её брат, а тот, напомню, сто семьдесят два сантиметра. Вот только не рыжая. Хотя-я-я… Волосы у неё грязные, вообще не поймёшь какого цвета.
Но как бы там ни было, а мёртвая девица вполне упитанная в отличие от худющей полугномки. Так что не похожи. И тут нам поможет огонь. Да-да. Сжечь тут всё к чертям собачьим. Благо сарайка-то деревянная, в отличие от дома. Его бы по-хорошему тоже запалить. Надо пошариться по закромам, может, где какое масло есть? На растопку…
– На одевай, – сбросив с плеча труп, подаю Вике платье.
– Ой, а чего оно влажное? – смотрит на ладошку испачканную в крови.
– Брезгуешь? – приподнимаю бровь.
– Я уже не помню, что это такое… – вдохнув, напяливает на себя одежду. – Тебе помочь? – спрашивает, глядя на мои попытки натянуть на мёртвую девушку её обноски.
– Через что же тебе пришлось пройти, что тебя вот это всё не смущает? – обвожу рукой побоище. – Другая бы девка забилась в угол и рыдала, а ты побитая, но помочь пытаешься.
– Руки сначала давай просунем, – опускается рядом со мной на колени. – Тебе лучше не знать, что я видела. Психика может не выдержать. А теперь садим её, руки вверх подними, сейчас натяну. Уф, отожралась тварь, едва налезло.
– Ниче, это чисто подстраховаться. Надеюсь, тут такой жар будет, что одни кости останутся. А за психику мою не беспокойся, я и так псих.
– Вроде не похож, – смотрит на меня голубыми глазами, кажущимися просто огромными на осунувшемся лице.
– Потом у брата спросишь, – связываю руки трупа и подвешиваю на крюк. – Как будто тут и висела, – всплеснув руками, прикладываю ладони к щекам и цокаю языком, изображая восхищение.
– Да, ты точно псих. А Дробин жив?
– Кто есть Дробин?
– Хозяин, – тычет пальцем на тушку рабовладельца.
– Пока да, – чешу в затылке.
– А можно я его убью? – пальцы девушки скрючивается, как будто она душит своего мучителя.
– Рраф!
– Эй не всё сразу, – возмущаюсь. – У меня к нему ещё вопросы есть.
– Но ты мне позволишь его убить? – в глазах Вики такая мольба, что аж сердце кровью обливается.
– Если в процессе допроса не сдохнет.
– Ты будешь его пытать? – глаза лихорадочно блестят.
– Эм, – чешу в затылке, – мне кажется, тебе лучше на это не смотреть.
– Тунгус, – сглатывает, – ты не представляешь, как я мечтала увидеть его мучения, какие только пытки не придумывала. Прошу тебя, умоляю, – падает на колени и хватает меня за ноги.
– Р-р-р!
– Не рычи. А ты встань.
– Умоляю!
– Р-р-р!
– Хрен с вами смотрите. Но если Бобри мне хоть слово за это выскажет…
– Мы ему не скажем!
– Рраф!
– Идиотизм, – бью себя ладонью по лбу.