Фаэты
Шрифт:
— Я счастлив, Линс! Не передать вам, как я рад!
— Как чувствуешь себя, наш Кир? — заботливо спросила Мона.
— Э, не беда, что нас встряхнуло! И не беда, что на Луа появился новый горный цирк. Он будет вечным памятником Ихха.
— А ты?
— Что я? Ушиб проходит скоро. Лишь бы рассеялся туман.
— Тумана нет, наш Кир, — заметил Линс Гордый. Кир удивился. Мать Мона озабоченно смотрела на него. Она видела, каких усилий ему стоило занять место в кресле пилота.
— Они собирались у Центрального Кресла, — задумчиво сказал Кир Яркий,
— Перед нами теперь отнюдь не пустыня, — отозвался Линс Гордый, включая экран обзора с увеличенными деталями поверхности Земы.
Потом уже с околопланетной орбиты изучали они загадочный мир, столь непохожий на скупой и чахлый Мар.
Моря, моря, моря… Песчинки островов и огромные пространства суши. Сплошные заросли растений, горы, реки, водоемы…
Но вместе с тем нечто странное было в облике рассматриваемой со столь близкого расстояния планеты. Она не слишком походила на знакомые карты звездоведов, составленные ими за тысячи и тысячи циклов наблюдения Земы.
И это было тем более странным, что Инко Тихий сообщал о хорошем соответствии увиденной им впервые планеты с ее марианскими картами. Очертания ее материков и океанов в основном хорошо совпадали с увиденными с Мара. Впрочем, проверить это можно было лишь за очень долгий срок, когда за много наблюдений можно было устранить искажение лика планеты ее облачным покровом.
Возможно, что и сейчас все дело было в облаках.
На том и порешили.
Судя по спиральным завихрениям в атмосфере Земы, там свирепствовали чудовищные ураганы. Они мешали Киру Яркому найти то место, куда один лишь раз мог приземлиться «Поиск-2». Ведь резервных запасов топлива на нем не было. Кир Яркий еще на Маре настоял, чтобы за счет ненужного, как он считал, запаса взять лишнюю торпеду распада, сделать тем взрывы на Луа более надежными, способными затормозить ее полет.
Ошибиться в выборе места посадки мариане не могли, а электромагнитной связи с Инко Тихим не было. И неизвестно почему.
— Ориентира нет, — сказал Кир Яркий. — Придется обойтись нам без него.
— Не лучше ль выжидать? — усомнился Линс Гордый. — Возможно, бури, что мы видим сверху, вызвали помехи связи, и мы не слышим Инко. Когда-нибудь утихнут ураганы…
— Ты знаешь по родному Мару, Линс Гордый, как долго бушуют там песчаные бури, — заметила Мона Тихая.
— Не лучше ли подождать? — в гневе воскликнул Кир Яркий. — Как можно говорить о задержке, бездеятельном ожидании, когда нет сигналов от наших близких. Отсутствие сигналов — это и есть сигнал, быть может сигнал бедствия! Скорее сесть, скорее! — сразу загорячился он.
— Куда? — спросил Линс Гордый. — Когда сигналов нет…
— Или мы не мариане, не знатоки знания? Тебе, Первому знатоку вещества, не пристало задавать такой вопрос! — Кир Яркий снова, как бывало, накалился, едва наметился спор. И даже так угнетавшая его слабость отступила.
— Спокойно, мариане, — прервала Мать Мона. — Что скажешь ты, Линс Гордый, если мы решим спуститься?
— Уж коль спускаться, так лишь на основе марианских
— Ты прав, пожалуй, знаток знания, — поддержала его Мона Тихая. — Возьми же карты звездоведов.
— Я одного боюсь, — заметил Кир Яркий, — что карты неточны и лик планеты прикрывает облачный покров.
Линс Гордый выплыл по воздуху из кабины, чтобы заняться отождествлением старинных карт с видимым изображением на экране.
Когда через несколько оборотов «Поиска-2» вокруг Земы он снова появился в кабине, лицо его было смущенным:
— Поверьте, странный результат. Неужели Инко Тихий все свои сигналы передавал не с берега океана, как мы считали, а из района обнаруженного мною высокогорного озера?
— Опомнись, Линс Гордый! Ты же знаток знания! — напал на него Кир Яркий. — Лучше сознайся в своей ошибке вычисления. Не может того быть!..
— Ошибки нет, — веско ответил Линс Гордый, хмуро глядя На Кира Яркого. — Наложение карты звездоведов на видимое здесь изображение, — он указал на экран, где в увеличенном виде появлялись различные части планеты, — указывает точно место, откуда Инко слал сигналы. Возможно, что «Поиск» им оставлен был в горах. Нам тоже нужно сесть там, рядом. Мне это ясно.
— Как можешь ты так утверждать, почтенный Линс, пренебрегая содержанием сигналов. Передавались они не с корабля, а из Города Солнца, с берега моря, по которому плавал под изобретенным Гиго Гантом парусом корабль инков. И он прошел вдоль берегов. Тысячи тысяч шагов. Нам, марианам, не понять размеров океана. И о каком высокогорном озере может идти речь? Я не пойму, хотя тебе все ясно.
— Мне ясно, что речь идет об озере, с берегов которого мы и получали сигналы группы Инко. Так карты говорят. Нет знатоков точнее звездоведов.
— Прости меня, мой старый марианин, но, кажется, считалось, что упрямство не украшение храма мудрости.
— Ты путаешь упрямство с убежденностью. А убежденность — дочь мудрости. Так издавна считают мариане.
— Боюсь, что твоя убежденность скорее похожа на сироту.
— Ну, знаешь ли, Кир Яркий! Чем вести такой тяжелый спор, я предпочту просить решения у Матери всех Матерей.
— Остановитесь, мариане! Как ни расходитесь вы во мнениях, стремление все же у вас одно — действовать во имя Любви и Заботы. И только страстным желанием служить им я объясняю столь резкие суждения и слова, которыми вы их выражаете.
— Ты слышала нас, Мать Мона. Решай сама, — сказал Линс Гордый.
— Здесь нечего решать, — возвысил голос Кир Яркий. — Мы должны оказаться на берегу океана, о котором сообщали наши близкие, недалеко от впадавшей в него большой реки. Марианские карты нужны нам были до тех пор, пока мы не видели сами Земы, да еще с такого близкого расстояния. А теперь… Реальный мир планеты виден нами с высоты, сопоставимой с ее размерами. Его и должны мы изучить, а не быть в плену старых и сомнительных наблюдений с неимоверно большого расстояния, — убеждал Кир Яркий.