Фактор Черчилля. Как один человек изменил историю
Шрифт:
Может ли кто-то превзойти рекорд Хили, названного в честь Черчилля в 1917 г., когда последнему было всего лишь сорок два? Пусть Уинстон Грэм, автор романов о Полдарке, сделает шаг вперед. Он родился в Манчестере в 1908 г. – тогда тридцатитрехлетний Уинстон Черчилль сражался в дополнительных выборах по округу Северо-Западный Манчестер и в том же году в качестве министра торговли стал членом кабинета, начиная свою кампанию за создание бирж труда и прекращение эксплуатации детского труда.
После войны как в Британии, так и во всем мире родились сотни, если не тысячи молодых Уинстонов – многие из них афрокарибцы: когда им выбиралось имя, то, конечно, имелся в виду лидер военного времени.
Черчиллевских
Имеются ночные клубы, бары и пабы, носящие имя Черчилля, – вывески двадцати пабов в Британии украшены его лицом, напоминающим мопса. Черчилль тем самым значительно опережает любого из своих современников.
Порою довольно легко понять семиотическую функцию его имени: очевидно, почему владелец паба выбирает Черчилля. Он – величайшая в мире реклама пользы алкоголя. Но почему существует агентство эскорт-услуг «Черчилль»? И что оно может предложить, кроме крови, тяжелого труда, слез и пота?
Как-то я колесил на велосипеде у Харфилда на дальнем сельском западе Лондона и заметил вывеску «Парикмахеры Черчилля». Я зашел внутрь и увидел татуированного парня с серьгой в ухе, которому брили затылок. Там же висела написанная маслом картина с Черчиллем в шляпе. Я спросил сам себя: зачем наполнять маленькую парикмахерскую изображениями Уинстона Черчилля? У него было много выдающихся достоинств – но к их числу вовсе нельзя отнести его прическу.
Но потом я, конечно, понял, что миллионы мужчин схожи с сэром Уинстоном стрижкой. «Эй, лысый! – как будто бы говорят “Парикмахеры Черчилля”. – Ты тоже можешь стать героем. Заходи, чтобы аккуратно подровнять то, что осталось».
Что бы ни подразумевалось под маркой «Черчилль» – а она может означать самые разнообразные вещи, – ассоциации, как правило, положительны, но в этом правиле есть исключения.
Скольких младенцев в сегодняшней Британии назвали бы Уинстонами? Ценность его имени и бренда до сих пор значительна, однако наблюдается ощутимое смещение, и это связано с тем, что на протяжении пятидесяти лет после его смерти ведется почти непрерывная атака на его репутацию. Один за другим по нему запускаются снаряды.
Заметный огонь ведется с правого фланга Дэвидом Ирвингом и ему подобными, которые обвиняют его не только в ведении ненужной войны с Гитлером, но и в тайном сговоре для совершения таких преступлений, как бомбардировка Ковентри (неверно) и убийство польского лидера Владислава Сикорского (вздор).
Все же в последнее время наиболее пагубными были атаки со стороны людей, исполненных благих намерений, утверждающих, что речи Черчилля, его письма и статьи нашпигованы такими идеями и выражениями, что сегодня его отправили бы в лепрозорий вопиющей политической некорректности. Его обвиняют в том, что он расист, сексист, империалист, сионист, ариец, сторонник англосаксонского превосходства и евгеники. Удаляющийся в прошлое непастеризованный Черчилль может показаться чересчур насыщенным на современный тонкий вкус.
Если умело препарировать его слова, они на самом деле могут показаться неприемлемыми («Все друзья моей дочери считают его расистом», – сказала мне одна лондонская мамаша). В обвинениях против него хватает правды, чтобы вызвать некоторое замешательство у образовательного учреждения. Когда в 1995 г. Министерство образования
Есть разнообразные способы защиты от тех, кто стремится применить современные стандарты к Черчиллю. Да, у него было то, что сегодня воспринимается как расистская интерпретация различий между обществами, но он ненавидел дурное обращение с любым человеком любой расы. Вспомните его гнев из-за бойни дервишей, устроенной Китченером, или ту ярость, которую он испытывал из-за надменного и кровавого обхождения с уроженцами Западной Африки со стороны супругов Лугард. Он не думал, что у белого человека было какое-то генетическое право держать кнут. Он верил в заслуги.
Будучи министром по делам колоний, он заявил в 1921 г., что в Британской империи «не должно быть барьеров, основанных на расе, цвете кожи или вере, которые могли бы воспрепятствовать какому-либо человеку достичь любого заслуживаемого им положения в обществе». Также надлежит сказать, что его взгляды на расовые различия – хотя и подвергаемые широкой критике – никоим образом не были исключительны для человека, родившегося в 1874 г., и многие другие, сознательно или неосознанно, придерживались подобных взглядов.
Порою он получал удовольствие от высмеивания лицемерия своих оппонентов. В середине войны Рузвельт попытался раззадорить Черчилля, усадив за ланчем в Белом доме рядом с миссис Огден Рид, издательницей и ярой поборницей независимости Индии.
Эта женщина, как и следовало ожидать, спросила его: «Что вы собираетесь предпринять в отношении несчастных индийцев?»
Черчилль ответил: «Прежде чем перейти к обсуждению, давайте проясним одну вещь. Мы говорим об индийцах с коричневой кожей, размножившихся непомерно при благожелательном британском правлении? Или же мы говорим о краснокожих индейцах [94] в Америке, которые, как я понимаю, почти вымерли?»
94
Индийцы и индейцы в английском языке обозначаются одним словом – Indians.
Мне думается, Черчилль один, миссис Огден Рид ноль.
Те, кто продолжают порицать его за устаревшие взгляды по расовым проблемам, могли бы вспомнить, что в США до конца 60-х гг. существовала система активной расовой сегрегации, а подобное никогда бы не потерпели в Британии.
Да, правда и то, что он говорил кое-какие вещи о евгенике, которые в наши дни звучат очень зловеще, а также о необходимости подвергать слабоумных стерилизации. Будучи молодым министром, он написал в 1910 г. Асквиту предупреждение, что «неестественный и все ускоряющийся рост классов слабоумных и душевнобольных, сочетаемый с неизменными ограничениями у пород бережливых, энергичных и более совершенных, представляет национальную и расовую угрозу, которую невозможно преувеличить».
Опять-таки он ни в коем случае не был одинок: законы о сегрегации «дебилов» принимались в парламенте подавляющим большинством голосов. В тот век люди сами были слабоумными в отношении слабоумия, и у них было очень плохое понимание психологии и генетики.
Вы можете ощутить особенность контекста, если я замечу, что в 1927 г. великий американский юрист Оливер Уэнделл Холмс написал решение суда, поддерживающее стерилизацию женщины по имени Кэрри Бак, которая была признана слабоумной вместе с матерью и дочерью. «Трех поколений идиотов достаточно», – заявил Холмс. Между 1907 и 1981 гг. в США были насильственно стерилизованы 65 000 человек.