Фактор неопределенности
Шрифт:
– А куда подевался ящер? – удивленно вскинув брови, спросил Чейт у генерала, хотя и смотрел при этом на невесть откуда появившегося голого человека.
– Скотина! – срывающимся голосом завопил незнакомец и кинулся на Чейта с явным намерением вцепиться ему в горло.
Человек, вне всяких сомнений, находился в состоянии аффекта. В здравом уме он вряд ли решился бы бросить вызов Чейту, который был шире его в плечах и на полголовы выше.
Внезапное нападение странного голого человека Чейта не испугало, но драться с ним он не испытывал ни малейшего желания. Он сделал шаг назад и положил руку на край стола, готовясь в случае необходимости развернуть его так, чтобы он прикрыл
Уловив едва заметный для посторонних сигнал своего командира, в дело вступили двое подчиненных генерала Баруздина, неподвижно, словно истуканы, стоявшие все это время у двери. Несмотря на яростное сопротивление со стороны покушавшегося на жизнь Чейта типа, они без особого труда скрутили его и усадили на стул.
– Скотина! – с ненавистью глядя на Чейта, повторил свое проклятие странный человек.
Генерал Баруздин сдернул с кровати простыню и кинул ее на колени человеку.
– Да что я ему сделал?! – с недоумением развел руками Чейт.
Он посмотрел сначала на генерала Баруздина, а затем на двух бойцов ООН, словно призывая всех присутствующих быть свидетелями его невиновности.
– Что сделал, говоришь? – Генерал Баруздин насмешливо хмыкнул и слегка качнул головой. – Да ничего особенного, если не считать того, что ты два дня продержал его на привязи, кормя объедками со своего стола.
– Его?..
Чейт в полнейшем недоумении уставился на человека, которого держали за руки двое солдат.
– Его, – подтвердил Баруздин. Он сделал два шага вперед, чтобы оказаться между Чейтом и сидящим на стуле человеком. – Позвольте представить вас друг другу, друзья мои. Чейт А, временный служащий ООН «Луна-13». Дон Оберг, представитель фирмы, пытающейся уже не в первый раз толкнуть нам недоброкачественный товар. – Генерал повернулся в сторону Чейта, обращая свои слова главным образом к нему: – Оберг занимался здесь испытанием нового биоскафандра. Он уверял нас, – скосив взгляд на голого Оберга, Баруздин криво усмехнулся, – что для человека, облаченного в этот скафандр, не существует ничего невозможного.
– Какого черта вы прислали сюда этого придурка! – обратив всю свою ярость на генерала Баруздина, заорал Оберг.
Гнев его в том состоянии, в каком он находился, был по меньшей мере смешон.
Но Баруздин даже не улыбнулся.
– А разве ты не помнишь, Оберг, какое презрение было написано на твоей физиономии, когда ты ознакомился с нашим полигоном? – наклонился он над голым человеком, сидевшим на стуле. – Что ты тогда мне сказал? Помнишь? «Все это детские игрушки! Игра с заранее предсказанным результатом! Чтобы по-настоящему показать биоскафандр в действии, мне нужно нечто совершенно невероятное! Фактор неопределенности, который не мог быть предсказан ни одной из тех прогностических программ, которые были использованы при разработке нашего скафандра!» – Баруздин выпрямил спину и посмотрел на Чейта: – Ему нужен был фактор неопределенности, – с усмешкой произнес он, кивнув в сторону совершенно сникшего Оберга. – По-моему, Оберг, я нашел именно то, что тебе было нужно.
– Он чуть не покалечил меня, – мрачно пробурчал Оберг, взглянув на Чейта исподлобья.
– Я готов принести вам свои самые искренние извинения… – с чувством приложил руку к груди Чейт.
– Иди ты к черту со своими извинениями!
– Послушайте, – обиделся Чейт. – Я вас, кажется, не оскорблял.
– Да?! А кормежка из таза, в который свалено все, что ты сам не сожрал, это, по-твоему, не оскорбление?!
– Еда, быть может, была подана не так, как должно, но уж, во всяком случае, она была доброкачественной.
– А что ты сделал с моим лицом!
– Лучше
– Но если внутри ящера сидел этот тип, – Чейт ткнул пальцем в голого Оберга, – так какого же черта он все время молчал!
– Я пытался подавать тебе знаки! – возмущенно воскликнул Оберг.
– Это еще одно слабое место биоскафандра, – спокойно объяснил Чейту Баруздин. – Скафандр настолько плотно подгоняется к телу владельца, что снять или надеть его можно, только используя специально оборудованный бокс. – Генерал указал на дверь, за которой скрылся ящер, прежде чем оттуда появился голый человек. – Находясь в скафандре, человек лишен возможности непосредственного, вербального общения с окружающими. Для того чтобы понять, что именно он говорит, нужно иметь при себе особый дешифратор, переводящий невнятный рык, издаваемый голосовыми связками ящера, в нормальную человеческую речь.
– Ну надо же… – Чейт удивленно покачал головой, посмотрев на совсем уже сникшего Оберга. – Честно признаться, мне и в голову не приходило, что зверь, которого я поймал, умнее таксы, которая была у меня в детстве.
– Дурак, – недобро глянув на Чейта, коротко бросил Оберг.
– Разрабатывая дизайн своего скафандра, вы не приняли во внимание того, что человека, облаченного в него, и в самом деле могут принять за дикого зверя, – посмотрев на Оберга, сказал генерал Баруздин. – И будут действовать против него соответствующим образом. Оказавшись отрезанным от бокса, ты полностью утратил контроль над ситуацией.
– А как насчет Кролика? – спросил Чейт, указав на два пушистых шарика, беззаботно скачущих на кровати. – Это тоже штучка из вашего арсенала?
– Нет, – улыбнувшись, покачал головой Баруздин. – Это живой обитатель местных лесов. Симпатичный зверек, правда?
– Мне он показался куда умнее, чем ящер, сидевший у меня на привязи, – покосившись на Оберга, заметил Чейт.
Оберг ничего уже не стал отвечать на это. Он забыл о саднящей коже и синяке на физиономии и думал только о том, что всем его прекрасным планам на будущее теперь уже скорее всего не суждено сбыться. Неудачников нигде не любят, особенно в крупных компаниях, ведущих порою не совсем честную игру со своими клиентами. Для того, чтобы выжить в этом мире, нужно быть скользким и изворотливым, как древесная медуза.
– Не такой уж он и умный, как может показаться, – почесав Кролика пальцем, сказал Баруздин. – У этого зверька отменное чутье и великолепное чувство направления. Он живет, сопровождая какого-нибудь крупного и сильного хищника. Он выслеживает для своего хозяина добычу, питаясь тем, что остается после трапезы, и вовремя предупреждая его об опасности. Видимо, твой Кролик недавно потерял своего хозяина, вот он и решил выбрать тебя в качестве своего нового покровителя.
– Короче, перед нами живой пример чистейшего прагматизма, – тяжело вздохнув, констатировал Чейт. – А я, можно сказать, привязался к нему.
– Форма далеко не всегда соответствует внутреннему содержанию, – с безразличным видом заметил Баруздин.
– И не говорите, господин генерал, – снова скосив взгляд в сторону несчастного Оберга, согласился Чейт.
– Это твой гонорар. – Баруздин протянул Чейту кредитную карточку «Галактик Экспресс».
Чейт внимательно изучил карточку с обеих сторон. На ней не только было оттиснуто его фотоизображение, но и была проставлена его подпись. Кто-то так ловко нарисовал за Чейта его причудливую закорючку, что он и сам не мог отличить ее от оригинала.