Фактор Z
Шрифт:
Зоолог вздрогнул и упал перед столбом на колени:
— Я умоляю вас, заберите его. Умоляю, слышите, умоляю, Рысин. Заберите моего ребёнка! Я обещаю, слышите, клянусь его жизнью, что никому ничего не расскажу. Что до конца своих дней буду говорить то, что вы скажете. Я клянусь вам, слышите…
— Простите, Михаил, я правда
— Но ведь можно скрыть, ведь можно никому ничего не говорить. Я умоляю вас, умоляю…
Полковник посмотрел вбок, закусил губу и ещё раз помотал головой. Между ними струной натянулась тишина. Осознав, что умолять бесполезно, Солин поднялся на ноги и тихо сказал:
— Будь ты проклят, ублюдок! Слышишь? Будь ты проклят, от имени всех людей на этом острове. Ты будешь гореть за это в Аду, ты и все твари, которые виновны в нашей смерти!
Рысин напрягся, хотел сказать что-то, но осёкся на полуслове и принялся мять в руках перчатки. Зоолог закрыл крышку, взял за руку сына и пошёл в лес.
Когда над островом раздался гул приближающихся бомбардировщиков, заражённые на поляне удивлённо подняли головы, словно предвидя угрозу с неба. Никто из них не обратил внимания на взрослого и ребёнка, которые, проскользнув мимо всех, подбежали к скале. Там Солин усадил сына в одну из маленьких пещер и бросился собирать жёлтые, яркие бутоны. Набрав охапку, он разбросал их по полу пещеры, потом нарвал ещё, бросил на колени мальчика и начал мазать оставшимися лицо ребёнка. Когда небо загудело тысячами рассерженных шершней, Солин упёрся плечом в большой булыжник и подвинул его к пещере. Загородив выход наполовину, он вздрогнул, услышав:
— Папа, ты куда?!
— Серёжка, подожди немного. Подожди. Ты посиди тут чуть-чуть один, а я доделаю и приду.
Солин бросился к правой стороне скалы,
— Рысин, умоляю тебя, слышишь, умоляю, спаси моего ребёнка. Если в тебе осталось хоть что-то от Бога, спаси его!
Серёжка высунул руку из пещеры и дотронулся до отца:
— Пап, у меня голова болит! Зачем ты прячешь меня?
— Ты посиди тут, сынок. Посиди, мой хороший, — вместо ответа затараторил Солин. — Скоро тебя выпустят. Ты только посиди и цветы не убирай никуда. Слышишь! Не доставай их из карманов!
Земля задрожала от взрывов. Заражённые бросились наутёк. Горизонт со всех сторон заслонили языки пламени и клубы дыма.
— Папа, что это? — испуганно прошептал Серёжа. — Что это? Ты куда?
— Я с тобой, с тобой не переживай. Просто здесь посижу. У тебя пещера маловата для нас двоих. Вот я и посижу.
— Пап, ты только не уходи, ладно?!
— Нет. Куда же я теперь уйду?!
— Пап, а почему ты плачешь? Ты не плачь, пожалуйста! Мама расстроится, если ты плакать будешь! Как тогда из-за своего тронта.
— Дронта, сынок. Дронта. Ты закрой глазки и отодвинься от входа, ладно? Вот молодец. Ты такой у меня молодец.
Лес на окраине поляны вспыхнул, воздух наполнился дымом, из болота у пещеры пошёл пар.
Солин посмотрел на сына. В эту секунду он не боялся смерти, не вспоминал о Рысине. Он просто смотрел на своего ребёнка и думал, какие же у него умные глаза.
Солин улыбнулся Серёжке, улыбнулся, чтобы он запомнил отца таким, со спокойной улыбкой на лице, а затем поднялся на ноги и, увидев, как пламя на поляне разрастается и стремительно бежит к скале, лёг на валун, закрыв собой вход в пещеру.