Фактор жизни
Шрифт:
«Ты должен был остаться с нею, Том, – сказал бы отец, а затем бы добавил: – Это болезнь. И ничего тут не попишешь».
Впереди, в темноте, где пятнами светились флюоресцирующие грибы, замаячили две фигуры.
Том огорченно покачал головой. Впав в это состояние, мать в течение нескольких дней не занималась никакими домашними делами. Она танцевала, пребывая в мечтах, в то время как они с отцом, в дополнение к основной работе, прибирали комнату, покупали и готовили еду.
Двое продолжали стоять на
Ладно, не будем думать об ерунде. К тому же, можно и вернуться.
Том никогда не осмеливался спросить у отца, почему тот продолжал жить с матерью, но как-то отец сам сказал ему: «Я люблю ее, сынок».
И ответить на это Тому было нечего.
– …ориган, – возбужденный шепот эхом отразился от стен туннеля. – Проверь их…
Понесло же его этой дорогой!.. Теперь Том узнал беседующих: это были те самые патрульные офицеры, которые приходили к ним с вопросами. Сердце Тома глухо забилось, он осмотрелся, увидел подвижную стенную панель и вспомнил молодую пару, так напугавшую его вчера. Действуя чисто инстинктивно, он проскользнул в темную нишу.
– Идем, Эльва, – донесся снаружи мужской голос. – Она вела себя довольно странно, ты так не считаешь?
– Из всех людей, которых мы видели сегодня, – раздраженно ответила женщина-офицер, – она, наверно, наиболее безобидна.
Том проглотил слюну и перестал дышать. Служители закона стояли на перекрестке туннелей – самое естественное место для остановки.
– Кроме того, у нее на лицо все симптомы, – продолжала женщина. – И состояние ее наверняка зависит от веществ, постоянно удерживающих ее в мире иллюзий.
– Да, но… Разве она не красотка?
Том вздохнул. И замер: в нише скрывался еще кто-то.
– В штанах зашевелилось, Петр?
Нет, рядом явно кто-то был. И… Кап! Том почувствовал влагу на щеке, и ему показалось, что его сейчас вырвет.
– Зашевелилось или нет, а я сделаю запрос.
– Ты уверен, что мы в пределах досягаемости?
Дрожа Том протянул руку, коснулся стоящего рядом. И выругался про себя: «Идиот! Это всего лишь старый механизм для уборки».
– Скорее всего, да. Какой у нас позывной?
– Что? – Женщина казалась озадаченной. – А-а-а… «Танго-Алеф».
Том сделал неловкое движение. Стоящий рядом механизм скрипнул, и мальчик замер.
– Что это?..
Но служитель закона не услышал слов напарницы, поскольку в этот момент занимался добычей информации.
– Так, – говорил он. – Граждане. Общие данные. А теперь жители этого района. Подробные данные. – Он замолк.
– Есть что-нибудь интересненькое? – спросила женщина.
– Коркориган Деврейг, – сказал напарник. – Сведения нулевые. Никакого преступного будущего.
– А нет ли чего в прошлом?
– Нет, – сказал мужчина после паузы. – Он чист.
Том
– А что касается его малышки… – офицер опять на какое-то время замолчал.
– Ну что там, Петр?
– Коркориган Ранвера, – тихо проговорил напарник. – Серебряная звезда.
– Ты шутишь!.. Покажи.
Спустя минуту Том услышал ее сдавленный смех. Теперь он почти сполз вниз, спрятавшись за механизм.
– Да… Нет счастья, приятель. Смотреть смотри, но руками не трогай. Значит, ты запал на серебряную звезду.
– Очень смешно, – в голосе мужчины зазвучало презрение. – А ты, Эльва, не хочешь узнать, как тебя в курилке называют мужчины?
– Нет, – сурово ответила Эльва. – А ну заткнись! Свет проник в нишу, где скрывался Том: женщина отодвинула панель.
– Что это ты?..
– Ничего. – Она внимательно осмотрела кладовку, – Мне показалось, отсюда донесся какой-то шорох, вот и все.
Том мог бы поклясться, что взгляд ее серых глаз на мгновение встретился с его взглядом, но женщина отвернулась, и панель снова встала на место. В нише опять стало темно.
– Пошли, умник, – сказала напарнику Эльва. – У нас еще масса дел.
В центре круглого помещения, где они играли в лайтбол, находилась полая витая колонна. Сквозь овальные окна был виден расколотый треугольный алтарь внутри.
Зеленая шаровая молния, отскочив от стены туннеля, влетела в окно.
Некогда красные плитки были расколоты, многие отсутствовали, обнажив почерневший камень. Поговаривали, что старый Заркрастрианский храм раньше часто посещали.
– Очко в мою пользу.
Бамс!
Падрейг швырнул шаровую молнию через всю площадку, та со свистом пронеслась по воздуху, ударилась о землю, подпрыгнула и пролетела мимо Тома. Когда Том попытался схватить ее, светящийся шар уже лежал на полу, издавая предсмертный вой.
– Играй или держись подальше, Коркориган.
– Извини. – Том поднял шар и неловко бросил его назад.
– Проклятие Хаосу! – Голос раздался у Тома за спиной, и сердце его упало: так грубо выражаться мог только один человек. – Что ты здесь делаешь?
– Да вот собираюсь домой. Ставрел нахмурился.
– Тебе нравится лайтбол? – Широкое лицо, изуродованное пурпурным родимым пятном, походило на страшную маску. – Он не нравится только гомикам. Разве я не прав?
– Прав, – солгал Том. – Мне эта игра очень нравится. Но ложь его прозвучала недостаточно убедительно.
Он попятился, глядя на Ставрела. Тот подошел ближе, прижал Тома к витой колонне.