Факультет фамильяров. Проклятие некроманта
Шрифт:
Подобные сборища он всегда старался обходить стороной. По долгу службы лишь иногда показывался на приемах. Но выбор нового главы пропустить никак не мог. Сандра закономерно заключила, что скорее всего, к гибели предыдущего главы причастен уставший ждать своей очереди наследник. Не прямо, скорее всего косвенно. Вполне вероятно, что имеет место сговор.
Вот только сам глава был не юнцом и вряд ли его так легко бы одолели его же воспитанники. При осмотре того, что с натяжкой можно было назвать трупом, Краворски были обнаружены остатки зелья из моржельника, влияющего на силу вампиров. Вот только старый глава вряд ли принял бы его с вечерним виски для улучшения пищеварения. Его отравили.
К тому же, для чего его было пытать? Чтобы правдоподобней выглядело убийство фанатиком? Клыки бедняги главы так и не найдены. Что само по себе очень странно. Словно их прихватили, как трофей.
В любом случае, теплилась надежда, что у этой норки получится что-то отыскать.
Даррел бросил задумчивый взгляд в сторону, где еще недавно дефилировала его фамильяр и улыбнулся. Признаться, играть увлеченного этой пигалицей было на удивление легко. Сандра была юна, чиста, деятельна, легко увлекалась делом, но при этом так неопытна и… притягательна. И неловко признаться, именно эта юная чистота притягивала прожженного и видавшего многое некроманта. Да и что скрывать, она ему нравилась, как женщина. Жаль даже, что связи магов и фамильяров, мягко говоря, не одобряются.
— Да уж. За последние пятьсот тридцать лет первый выбор нового главы — событие континентального масштаба, — раздался мужской голос за плечом. — Не припомню, когда в последний раз эти стены собирали такое количество кровососов… и не только. Даже оборотни делегацию прислали, — кивнул он на трех напряженно перешептывающихся молодых людей у дальней стены. — Послы из Вечного леса, Пустыни, Озерный народ. Всем любопытно, кто взойдет на престол, испив первородной кровушки.
Адам Тарвейл, высокий, импозантный, голубоглазый блондин, едва разменявший пятый десяток лет, был образцом того, к чему стоит стремиться фамильяру… на пенсии. Некогда один из мощнейших проводников, нынче занимал высшие посты в министерстве. У Дара было подозрение, что это сделано исключительно для того, чтобы не взбунтовались молодые, зеленые, еще сохранившие и силы, и мечтания фамильяры. Его ставили в пример, его заслугами бахвалились, и имя великого Адама Тарвейла, как знамя на флагштоке, трепалось при каждом введении в курс для нового набора факультета фамильяров. Правильно, не тащить же их в нищенские районы, где доживали промотавшие все деньги, потерявшие и силу, и зверя фамильяры.
Да. Маги платили неплохие отступные, когда срок работы их фамильяров подходил к концу, зверь уже не откликался, а каналы перегорали. Чаще несчастными становились проводники боевых магов. Совсем юные, вкусившие разгульной жизни своих недавних работодателей, они быстро теряли ощущение реальности, получая отступные, продолжали жить так, как это было при магах. Но деньги имеют свойство заканчиваться. Не все умеют распоряжаться финансами, и свое дело открыли единицы, имеющие скорее врожденный талант, а не нужные знания. Некоторые спускали деньги за год-два, а после… у каждого была своя судьба, но чаще всего — незавидная. Потому нужны вот такие вдохновители, как Тарвейл.
Своими заслугами он, конечно, большей частью обязан имени и брату, у которого он и числился фамильяром. История умалчивает подробности ритуала, при котором погиб Рендел Тарвейл, а младший, не совсем кровный, брат потерял зверя и свои способности. Но именно с этого момента Адам стал звездой. Министр по делам фамильяров — должность,
— Не очень умно, Адам, так непочтительно отзываться о хозяевах дома, — утопив улыбку в бокале с вином, заметил Дар, едва ли удостоив старого знакомого вниманием.
— Прекрати. Мы прекрасно знаем, что мое посещение подобных мероприятий — просто формальность. Уверен, что никто не заметит ни моего присутствия, ни отсутствия, ни меня самого, если я не пробегусь по залу с голым задом, конечно, — отмахнулся Адам, подхватив бокал с подноса официантки-человечки, одетой в корсет, короткие панталончики, чулки и кружевную маску. Донор, судя по мелким точкам от укусов, которые прикрывались на шее косынкой, а на руках — высокими перчатками. — Но заметь, вампирские праздники куда приятней, чем первобытные сборище блохастых.
— А я еще думал, что во мне почтения ни на грош, — рассмеялся Дар.
— Оставь. К слову, сам для души или по делу?
— Одно другому не мешает.
— Значит, все же взялся расследовать гибель главы? И в этом деле решил отметится. Полагаешь, что-то тут не чисто?
— Полагаю, что слишком уж много шероховатостей в этом деле!
— Ты самый непостоянный следователь из мне знакомых — то тебе слишком гладко, то шероховато, — рассмеялся бывший фамильяр, окинув плотоядным взглядом длинноногую блондинку из доноров в полностью прозрачном платье, старательно подражавшей своим хозяевам. — В любом случае, если тебе понадобится помощь — я к твоим услугам.
— Я запомню на будущее, — улыбнулся некромант.
— О, еще ходят слухи, что ты обзавелся фамильяром. Не думал, что решишься.
— Сам не думал, — улыбнувшись одним уголком губ, признался Стрейтен. — Но юные дарования умеют убеждать.
— Да уж, — мечтательно закатив глаза признал министр. — Некоторые демонстрируют такое таланты, что диву даешься, откуда они всего этого набираются. И чему только учат в академии сейчас.
Адам похабно хохотнул, а Дар на этот раз заставил выдавить из себя улыбку. Этот разговор ему резко разонравился. Хоть с чудаковатым Тарвайлом всегда был в самых добрых отношениях.
— Кажется, начинается, — кивнул на возвышение, напоминающее театральную сцену, заметил Стрейтен.
Едва раскачивая шикарными бедрами, на возвышение поднялась Марика, разливая вокруг волны вампирского обаяния и привлекая всеобщее внимание. Вытвори она подобное в любом человеческом или не человеческом городе — был бы скандал и штраф такого размера, что сознание потерял бы даже вампирский казначей. Но в своем клане она могла себе позволить подобную вольность. Исключительно, чтобы придать моменту торжественности.
— Дорогие братья, сестры, гости, сегодня мы собрались здесь, чтобы почтить память главы клана Черных туманов Трайра Краворски, — ее лицо приобрело скорбный вид. Всего лишь мастерски подобранная маска — не более. — Он многие столетия оберегал наш клан от войн. Старожилы еще помнят те времена, когда вампирам приходилось выживать, сражаясь за свое право на существование. — по залу снова разлилась волна священного трепета. Даже маги и эльфы вздрогнули. Беспристрастными остались только оборотни и некромант, от природы устойчивые к воздействию клыкастых. Что, впрочем, не укрылось от бдительной Марики. — Но есть время скорби, и время новой надежде, — раздавая новую эмоцию — надежды и радости, продолжала Краворски. — Как угасает солнце на закате, порождая тьму, так и взойдут на престол лучшие из лучших, чтобы сразиться за место главы.