Факультет изгнанных
Шрифт:
Сойдет.
Воровато оглянувшись, я набросила заклинание маскировки, подошла к двери и осторожно приоткрыла ее пошире, чтобы только самой пролезть. И сразу же поспешила в сторону самого темного угла, спрятавшись за вешалками как раз в тот момент, когда хозяин, недовольно поцокав языком, погасил лампу и направился к двери. Что-то пробурчав себе под нос, он вышел из лавки и вскоре окна закрыли тяжелые ставни. Скрежетнул запираемый на два оборота замок, и я осталась одна.
Все получилось! Из груди вырвался облегченный вздох.
Маскировка,
Я прошла, стараясь ничего не задеть, за стойку портного, где обнаружила, что понятия не имею, как и чем зажечь лампу. В теории тут должны быть какие-нибудь спички, но беглый осмотр ящиков стола результатов не дал. В темноте в принципе искать было сложно, а что-то из нескольких неопознанных предметов разной формы, нащупанных рукой, даже если и являлось местным аналогом зажигалки, кнопок не имело.
Поэтому я махнула рукой и, вернувшись к вешалкам, постаралась найти, что мне нужно. Потребовался почти час, чтобы подобрать широкую юбку и свободную блузу моего размера и дошитые до конца. Вот платков на голову портной не шил, поэтому пришлось изготовить его самой из отреза ткани. Благо ткани здесь было много…
Повязав его на голову, я удовлетворенно выдохнула. Ну, вроде все. Жаль, что рассмотреть себя в зеркало в темноте не представлялось возможным, но ничего. В конце концов, одежда стандартная, недорогая, так что выделяться в ней я точно не буду. А остальное не важно.
Я вернулась в свой угол и, стянув с вешалок несколько бесформенных заготовок, улеглась сверху. Спать захотелось неимоверно, хотя мне и было немного страшно. Но я быстро убедила себя, что проснусь точно к восходу и отключилась.
И просчиталась, так как из омута сна меня вырвал скрежещущий звук поворачивающегося ключа. Времени размышлять не было!
Сжавшись, я спешно набросила на себя маскировку. Получилось совсем плохо – невидимость закрыла лишь половину тела, да и то шла рябью. К счастью, старый портной оглядывать свою лавку не стал, а поставив на прилавок какую-то корзину, отправился снимать ставни.
Я на цыпочках прокралась к двери и в этот момент первое окно открылось. Дождавшись, когда раздастся возня у второго, дальнего окна, я тихонько выскользнула наружу. И, сразу же сняв маскировку, не оглядываясь, зашагала прочь от лавки, ожидая негодующего крика в спину и готовясь тут же рвануть со всех ног подальше.
Но никакого крика не последовало. Старик меня не заметил.
Чувствуя, как подрагивают от напряжения руки, я свернула в первый попавшийся проулок. Пройдя его насквозь, вышла на другой улице и лишь теперь начала успокаиваться. У меня получилось!
Теперь можно и прогуляться. Ну и попытаться понять, куда меня занесло.
Я неторопливо
Приземистые каменные дома были старательно украшены разноцветными флажками, немногочисленные растущие деревья украшали разноцветные ленточки. А у двух встречных девушек я увидела брошки и цветастые заколки, которые игриво придерживали локоны над платком.
День города у них тут что ли? Интересно, а, может, есть и прекрасная традиция бесплатного угощения в честь праздника? Я сейчас даже стакану простого чая была бы рада, ведь больше суток ничего не ела!
Пожалуй, надо и впрямь дойти до центра города. Если там, как и в наших средневековых городах, будет ярмарочная площадь или хотя бы рынок, может, удастся перекусить.
Сглотнув голодную слюну, я, было, ускорила шаг…
А в следующий миг меня внезапно перехватили за талию и, зажимая рот, дернули назад, в темный проулок!
Адреналин ударил в кровь. Перед глазами разом вспыхнуло собственное тело, зарезанное местными ворами или не только, и я в панике задергалась, замычала, пытаясь вырваться из захвата. Но тут над ухом раздался знакомый голос:
– Ева, успокойся, слышишь? Это я. Я.
И меня развернули, заставив почти упереться в скрытую за льняной рубашкой мужскую грудь.
Все еще не веря, я подняла голову…
Дирион!
Мгновенное облегчение и радость вспыхнули в душе, но тотчас сменились болью и осознанием того, что передо мной предатель.
Конечно, жизнетворцев ведь эвакуировали нападающие! Вот он и оказался здесь со всем, а потом выследил меня! И теперь отдаст убийцам, как и остальных!
Я снова задергалась, но мужские руки держали крепко. Не вырваться.
Выхода нет.
Как бы я ни пыталась избежать судьбы своих предков, не получилось.
– Ева…
– Ненавижу! – выдохнула я прямо ему в лицо, чувствуя, как по щекам потекли бессильные, злые слезы. – Ненавижу тебя! Всех вас ненавижу, чертовы убийцы!
– Мы не…
– Убийцы! – с отчаянием вновь перебила я, желая хотя бы высказать все напоследок. – Вы уничтожили всех близких мне людей! Отца, брата, Родега! А затем меня саму! И когда у меня появился шанс на новую жизнь, начали это делать снова! Убили сестру и Айландира!
– Что? – лицо Дириона вытянулось. – Айландир мертв? Но как…
– Да! Он мертв! Вы взорвали его диртему после того, как отправили в кому его отца! Но только не делай вид, что тебя это беспокоит! Видеть не могу твое лицемерие!
– Ева…
– Что я вам сделала? В чем я виновата перед тобой, Дир? Только в том, что просто хотела жить?! Так вот, радуйся, теперь не хочу! Так что давай, веди меня к вашим палачам! Или сам убей, ты!..
Меня резко встряхнули, обрывая тираду, а затем, зафиксировав одной рукой, второй снова зажали рот. После чего медленно, как ребенку сообщили: